Опасная связь (СИ) - Джолос Анна (библиотека книг бесплатно без регистрации .TXT, .FB2) 📗
Горит и жжет в груди нечто незнакомое. Пугающее по своей силе. Разрушительное…
— Ты чего, малая? — Дымницкий ласково гладит меня по волосам, но я, ощутив, что по щекам все-таки льются предатели-слезы, быстро поднимаюсь с дивана и начинаю собирать дрожащими руками стопку грязных тарелок. Чтобы унести их на кухню. Чтобы уйти.
Лишь бы повод был…
Лишь бы не слышать эту душераздирающую песню.
Правда гитара перестает звучать почти сразу после того, как я сбегаю. А уже через минуту я чувствую на своем теле сильные руки.
И почему-то становится только хуже.
Плачу и плачу, настырно намыливая тарелку за тарелкой. До тех пор пока Илья не закрывает кран и не сжимает мою ладонь.
Кап-кап.
Голоса ребят где-то далеко. Фоном.
Кап-кап.
Закрываю глаза. Сглатываю тугой комок, вставший в горле.
— Сань, че такое? — Илья разворачивает к себе за плечи, обхватывает ладонями мое лицо и хмуро на меня смотрит.
— Ничего. Все нормально. Прости, я просто…
Объяснить не получается. Расшатало. Мне бы и самой в себе не мешало разобраться. Чем вызвана такая реакция — понять сложно. Учитывая, что реву я крайне редко, так вообще…
— Не плачь, ну ты чего? — бережно стирает слезы подушечками чуть шершавых пальцев, а я встаю на носочки и осторожно касаюсь своими солеными губами его.
— Сань…
— Просто обними покрепче, ладно? — прошу вздыхая и утыкаюсь щекой в широкую грудь.
Глава 28. Школа, прощай!
Весна пролетает как один миг. По-зимнему холодный март сменяет дождливый апрель, а после приходит и теплый, суетной май, приближающий нас к важным и значимым переменам.
Школа, уроки, секции. Занятия с репетиторами, подготовка к экзаменам, последнему звонку, грядущему выпускному.
К концу месяца я словно на автопилоте существую, и если бы не тайные, регулярные свидания с Паровозовым — точно с ума сошла бы. А так… все ни по чем. Каждый раз после нашей встречи будто второе дыхание открывается.
Так хорошо мне рядом с ним!
Так безбожно крышу сносит!
Вздыхаю, глядя на выступление танцевального ансамбля «Глория». Нам с одноклассниками выходить на сцену следующими. Закрывать, так сказать, программу. Вон уже классуха подает ребятам знак. Мол полная боевая готовность…
Наблюдаю за слаженной работой ног девчонок. Может, русские народные мотивы и не особо вдохновляют нынешнюю молодую публику, а вот разлетающиеся полы юбок очень даже. Вон старшеклассники вполне себе довольны костюмами танцовщиц. Чего не скажешь о заместителе директора, Венере Львовне. Она аж пятнами ярости покрылась от возмущения.
— Гля на Серову, зачетные булки. Я бы вдул, — слышу развязный комментарий Бондаренко, адресованный Пилюгину.
Непроизвольно поворачиваюсь и закатываю глаза, когда встречаемся с ним взглядами.
— Че, Конопля, тоже хочешь? — интересуется он насмешливо.
— Пфф. Помечтай, — фыркая, качаю головой.
Господи! Так и не нашла для себя ответ на простой вопрос. Зачем тогда, в декабре, с ним связалась?
Ну не полная ли дура? Где вообще были мои мозги?
Испанский стыд.
— Натяну, так и быть, если до сих пор течешь, — наклоняется ближе ко мне.
— Дебил, — презрительно кривлю рот.
— Ты поосторожнее, Леха, а то потом тебя натянет вон тот типок, — хохотнув, предупреждает Абрамов и хлопает его по плечу.
Нахмурившись, поправляю правой рукой бант у основания косички и поворачиваюсь туда, куда указывает Ян.
Обалдеть!
Пришел!
Сердце замирает, когда в толпе безошибочно распознаю своего Илюху.
Стоит совсем неподалеку от моей матушки в компании Черепанова и Клима.
— И как их только пропустили! — ворчливо шепчет Аленка, тоже заприметившая парней.
— Как всех. По паспорту, — расплываюсь в широкой улыбке, потому что настроение стремительно улучшается.
— Сашка-Сашка, — многозначительно на меня смотрит.
Не одобряет нашу связь. По-прежнему. Еще и обижается на то, что я «впутала ее в свою паутину лжи».
А как иначе? Так мои предки думают, что я провожу время с ней и не беспокоятся. Какие еще варианты? Расстаться с Ильей я пока не готова, хоть и понимаю, что будущего у нас нет…
— Сейчас на сцену поднимутся выпускники одиннадцатого «А». Поддержим ребят громкими аплодисментами!
Ведущий объявляет наш выход. Девчонки щебечут и нервно расправляют белоснежные фартуки (праздничную а-ля советскую школьную форму, в которую каждая из нас запакована).
Парни, с шарами в руках, смеясь и переговариваясь, первыми выстраиваются в шеренгу.
— Лента, Сашка! — восклицает Лисицына и, пока я соображаю, что к чему, мастерски успевает ее зафиксировать. Расправляет блестящую надпись «выпускник», и пристегивает шелковую ткань невесть откуда взявшейся невидимкой.
— Падает с плеча, зараза!
— Уже нет. Все красиво.
— Идем, Лиса! — Рома тянет ее за руку.
Взбегаем по ступенькам. «Прекрасная» половина нашего серпентария занимает свои места. Кто-то из пацанов раньше времени отпускает воздушный шарик.
Вот Беркут! Даже тут отлепиться от своей Аленки не может. Поставил строго перед собой. Обнимает.
Как это мило…
Я присаживаюсь на стул, который заботливо приготовил для меня Камиль. Закидываю ногу на ногу, удобно беру гитару и регулирую стойку микрофона.
— Один раз, один. Всем привет…
Осматриваю широкий плацдарм, под завязку заполненный людьми. Ловлю их позитив и поддержку.
Клево.
Странное дело, вообще не переживаю. Выступать на линейке перед тысячей школьников совсем-совсем нестрашно, а вот знать, что Илья наконец-то услышит, как я пою сольно, немного волнительно. Долго с этим тянула. Стеснялась.
Одноклассники, стоящие за спиной, затихают. Я, выдержав еще секунд пять, настраиваюсь и начинаю играть.
Солнце заливает лучами школьную площадку. Ветер-хулиган играет с сочной зеленой листвой. Ребята дружно подпевают на припеве. И, наверное, вот только сейчас приходит то самое ощущение. Ощущение неизбежного.
Мы выросли. Повзрослели. Скоро школьные годы останутся позади. Каждый пойдет своей дорогой.
Как ни крути, а детство закончилось, и осознание этого неминуемого факта отзывается легкой, щемящей тоской в груди. Мы ведь не только друг с другом через месяц распрощаемся. Мы перелистнем страницу. Начнем новую главу…
Не то чтобы я была здесь прям счастлива. Но все же. Делать вид, что меня не трогает происходящее, не стану.
Я буду скучать. Правда.
По родным стенам.
Урокам и переменам.
По учителям.
И даже по гоблинам одиннадцатого «А». (Этот пункт, безусловно, не ко всем персонажам относится).
