Неверный отец. Счастье в конверте (СИ) - Лесневская Вероника (книги регистрация онлайн TXT, FB2) 📗
Мужчины схлестываются взглядами, и напряжение в зале зашкаливает… По выражению их лиц я понимаю, что тот загадочный разговор между ними проходил на повышенных тонах. Видимо, Герману не отдавали меня без боя, а он не собирался сдаваться. Два характера столкнулись в смертельной схватке. До сих пор они воспринимают друг друга в штыки, но заключают пакт о ненападении… ради меня.
- Пап, он лучший, - искренне выдыхаю и боковым зрением замечаю, как гордо и победно ухмыляется мой муж.
- Главное, что он несет ответственность за тебя, относится с уважением и любит, - смягчается отец. – Будь счастлива, дочка. Мы на твоей стороне.
- Мне этого очень не хватало, - произношу с легким укором.
- Мы не можем благословить вас по-своему, - говорит мама, взяв меня за руку. Я понимаю, о чём она, в то время как Герман предупреждающе покашливает. Он как треглавый цербер – преданно защищает меня от всех без разбора. – Однако мы принимаем и одобряем ваш союз, - заканчивает она мысль.
Муж расслабляется и выдыхает с облегчением, а я не могу сдержать улыбки. Я не хотела бы, чтобы родители до конца дней проклинали меня, поэтому наше хрупкое перемирие позволяет мне успокоиться. На то, чтобы восстановить доверие – уйдут годы. Осадок останется до конца дней. Но рана, надеюсь, затянется и перестанет болеть.
Я посвящу себя своей семье - и постараюсь не повторять ошибки родителей.
- Спасибо, - тихо лепечу.
- Я пообщался с Сафиным, - перебивает нас папа, - объяснил ему нашу позицию и потребовал больше не приближаться к тебе. К слову, у него там серьезные проблемы в больнице.… - переводит многозначительный взгляд на Демина. – Герман, если потребуется какая-нибудь помощь, обращайся…
- Я не имею к Марату никакого отношения, - разводит он руками. – Абсолютно. Это больше не моя война.
- Зато я имею.… по полной.
За спиной раздается басовитый, хриплый смех – и к нам подходит Михаил со своим сыном на руках.
Эпилог 3
Я на инстинктах тянусь к малышу, чтобы поправить на нем задравшуюся кофточку и вытереть платочком слюни с подбородка, пока его отец здоровается с моими родителями. Скоро они уедут в Питер, а я представить не могу, как сильно буду скучать по племяннику.
- Благодарю, но вряд ли мне потребуется помощь, - продолжает Михаил, не выпуская ребенка из медвежьих объятий. - Я сам....
- Что?
- Я инициировал возбуждение уголовного дела против Сафина. Процесс идет – и весьма успешно. Его активно таскают по судам. Одного моего случая достаточно, чтобы вывести так называемого заслуженного психиатра на чистую воду и лишить лицензии. Более того, как выяснилось, Дарья – Мишкина мама – тоже была его пациенткой до того, как согласилась на суррогатное материнство. Сейчас ведутся допросы медперсонала клиники и ее родственников, чтобы выяснить как можно больше деталей. Все это лишь вершина айсберга. Если учесть, что кроме нас с ней могут найтись еще пострадавшие, то.… - пожимает широкими плечами, - у Сафина теперь два пути: или в тюрьму, или в психушку. И он это понимает.… Насколько я знаю, сейчас он как раз занимается тем, чтобы получить справку и оформить инвалидность.
- Работать по специальности Марат точно больше не будет – я лично за этим прослежу, несмотря на обещания. Не зря я остался в должности заведующего, - рычит Герман.
Мои родители растерянно слушают откровения Деминых, испуганно кружат по нам взглядом и теряют дар речи. В очередной раз они убеждаются, что некогда обожаемый ими зять – не более чем больной человек, тиран и психопат.
- Ты семьей занимайся, - с доброй улыбкой подначивает Германа брат. – Сафина я сам додавлю, как таракана. В конце концов, это дело чести.
- Вы рассказываете страшные вещи, - глухо лепечет мама, хватая папу под локоть. – Это.… правда?
- Идемте за стол, не будем омрачать молодым праздник тяжелыми беседами, - просит их Михаил и уводит за собой вглубь зала, где они продолжают разговор.
Провожаю их взглядом и шумно вбираю носом воздух, чувствуя острую нехватку кислорода. Покачиваюсь, теряю равновесие из-за легкого головокружения, но тут же меня подхватывают сильные руки мужа. Разворачиваюсь к нему, обвиваю за шею и слабо улыбаюсь.
- Сейчас пройдет, просто здесь душно, - поспешно оправдываюсь, прежде чем он вызовет скорую или санавиацию.
Герман слишком опекает меня и переживает за нашего малыша. Вот и сейчас первым делом он касается моего живота, а сынок отвечает ему легким, едва уловимым толчком, который ощущаю только я. Ничего, совсем скоро наш богатырь окрепнет, станет сильнее и более заметно поприветствует своего папку. Герман ждет этого момента с нетерпением, а пока при любом удобном моменте дотрагивается до меня и бережет нас обоих как зеницу ока.
- Давай выйдем на свежий воздух, - не спрашивает, а беспокойно приказывает он. - Пожалуйста, - мягче добавляет.
Я смеюсь над его серьезным тоном и из-за щекотки внутри, где бултыхается наше маленькое счастье. Послушно бреду, еле передвигая уставшими, затекшими ногами, на задний дворик ресторана. Мечтательно поднимаю глаза к небу, усыпанному звездами.
- Я даже представить не могу, что ты сказал моим родителям, чтобы они так кардинально изменили отношение ко мне, - произношу задумчиво, в то время как Герман накидывает мне на плечи свое пальто. Кутаюсь в него, с наслаждением вдыхаю родной запах, от которого меня не тошнит, и блаженно прикрываю глаза. – Обними, - командую негромко.
Муж реагирует незамедлительно – обхватывает меня за талию и прижимается ко мне со спины. Сплетаем руки на моем животе.
- Мы всего лишь поговорили по душам, - хмыкает он.
- Если бы ты владел гипнозом, как Сафин, это бы многое объяснило, но ты обычный врач. Как тебе удалось убедить их?
- С трудом и матом.… Знаешь, любимая, я сам виноват, что так получилось, - неожиданно заявляет, а я непонимающе качаю головой. – Давно надо было пообщаться лично с ними и расставить все точки над «i». Единственное, что было экстренно необходимо твоим родителям, - это увидеть мои серьезные намерения. Для них я долго оставался никем, твоим любовником, который увел тебя из семьи и сбил с пути истинного, в то время как Марат в их глазах был настоящим мужем, любящим, заботливым, готовым простить… измену, - цедит сквозь зубы. – Зная, какая у тебя семья, я должен был настоять на браке до того, как мы начали жить вместе и ты забеременела. Как я понял, это стало ударом для них….
- Герман, ты дал мне то, чего я не получала ни от родителей, ни от Сафина, - прокручиваюсь в его руках, чтобы оказаться с ним лицом к лицу. Тянусь пальцами к высокому лбу, разглаживаю складочку между нахмуренными бровями. – Ты дал мне свободу выбора, и я очень ценю это. Ты показал мне, какими бывают отношения без давления и патриархата. Неважно, что о нас думают окружающие. Главное, чтобы мы с тобой слышали и чувствовали друг друга.
- Я люблю тебя, Амина, порой до безумной одержимости. Признаюсь, мне сложно сдерживать своего внутреннего собственника в клетке, - приглушенно рычит он, перехватывая мою ладонь и прижимая к своей груди, где бешено колотится сердце. – Например, сейчас я дико хочу взвалить тебя на плечо и утащить в нашу уютную берлогу, где мы останемся вдвоем, без посторонних глаз. Точнее, втроем, - улыбнувшись, снова поглаживает меня животу.
- Я не против, - бросаю быстрый взгляд на окна ресторана, в зале которого толпятся друзья и родственники, и пожимаю плечами. – Мне кажется, гости прекрасно справятся без нас/… Только предупреди наших родителей, - спохватившись, взволнованно добавляю. – И бабушку Стефу, и….
- Понял-понял, - бархатно смеется Герман, целуя меня в лоб. – Моя правильная, ответственная девочка. Сейчас попрощаемся со всеми – и домой.
***
Утомленная событиями свадебного дня, я засыпаю в дороге. Муж, как и полагается по традиции, вносит меня в дом на руках. В тот самый, который мы нашли совершенно случайно, заброшенный и окруженный сорняками. Герман выкупил его для меня, привел в порядок, превратив в жилище моей мечты. Каждый свой шаг он согласовывал со мной, каждую деталь интерьера мы обсуждали вместе, каждый гвоздик или крючок выбирали сообща.
