Три желания, или дневник Варвары Лгуновой (СИ) - Рауэр Регина (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗
Я кивнула.
Они приехали еще полчаса назад и эти полчаса я благополучно их избегала. Красноречивый взгляд Ромки и украдкой показанный кулак Милки мне слегка не понравились и возмутили.
Где человеческая благодарность?!
Да они мне спасибо должны сказать, а не зверские рожи строить!
Приехали-то они за ручку держась и с возмутительно довольными рожами, которые вызывали зависть и усмешку, поскольку у Милки еще и щеки горели румянцем. Правда, может это было от того, что она единственной ходила в полностью закрытом уже синем платье и почему-то в Ромкином пиджаке.
Ну или потому что не только я заметила, как Ромка ее на руках вытаскивал из загса, и теперь их тоже поздравляли и журили, что просто роспись и без платья — это не дело.
С размахом надо.
Как Светусик.
И да, отвлеклась.
Дэн их вызвонил и через пару минут они появились рядом с нами.
— За платья прибью потом, — пообещал для начала Ромка.
Потом добавил шепотом, чтоб услышала только я:
— Но адрес магазина, где его покупали, скинешь.
И только после этого он озаботился судьбой енотистого поганца.
Мы прочесали все, заглянули даже на кухню, откуда нас попытались сразу выгнать, но договариваться Ромка умеет.
И масштабы катастрофы, если Сенечка будет обнаружен рядом с поеденным — а иначе и быть не может — тортом, он тоже описывать умеет очень красочно.
Так красочно, что Сенечку с нами пошли искать с десяток поваров.
Но не нашли.
— Черт, где может быть эта сволочь? — закусывая костяшку пальца, с подступающей паникой вопросила я.
Вместо ответа Дэн притянул меня к себе, а я прижалась к его груди и, вздохнув, скользнула взглядом по потолку и…
И мысли у меня было только две.
Первая — какая красивая хрустальная люстра, достойная дворца. Правда, качается она странн…
И вторая — как, мать его, Сенечка, ты, смог на нее забраться?!
Третьей мысли не было, потому что, перекрикивая музыку и гостей, тамада радостно объявил: «А теперь торт для Светланы и Антуана!!!», официант вкатил огромный торт, а люстра, не выдержав, грохнулась-таки вниз.
Вместе с Сенечкой.
Прямо на торт.
— Минус два платья за один день, — задумчиво-отрешенно проговорила Милка, — иду на личный рекорд.
— Ты цела? — Ромка с перекошенным лицом ощупывал ее со всех сторон и даже, оттянув веки, осмотрел глаза.
— Варь… Варь, посмотри на меня…
Оторвавшись от разглядывания смятого торта и люстры, что возвышалась на нем гордым и слегка перекошенным дополнением, я перевела взгляд на Дэна.
Он держал мое лицо ладонями и обеспокоенно заглядывал в глаза.
— У тебя крем в волосах, — сказала заторможено.
— А у тебя на щеке.
— Платье сильно испортилось?
— Нет, но мы купим тебе еще такое же или другое. Как захочешь.
— Оно дорогое.
— Что ж… придется брать кредит.
— Что… с… енотистым… засранцем…
Ну вот, я решилась, хотя почему-то и заикалась.
Дэн оглянулся на торт и ответить не успел.
Шевеление у подола платья заставило вздрогнуть и опустить голову, чтобы увидеть два черных блестящих глаза и белый сугроб, из которого глаза и торчали.
Еще мелькал розовый язык, которым енотистый засранец счастливо и поспешно облизывался.
— Я тебя ненавижу, Луций Анней Сенека! — прошептала и, уткнувшись лбом в грудь Дэна, рассмеялась.
В общем-то, кроме люстры, торта, нарядов и лица Светки, искривившегося от злости, ничего серьезно не пострадало, а состояние всеобщего подпития было в том градусе, когда сие происшествие находчивому тамаде удалось превратить в «оригинальную задумку креативных молодоженов».
— Чего только не придумают, — проворчал мужик, в котором я с трудом опознала любителя водки из загса, — вот в наше время…
Что именно в его время мы слушать не стали, решив смотаться, пока еще все не отошли от шока и не начали крупномасштабных разборок.
Любая хорошая свадьба, конечно, должна быть с дракой, но пусть лучше без нашего в ней участия.
4 августа
Час ночи.
Самолет в три двадцать.
До аэропорта час езды.
И мы условились, что я не поеду его провожать.
Прощаться, как оказалось, мы ненавидим оба и не умеем, поэтому стоим молча на мосту, в самом центре города. В квартале от нас остался ресторан с грохочущей музыкой и продолжившимся весельем, под нами грозно грохочет плотина, выплескивая пену с мутной водой, а рядом проносятся редкие машины.
На мне еще платье и смокинг, поскольку слушать, что не холодно, Дэн не стал, а я не сильно и возражала. На нем уже камуфляжные брюки с футболкой и берцы.
И мы с ним странно смотримся.
— Я вызову тебе такси, — говорит наконец он.
А я согласно киваю.
— И доедешь, сразу напиши.
— Ты тоже.
Я смотрю на город, тысячи огней и миллион людей.
Почему я выбрала самого неподходящего?
— Тогда до встречи? — Дэн улыбается, но улыбка выходит кривой.
— До встречи.
Улыбаться я даже не пытаюсь.
Таксист говорит, что уже заплачено, и я, убрав деньги, выхожу, достаю ключи и замираю, поднося ключ к домофону.
Нет.
— Эй, подождите! — я разворачиваюсь и бросаюсь наперерез к отъезжающей машине.
— Сдурела?! — выглядывает и рявкает водитель.
— Да, — рявкаю в ответ, — мне надо в аэропорт! Срочно!
Он смотрит пару секунд и, понятия не имею, что пытается увидеть и увидел ли, но кивает и говорит:
— Садись.
Три ночи.
Мы сворачиваем к аэропорту.
Сколько еще минут?
Десять? Пятнадцать?
Я ведь успею?
Закусив губу, нервно отстукиваю телефоном по раскрытой ладони и мысленно подгоняю таксиста, радуясь каждой обогнанной машине.
— Что, забыли что-то? — водитель смотрит в зеркало заднего вида, усмехается.
А я киваю.
Да, забыла.
Самое важное.
Я так и не сказала, что люблю его.
Из машины я выскакиваю на ходу и, подхватив подол платья, несусь к стеклянным дверям аэропорта.
От меня шарахаются, когда я бегу по зданию и ищу взглядом того, кого здесь уже быть не может.
Потому что на табло «Gate Closed», а на часах три двадцать.
Самолет уже взмыл в воздух.
7 августа
Я мучаюсь с глазами, когда раздается трель домофона и приходится отложить блокнот и карандаш в сторону.
Пришел Ник.
— Привет, золотце! — радостно объявляет он.
Где-то там, за охапкой воздушных шаров, что сразу заполняют весь коридор и пестрят всеми оттенками всех цветов.
— Это что? — спрашиваю, от изумления вытаскивая из уха второй наушник.
— У-у-у, тяжелое детство, да? — с сочувствием спрашивает Ник и с трудом заходит, закрывая за собой дверь. — Шариков никогда не покупали?! Так и быть, ребенок, один оторву от сердца и подарю тебе! Цени!
— То есть это не мне? — вопрос вырывается с толикой обиды обманутого ребенка.
Нет, я понятия не имею куда б стала их все девать, но разочарование, что не мне, все равно есть.
— Это в клуб, — понимающе усмехается Ник. — На соседней улице их заказывали. Решил сам забрать по пути, все равно к тебе ехал.
— Зачем?
— Праздновать, ты в люди, когда последний раз выходила, солнце? — на меня смотрят с отеческим покровительством, снисходительностью и сочувствием. — И почаще на свои страницы заходи, пока совсем не одичала. Все соцсети пестрят и билеты разыгрывают, что сегодня большой отрыв в Олене по случаю пятилетия клуба.
— А, забыла, Ромка говорил.
И звал на пару с Милкой, но идти не особо хотелось. Даже на халяву, как выразился довольный Роман Кириллович, поскольку с Ником тоже когда-то успел сдружиться и VIP-карту «GOLD» с бесплатным входом на три персоны в любое время, на любое мероприятие по зеленому коридору получить даром.
О чем слишком радостно мне и сообщил.
Мол, учись.
Расстраивать, что у меня такая же есть, я его не стала.
