Сила притяжения (СИ) - Малышева Анастасия (читаем книги онлайн бесплатно полностью txt) 📗
Что творилось в душе Ани? Волновалась ли она? Думаю, да. Даже не так — я был уверен в этом. И больше всего мне хотелось сидеть рядом с ней, держать за руку и подбадривать остроумными репликами. Но я этого не сделал, потому что боялся, что увлекусь и сделаю что-то не то. Поэтому, поболтав с Нат и усадив её рядом с подругами, я вернулся к своей семье и друзьям, которые также пришли на премьеру, захватив и родителей.
И, когда все расселись, а разговоры стихли, поднялся занавес. Спектакль «В ритме улиц» начался…
*****
Анна
Итак, день, которого я так ждала и вместе с тем боялась, наступил. С самого утра я получила целую кучу сообщений со словами поддержки от своих друзей и подруг. Юлик так вообще написал огромную поэму, где расхвалил все мои достоинства — настоящие и выдуманные им. Это было чуть ли не самым приятным посланием, потому что я чувствовала некую отчуждённость с его стороны, и мне это не нравилось.
Родители понимали, что я чувствовала в тот день, поэтому, особо с расспросами не лезли. Как и Саша. Они просто молча собрались — и поехали в университет, дав мне возможность побыть в одиночестве и привести мысли в порядок. Ещё один неоспоримый плюс моей семьи — ненавязчивость.
Волновалась ли я? Ещё как! Так сильно, что макияж пришлось накладывать три раза — из-за трясущихся рук стрелки никак не хотели выходить ни одинаковыми, ни элементарно ровными. В такие минуты я как никогда жалела, что не могла просто принять на грудь, для успокоения. Всё же такой день мне хотелось помнить.
В конце концов, я умудрилась собраться и даже доехать до университета. Там я встретилась со всеми, кроме Давида. С ним мы после его последней необъяснимой вспышки общались тоже нечасто. Он пытался, правда — писал, звонил, объяснялся, извинялся, но я…не знаю. Мне не хотелось с ним разговаривать. Как будто тот случай открыл мне глаза и ясно дал понять, что этот парень не понимал ни меня, ни мою семью, ни то, через что в своё время пришлось пройти моим родителям. И, откровенно говоря, я ждала дня премьеры ещё и потому, что планировала поговорить с ним и, вполне возможно, расстаться. Просто я малодушно не хотела сбивать его настрой перед спектаклем. Я хотела, что постановка прошла идеально, и разбитое сердце актёра, который играл главную мужскую роль, этому бы не поспособствовало. Жестоко? Может, и так. Но зато это было честно.
Ребята были просто на высоте — все отыгрывали свои роли на сто процентов. Они на столько вжились в свои роли, что мне казалось, будто я смотрю документальный фильм про своих родителей. Правда, с элементами мюзикла. Музыка, которую написал Юлиан, была идеальна и органично вписывалась в полотно повествования. Танцы, вокал, декорации — всё было чудесно. Настолько, что мне не верилось, что я приложила руку к созданию этого.
Давид тоже справлялся на ура — настолько, что мне чудилось, будто я видела на сцене отца. Несмотря на то, что внешне они были совершенно непохожи — блондин и брюнет, карие глаза против зелёных. Давид больше походил на антигероиню Иру, которую я ни разу не видела, но знала по рассказам и описанию родителей. Вот только он был, увы, парнем. В противном случае, я бы настаивала, чтобы злодейку сыграл он.
Но и моя сокурсница, которой досталась эта роль, справлялась превосходно — настолько, что я даже прониклась к ней самой настоящей неприязнью. Да, девушку точно ждал успех в актёрском поприще — так сыграть суку дано далеко не каждому. Да и сумасшествие ей далось прекрасно — у меня даже временами шли мурашки, когда она начинала нападать на девушку, которая играла мою маму. А уж полные ярости танцы и песни — ох, это было выше всяких похвал.
Под конец, чувствуя энергию и эмоции зрителей, я уже расслабилась и мягко улыбалась, понимая, что всё. Самое страшное осталось позади. Мы это сделали. Все вместе. Всего одна, финальная сцена — и можно выходить на поклон. А после — получать зачёт. Всем нам. Иного было просто не дано.
— Только вернись — и я всё для тебя сделаю, — проговорила «Ира», глядя на «Андрея» и прижимая к себе свёрток, который имитировал младенца.
Я знала все слова наизусть — они отпечатались на подкорке моего сознания, как и действия, а также чувства, которые должны были обуревать героев. Мой отец в тот момент был в смятении, но вместе с тем понимал, что должен был играть по правилам этой чокнутой. Ради нас с мамой.
Давид с готовностью кивнул и ответил чётко и громко:
— Хорошо. Я согласен.
Девушка, которая играла юную Мари, бросила короткий взгляд на «отца своего ребёнка», но тот не отреагировал, сосредоточившись на лице «Иры», которая прекрасно играла растерянность, смешанную с радостью.
— Правда?
«Андрей» отозвался:
— Конечно. Мы с тобой сейчас уедем далеко-далеко, и начнем всё с начала. Эти две не нужны мне.
Так, погодите. Я нахмурилась и выпрямилась в кресле, пытаясь понять, что происходит. Это было не по тексту. Того же мнения явно придерживались и другие актёры, которые уставились на Давида с недоумением, пытаясь понять, откуда взялась эта короткая импровизация. Он под конец забыл слова и решил таким образом выкрутиться?
Парень, тем временем, продолжил, с самым невозмутимым выражением лица:
— Они обе — ничто для меня. Ни эта простушка с претензией на интеллект и любовь к танцам, ни её выблядок. Для меня существуешь только ты.
Я ахнула на этом мерзком слове, слыша, как все в зрительном зале встрепенулись. Да, всё явно пошло не по плану. Более того — Давид сознательно запорол чуть ли не самую важную сцену в постановке всей моей жизни! Почему?! За что?!
Но этого моему пока что ещё парню показалось явно мало. Пока я пыталась понять, что происходит, Кузнецов повернулся к залу и, нашарив взглядом моего отца, громко и чётко проговаривая каждый слог, произнёс:
— Вот что ты должен был ответить двадцать лет назад. Не благодари.
*****
Юлиан
Я не понимал, что происходит. Но то, что что-то пошло не по сценарию — это я осознал сразу. Не нужно было обладать особым интеллектом, чтобы понимать — Аня никогда не написала бы такого в свой адрес, да и в целом не заступилась бы за ту женщину, которая пыталась разлучить её родителей.
Но, даже если вдруг скудности мозга не хватило бы, чтобы понять ситуацию правильно — реакция дяди Андрея, да и всех Данчуков, расставила бы всё по местам. Глава семьи вскочил на ноги, сжимая руки в кулаки и, кажется, пылая праведным гневом. В рукав его рубашки вцепилась его медноволосая супруга, свистящим шёпотом умоляя о чём-то — видимо, прося не устраивать сцену.
Плевать. Её вот-вот собирался устроить я. Потому что — КАКОГО ЧЁРТА?! Что, нахрен, вообще происходило? Почему Давид вёл себя так, словно всё шло по заранее составленному сценарию? Или…это было его видение спектакля? В любом случае, вопросов от этого меньше не становилось.
Меж тем, Кузнецов, холодно улыбнувшись, поклонился гомонящей толпе — и спокойно покинул сцену, оставив других ребят растерянно топтаться на месте, не понимая, что делать дальше. И, судя по виду режиссёров, они тоже не до конца осознавали, что произошло и как себя вести.
Что там в такие моменты делают герои в американских фильмах? Выходят на сцену и отыгрывают всё за злодея, который решил всё испортить? И все рукоплещут, думая, что так и было задумано? Увы, с нами это не прокатило. Даже при всём желании я бы не смог стать тем рыцарем в сияющих доспехах, потому что не знал роль. И всё, на что я оказался способен — это сидеть рядом со своими родителями и с бессильной яростью смотреть на сцену. Мечтая только об одном — чтобы всё это поскорее закончилось, и я оказался за кулисами. Уж там он от меня не скроется.
Моё желание исполнилось быстро — кто-то догадался дать команду опустить занавес. Когда, под роптание толпы, тяжёлые шторы скрыли актёров и декорации, я вскочил на ноги. Одновременно со мной это сделал и дядя Андрей. Прежде чем его успели остановить, тот пулей пронёсся к чёрному ходу, который вёл за кулисы. За ним, путаясь в длинных юбках, побежали тётя Мари и Нюта. Самый мелкий Данчук замыкал процессию. Ну а я что? Разумеется, устремился за ними.
