Миллиардер под прикрытием (ЛП) - Эшенден Джеки (книги читать бесплатно без регистрации полные .TXT) 📗

Он не отвел взгляда, давая ей понять, что это был путь, с которого он не свернет.

- Прости, детка. Но должно быть так. Другого выхода нет.

Она долго смотрела на него, ничего не говоря, ее взгляд был горячим, как газовое пламя.

- Если я найду твою мать и докажу, что отец не убивал Ноя, ты передумаешь?

Вульф покачал головой.

- Он управлял оружием и использовал для этого военных. И как я и сказал - это измена.

- Тогда в тюрьму, - сказала она без колебаний. - Пусть власти решают, что с ним делать. Как ты собирался поступить с Дэниелом.

Он должен был признать, что тюрьма - это не то, что он предполагал для Чезаре. И было трудно изменить фокус, особенно когда в его голове смерть де Сантиса была единственным вариантом. Но он заставил себя обдумать этот вариант, потому что это была Оливия, и он все еще ненавидел мысль о том, что он причинил ей боль.

- А как же смерть моего отца? - спросил он.

- Ну и что с того? Если мой отец не убивал его, то и мстить не за что, не так ли? - она наклонилась вперед, положив ладони на стол. - Тебе никогда не приходило в голову, что убийство отца все равно не положит конец этой вражде? Жизнь за жизнь не работает, Вульф. Если мои братья узнают, что ты это сделал…

- Твои братья не узнают, потому что никто не узнает, что это был я. Я позабочусь об этом.

- Я буду знать, что это был ты.

Снова наступило напряженное молчание, и он не нарушил его, потому что внезапно между ними возникла невысказанная угроза. Что теперь она знает все его секреты и что, если она будет свободна, то сможет уничтожить его.

Но он никогда не отпустит ее.

Она замерла, как будто только сейчас поняла это сама. И по тому, как напряглись ее мышцы, он понял, что она готовится бежать.

И прежде чем она успела это сделать, он протянул руку через стол, сжимая пальцами ее запястья. Когда она попыталась пошевелиться, было уже слишком поздно. Он схватил ее.

Крепко держа ее, он потянул ее через скамью в свои объятия, еще не зная, что хочет с ней сделать, только то, что он должен остановить ее от бегства. Не дать ей выйти и разрушить его планы.

Не дать ей уйти от него. Она не убежит от него, только не снова.

Но он должен был помнить, что Оливия, хоть и была физически слабее его, вовсе не была слабачкой.

Она извивалась в его руках, вырывая запястья из его хватки. Затем она изо всех сил толкнула его в грудь, одновременно приподняв колени, без сомнения, чтобы ударить ими в какое-нибудь чувствительное место.

Отпустить ее было невозможно, но он не хотел причинять ей физическую боль, поэтому просто обнял ее и держал, пока она сопротивлялась. Когда она ударила его коленом по яйцам, звезды вспыхнули в его глазах, потому что это чертовски было больно, но физическая боль была чем-то, что он уже давно преодолел как часть своей тренировки, поэтому он проигнорировал ее, держа Оливию еще крепче.

Она не издала ни звука, когда пыталась освободиться, молча боролась с ним, как тогда, когда она била его кулаками в грудь в каюте яхты ранее.

Он не думал, что у нее остались силы после всего того времени, что они провели вместе в постели, но, видимо, это было не так.

Должно быть, она понимала, что бороться бесполезно, что он не отпустит ее, но все равно продолжала бороться. Затем он мельком увидел ее раскрасневшееся лицо и увидел, что по нему текут слезы. Он должен был остановить это. Сейчас.

Поэтому он схватил ее за блестящие каштановые волосы, сжал их в кулаке и притянул ее голову к своему плечу. Затем он обхватил ее другой рукой, притянул к себе на колени, прижал спиной к груди и крепко обнял. Она боролась с ним, пытаясь вырваться, хотя с его хваткой в ее волосах это должно было быть больно.

Господи, она была маленькой воительницей. Она не могла победить и все же боролась.

- Остановись, - приказал он, вкладывая в это слово всю свою силу. - Просто прекрати, Лив, ты себя измотаешь.

Ее тело дрожало рядом с ним, и ощущение ее обнаженной кожи, запах клубники и мускуса, и даже то, как она боролась, заставляло его напрячься. Он хотел укусить ее за шею, просунуть свое бедро между ее бедер, заставить ее оседлать его. Потереться своим членом о мягкий изгиб ее попки. Господи, как много он хотел. Но после всего, что только что произошло, это было невозможно.

- Так что же ты собираешься делать? - потребовала она, ярость сквозила в ее словах, хотя голос был хриплыми. - Убьешь меня, как убьешь отца? Выстрелишь мне в голову? Потому что теперь я знаю слишком много, не так ли? Я знаю твои планы. Ты никогда не сможешь меня отпустить. Тебе придется держать меня вечно или…

Вульф зажал ей рот свободной рукой. Не сильно, настолько, чтобы остановить поток ее слов. Слова, которые врезались ему в грудь, причиняя боль гораздо большую, чем любая пуля.

Она чувствовалась такой хрупкой рядом с ним. Такой маленькой и беззащитной. И все же каждое ее слово было правильным. В конце концов, это всегда будет его выбор. После смерти отца она точно узнает, кто его убил. А Вульф не мог этого допустить. Она пойдет в полицию, расскажет им все, что знает.

Она права. Ты никогда не сможешь ее отпустить.

Что-то глубоко внутри него шевельнулось, тяжелое от уверенности и своего рода удовлетворения.

Нет, он не мог ее отпустить. Теперь она была его. Она выбрала его в тот самый момент, когда вышла из ресторана, и в каюте ранее она тоже выбрала его снова.

И он, блядь, заберет ее себе.

Она затихла, ее дыхание было частым под его ладонью. Теперь она не сопротивлялась, а ее глаза были закрыты. На ее щеках были слезы, и когда он посмотрел вниз на ее раскрасневшееся лицо, он увидел, что еще больше слез медленно течет из-под ее ресниц.

Он знал, что причинил ей боль. И если бы он был другим человеком, может быть, лучшим, он бы отпустил ее. Позволил бы ей обратиться к властям или, может быть, даже передумал бы убивать Чезаре.

Но он не был другим человеком.

Он был тем человеком, которым сделал его отец, оружием. И он должен был преследовать свою цель.

Ты же понимаешь, что она никогда тебя не простит, не так ли?

Но как только все это закончится, он наверняка проведет остаток своей жизни, пытаясь загладить свою вину перед ней.

- Я никогда не причиню тебе физического вреда, Оливия, - сказал он, произнося каждое слово как клятву. - Никогда в жизни. Но ты права. Я также никогда тебя не отпущу, - он отнял руку от ее рта и посмотрел в ее темные, как ночь, глаза. - Теперь ты моя, детка. Понятно?

Ее взгляд был черным от бурь и тысячи других эмоций, которые он не мог определить. Затем он почувствовал движение ее руки, ее ладонь накрыла перед его джинсов, находя его член твердым и готовым. Дыхание со свистом вышло из него, и он почти зарычал, потому что это было чертовски приятно.

- Когда-то я любила тебя, Вульф Тейт, - сказала Оливия, не отрывая от него взгляда, ее большой палец пробежался по его ноющему члену, поглаживая его. - Но я больше не думаю, что люблю тебя.

Глава Двенадцатая

Его жар был уже знаком ей, а сила - ну, она уже все о ней знала. Она чувствовала ее по тому, как он держал ее, и она ничего не могла сделать, чтобы заставить его отпустить ее. И какой-то части ее это нравилось. Какая-то часть ее даже любила это. Что она может ударить его, пнуть и причинить ему боль, бороться с ним, а он будет стоять словно гора. И не сдвинется с места.

Он будет держать ее до конца времен.

Она не знала, что заставило ее прикоснуться к нему. Что заставило ее положить ладонь на его твердый член, скрытый джинсами. Что заставило ее сжать его.

Может быть, все дело в том, что она чувствовала, как напрягается каждый мускул его тела, как тяжело он дышит ей в ухо. Осознание того, что прямо сейчас у нее была какая-то власть над ним.

Она отчаянно нуждалась хоть в какой-то власти над ним.

Он не причинит ей вреда, она верила в это безоговорочно. Вульф Тейт мог хотеть убить ее отца, но он никогда не причинит ей вреда. И все же он не собирался отпускать ее, она знала и это. Теперь она знала слишком много и ясно изложила свою позицию.