Подумай дважды (СИ) - Чайка София (читать онлайн полную книгу TXT) 📗
По стеклу скатывались маленькие ледяные шарики, оставляя мокрые дорожки. Сима посмотрела вниз — на мостовую, и тут же заметила высокую фигуру Бритта. Неожиданно он поднял голову, и Серафима отпрянула от окна.
Егор вряд ли заметил бы ее за плотной вуалью шторы, но Симе не хотелось, чтобы он увидел, как она провожает его взглядом. Любимое хмурое лицо отпечаталось в ее памяти.
Любимое?
Сима подошла к бару, открыла его, достала водку и налила полную рюмку. Она выпила ее залпом, зажмурилась и прижала ко рту ладонь. Обжигающее тепло взорвалось в глотке, согревая и стекая вниз — к сжавшемуся желудку. Она совсем забыла о еде.
Какой длинный и ужасный день!
Серафима убеждала себя, что поступила правильно, а Егор — нет. Он не имел права говорить ей то, что сказал. Она не заслужила его обвинений. Или заслужила?
Могла ли она отказаться от свадьбы с Кешей, заставить его уйти из своей комнаты в день помолвки, позвать на помощь, наконец? Она не хотела этого замужества — значит, должна была что-то сделать, чтобы его избежать. Только могла ли?
Сима вспомнила, какой потерянной, брошенной чувствовала себя тогда. Ей казалось, что она уже никогда больше не испытает счастья, не полюбит. Тогда почему не порадовать родителей и не соединить свою жизнь с Грибовым? Тем более что претенденты на ее руку Симу не интересовали, а Кеша казался не хуже других. Родители не могли знать заранее, что он окажется таким скотом и возьмет ее силой.
А Юля? Могла ли Сима позволить себе выяснять правду об ее настоящем отце в то время, когда каждая неделя казалась одним растянувшимся во времени днем, а рядом жил неожиданно изменившийся муж?
Ладно. Возможно, она не права. Но Бритт тоже не ангел. Он отсутствовал, когда Сима в нем нуждалась, и уже одно это не дает ему права обвинять ее. Ни в чем.
Несмотря на все доводы, Сима все равно чувствовала себя виноватой. Она выставила за дверь не только любимого мужчину, но и защитника, в котором так сильно нуждалась.
Она налила себе еще одну рюмку.
— Напиваешься.
Интересно, сколько времени Грибов за ней наблюдает?
— Это — мой дом. Что хочу, то и делаю.
— Понятно. А дальше что по программе?
— У тебя есть сигареты? Знаю, ты не куришь, но, может, случайно завалялись.
— Нет.
— Жаль.
Сима выпила водку и снова взялась за бутылку. Кеша подошел к ней, отобрал рюмку и водку и закрыл их в баре, а ключ засунул в карман.
— Тебе хватит.
— Кто ты такой, чтобы мне указывать?
— Интересный вопрос. Я думал, что муж, но после всего, что здесь произошло…
— Здесь много чего случилось. Что ты имеешь в виду?
Грибов развернул ее к себе, взяв за руки, и у нее закружилась голова. Наверное, она опьянела, но одновременно слегка расслабилась. Так не сложно и привыкнуть.
Сима решила, что водка ей не подходит.
Вначале она собиралась оттолкнуть Кешу, а потом махнула рукой. Пока он к ней не пристает, пусть себе держит. Так ей спокойнее. Если она выгонит и его, в доме останутся одни женщины. К тому же Сима решила, что недоумение в глазах Грибова, как весьма редкое явление, стоит того, чтобы за ним понаблюдать. Что ей еще остается?
— Я ни разу не видел тебя в таком состоянии.
— Подумаешь, выпила немного.
— На моей памяти, это случилось впервые. К тому же ты никогда на меня не орала. Вообще ни на кого. Неужели, это любовь?
— Странная логическая цепочка. Ты о чем?
— О Бритте.
Серафима отвернулась и попыталась отобрать руки. Ей не хотелось говорить о Егоре, тем более с бывшим мужем.
— Для копания в душе у меня есть психолог. Пусти.
— Ответь мне, и я отпущу.
— Кеша, ты уверен, что тебе это нужно знать?
— Нет, но я хочу.
Сима посмотрела Кеше в глаза и поняла, что не может солгать.
— Да.
— И что это означает?
— Я его люблю. Что чувствует он, особенно после сегодняшнего, не знаю. Но при разводе тебе не удастся использовать этот аргумент.
— Можешь мне не верить, но сейчас я меньше всего думаю о разводе.
Его слова прозвучали правдиво, но Сима больше не верила словам. Во всяком случае, не словам Грибова.
— Ты услышал, что хотел, а теперь мне нужно отдохнуть. Я очень устала.
Кеша отпустил ее, и Сима села на диван, откинула голову на спинку и вытянула ноги. Грибов встал перед ней, потирая затылок, и поинтересовался:
— Зачем тогда ты его выгнала?
— Так получилось.
— Исчерпывающее объяснение.
— Другого нет.
— Не хочешь, не говори. Что ты собираешься делать с Аркадием?
— Позвоню отцу.
— А потом?
— Не знаю. Все зависит от поведения Крамаря.
Она не могла заставить себя назвать этого мужчину братом.
— Я побуду здесь до вечера, а потом мне нужно будет посмотреть, как там Адам.
— Конечно.
— Сима, может все же позвонить в милицию? Я все понимаю — он твой брат, муж Марьяны. Юля дома и с ней все в порядке, но… Мы не знаем, чего от него ожидать. Он же не дурак и уже догадался, куда подевалась его женушка и девочки. Почему он до сих пор не позвонил и не появился?
— Понятия не имею. Но ты прав, все это очень странно.
— Послушай, давай я заберу Адама и переночую здесь с вами?
Что же, почему нет? Она сама хотела попросить об этом Иннокентия. Хотя однажды Сима решила для себя, что Грибов никогда больше не останется на ночь в ее доме, сегодня речь идет не о ее переживаниях, и не только о ее безопасности. У нее полон дом женщин, трое их которых дети и одна — пожилая и больная дама.
— В общем, я не против. Если до ночи не появится отец.
— Договорились. Приляг, а я пойду к девчонкам.
— Сначала я поговорю с любимым папочкой и «порадую» его новостью.
Вот только станет ли для Симакова ее сообщение новостью?
Крамарь остановил автомобиль в квартале от ненавистной и одновременно желанной квартиры. Он мог жить в этом доме.
Злоба ела его изнутри, а руки тряслись, как у алкоголика. Не хватало еще наехать на кого-то или на что-то и попасть в каталажку. И все из-за придурка, посмевшего его ударить. И не один раз! Как же все это некстати!
Аркадий не привык чувствовать себя беспомощным. Он не хотел так себя чувствовать. Не теперь, когда он стал уважаемым и обеспеченным в глазах всего света человеком. Никогда больше. Те времена давно миновали, но Бриттов своим поведением напомнил ему о том, как много лет назад его выгнали из офиса Лаврентия Симакова. А бритоголовый охранник пригрозил ему проучить его не по-детски, если он еще раз посмеет беспокоить главу компании.
Аркадий запомнил унижение, которое тогда испытал. Оно стало благодатной почвой для мести. Он действовал медленно, но целенаправленно, выжидая и выстраивая ступени для будущего нападения на детище Симакова. Все шло просто замечательно, если не считать мелочи, не поддающиеся влиянию, но дура-жена испортила его планы. Он не ожидал подвоха с ее стороны. Марьяна выглядела преданной, запуганной овцой, но на деле оказалась способной к неповиновению. Если бы не законная возможность приблизится к этому семейству, он ни за что не женился бы.
Для него не составило труда сообразить, куда направилась жена, когда он не застал ее дома. Сиротка могла помчаться только к своей известной и обеспеченной родне, чтобы отдать им любимое чадо. Чертовы гены. К тому же предательница посмела пожаловаться на своего мужа и благодетеля. Бриттов недвусмысленно обвинил его в насилии. Ничего, час триумфа Аркадия Крамаря — впереди. Смеется тот, кто смеется последним.
Улики!
Крамарь отодвинулся от руля и принялся лихорадочно расстегивать пальто, пиджак, рубашку. Он развел в стороны полы, пытаясь разглядеть хоть какие-то следы избиения, но его бледная кожа даже не покраснела от ударов. Ему нечего предъявить Бриттову, кроме никем не подтвержденных угроз. В престижном доме не оказалось не только консьержа, но даже видеокамер. При других обстоятельствах это его порадовало бы, но сегодня…
