Потерянное сердце (ЛП) - Райан Шэри Дж. (читать хорошую книгу TXT) 📗
Может быть, я заставил ее сделать то, чего она не хотела, но не смогу просто забыть, что произошло сегодня. Никогда. И я понимаю, как звучит это «никогда», но даже физическое избиение могло бы ранить меня меньше, чем слова, которые слетали с губ Тори так легко и почти беспечно. Возможно, ее накачали наркотиками, но не думаю, что в этом гребаном мире найдется наркотик, который заставит меня пожалеть о том, что у меня есть Эвер или Гэвин.
Прохладное дуновение воздуха словно навевает на меня горькие мысли. Я хочу думать о Кэмми и о том счастье, что она принесла мне в эти дни, но все это скрыто за маской темных мыслей. Я все еще женат и ощущаю себя, словно грешник, запертый в чистилище. Как я должен справиться с этим? Как могу решать проблемы своего брака, когда мою жену удерживают в психушке?
Я все лежу и думаю, и сон не приходит, хотя уже три часа утра. Теперь я боюсь, что не проснусь вовремя, чтобы доставить Кэмми и Эвер туда, где они должны быть. Измученный и какой-то пустой, я рву наши с Тори фотографии. Бросаю ее чертовы декоративные подушки в шкаф поверх беспорядка, который остался там с прошлого раза, стаскиваю с вешалок ее платья, сваливая их в гигантскую кучу. Прохожу комнату за комнатой, пока не устраняю любые напоминания о своем браке, а их, кстати, не так уж много. Между нами вообще было хотя бы что-то нормальное? Как я мог быть настолько глуп, чтобы думать, что было?
Отношения, построенные на лжи или скрытом прошлом, не могут быть нормальными. Я должен был это знать. Я должен был вытащить свою голову из задницы и понять, в какую лажу ввязываюсь. Это моя вина. Это я виноват, что Эвер забрали у ее настоящих родителей, и это моя вина, что у Гэвина никогда не было матери. Кто, черт возьми, доверил мне мою собственную жизнь? Да что со мной?
Со мной все не так. Все. Я так сильно облажался и причинил боль стольким людям, и вот он я. Сам себе противен.
Теперь, сидя у дальней стены в гостиной, я не отрываю взгляда от темного окна, за которым медленно поднимается солнце. Его свет озаряет беспорядок, который я сотворил, помогая осознать, что значит… свобода. Но я свободен только вне этого дома. Здесь, внутри, меня ждет ванная комната, в которую я не могу войти, не заметив, что повсюду лежат флаконы с таблетками, не наткнувшись на наполовину заполненную ванну, готовую к тому, чтобы в ней утонуть. Моя спальня наполнена воспоминаниями о любви к женщине, которая использовала меня в качестве барьера для своего прошлого. Комната Гэвина напоминает мне о том, как Тори сидела на полу, пытаясь поменять ему подгузник, одновременно раздумывая о новом способе покончить с собой. Я живу в этом темном доме с Тори и ее демонами так долго, что забыл, как прекрасны лучи солнца. И сегодня я словно увидел восход в первый раз. Даже зная, что Кэмми и Эвер покидают меня сегодня, я чувствую, что пришла пора нам с Гэвином выйти из этого дома и начать все с чистого листа.
Я никогда не хотел быть Хантером — потерявшим жену, одиноким. Я наблюдал за ним слишком долго. Я не хотел такого для себя. Но теперь это кажется единственным вариантом.
Когда останавливаюсь перед отелем, Кэмми и Эвер уже ждут снаружи. Они обе усаживаются на переднее сиденье, и не трудно заметить, какой несчастной выглядит Эвер.
— Итак... — говорит Кэмми, усаживаясь поудобнее, — я считаю, мы должны показать Эвер твоим родителям до того, как уедем.
Почему-то это меня шокирует. Я хотел сделать это, я много чего хотел, но не в эти несколько дней. Эгоистично, но все свое время я хотел проводить только с Кэмми и Эвер.
— Правда? — спрашиваю я. — Я... хм. Я не рассказал родителям о том, что случилось на этой неделе.
— Сейчас подходящее время, не лучше и не хуже любого другого дня, — говорит Кэмми, глядя вниз на свои пальцы. Я вижу, что она все еще носит кольцо, и хотя не расспрашивал Кэмми об этой части ее жизни, может быть, мне стоило. Кстати, и мое обручальное кольцо все еще на мне. Возможно, пора осознать, что за последние четыре дня все кардинально изменилось.
— Я должна все рассказать и моим родителям.
Я не завидую ей. Родители Кэмми не казались мне понимающими.
Не знаю, как сказать «нет» Кэмми, особенно когда Эвер сидит между нами. Не хочу, чтобы она думала, будто я не хочу рассказывать маме и папе о ней и о ситуации с Тори. Я очень надеюсь на длинный язык Хантера. Вряд ли он удержит в себе то, что я выдал ему вчера. Я знаю, он бегает к маме и папе каждый раз, когда с кем-то из нас случается какая-то неприятность. Может, сам Хантер и не знает, что я знаю, но это так. Обычно я не рассказываю ему то, о чем не хочу рассказывать маме и папе. Потому и держал существование Эвер в тайне. Хантер держит свои чувства за семью печатями, но с удовольствием рассказывает о моих.
— Хорошо, — говорю я. — Но ты вроде хотела уехать пораньше?
— Я не горю желанием бросаться в омут с головой. С удовольствием оттяну момент.
Могу с этим согласиться.
— Если бы я мог сделать так, чтобы вы не уезжали, — говорю я им.
— Почему он не может поехать с нами? — спрашивает Эвер Кэмми.
— Это сложно, — быстро отвечает Кэмми.
Так ли это? Мне кажется, что причин у Кэмми больше, чем те, которые она озвучила.
— Ты хорошо выглядишь, Эвер, — говорю я ей.
Темный макияж за последние несколько дней медленно исчез с ее лица. Эвер одета в новую одежду, которую, полагаю, прикупила ей Кэмми, зачесала волосы от лица, и я вижу ее такой впервые. Взгляд притягивает родинка под ее ухом, похожая на падающие звезды. Так странно видеть этот знак на ее коже спустя столько лет.
— Это потому что ты больше похожа на меня без всей этой косметики, понимаешь?
Она смотрит на меня, и я понимаю, что если бы растил ее, то уже привык бы к этому выражению ее глаз, но поскольку это не так, с каждым таким взглядом люблю ее все больше.
— Мои родители немного странные, — предупреждаю я.
— То есть, такие же, как вы? — отвечает Эвер, явно гордясь своей колкостью.
— Именно, — говорю я, закатывая глаза и ухмыляясь в ответ.
Мы подъезжаем к дому, и меня почти не удивляет, что Хантер уже здесь. Как будто он знал, что мы приедем, а может просто заезжает сюда каждое утро перед работой, не знаю. Но это было бы странно. Он женат и все такое.
— Сначала я зайду один, ладно?
— Конечно, — говорит Кэмми, тревожно вздыхая.
Достаю Гэвина с заднего сидения и вхожу в дом. Все сидят в гостиной, глядя на меня так, словно я вдруг заявился домой голым.
— Гм, доброе утро?
— ЭйДжей? Что ты здесь делаешь? — спрашивает Хантер, и голос его звучит виновато.
— Привет, дядя!
— Олив, разве ты не должна быть в школе? — спрашиваю я.
— Нет! — кричит Лана с кухни. — Сегодня день учителя, поэтому мы решили немного побыть здесь.
Ну, по крайней мере, есть реальная причина, почему они здесь. Я уж предположил, что Хантер помчался сюда, чтобы рассказать маме и папе о том, что должен был сказать им я. Но я знаю, что он это уже сделал.
— Ты должен быть на работе только через час, Хант. Рановато ты сюда заехал, не так ли? — спрашиваю брата, сверля его взглядом, показывая, что точно знаю, почему он здесь. Этот ублюдок сдал меня.
— Просто хотел начать пораньше, — говорит он.
— Ты…
— О, ЭйДжей, — говорит мама, поднимаясь со стула и направляясь ко мне. — Могу я с ней познакомиться?
— Серьезно? — спрашиваю я, глядя на Хантера. — Сейчас семь тридцать утра. Ты, видимо, едва не помер от напряжения за ночь, удерживая в себе столько информации.
— Точняк, — говорит Хантер, ухмыляясь.
— Я знал... — подает голос папа из угла гостиной, опускаясь в кресло с виноватым выражением лица.
— О чем вы говорите?
Что именно он знал? У Хантера было достаточно времени, чтобы рассказать им и о Тори, и об Эвер.
— Я знал, что ты сделал ребенка этой девушке. Слышал, как ты разговаривал с ней ночью, когда я был в ванной. Знаешь, какая тонкая стенка между ванной и твоей спальней?
