Летний остров - Ханна Кристин (лучшие книги .txt) 📗
Руби вдруг показалось, что она летит в пропасть и отчаянно ищет, за что бы уцепиться.
– О Боже, – повторила она.
Это было выше ее сил. Она боялась, что лопнет, если попытается удержать свои чувства в себе.
Отец потянулся к ней через стол. Она вскочила так резко, что опрокинула стул. Отец отпрянул и медленно встал.
– Мы слишком долго несли эту тяжесть. Кто-то из нас попытался бороться, кто-то отказался. Однако все мы страдаем. Я твой отец, она твоя мать. В тебе есть частица ее, а ты – часть ее жизни. Неужели ты не понимаешь, что без нее не можешь быть цельной?
Руби чудилось, будто ее прошлое рушится и осколки падают на нее. Не осталось ничего твердого, незыблемого, о чем она могла бы сказать: «В этом моя правда».
– Я уезжаю.
Отец печально улыбнулся:
– Ну конечно.
– Позвони Норе, передай, что я поехала к Кэролайн. Я вернусь… когда-нибудь.
– Руби, я тебя люблю, не забывай об этом.
Зная, что отец ждет от нее таких же слов, она все же не смогла их произнести.
Глава 16
Руби никогда не бывала в доме сестры, но адрес Кэролайн крепко засел у нее в голове. Кэролайн была единственным человеком на свете, регулярно получавшим от Руби открытку на Рождество. Это диктовалось простой необходимостью: Руби давно поняла, что послать чертову открытку гораздо проще, чем потом одиннадцать месяцев выслушивать упреки.
Руби свернула с широкой автострады и сразу же угодила в пробку. По дороге к разросшемуся пригороду Редмонда машины не ехали, а ползли. Не так давно здесь царила настоящая глушь, сотни акров нетронутой фермерской земли в долине между двумя реками. Теперь же район превратился в Майкрософтленд, высококлассное пристанище для избранных. Застройщики, правда, стремились сохранить сельский колорит: деревья старались уберечь любой ценой, под дома отводились просторные участки, а кварталы носили изысканные названия вроде Вечнозеленой долины или Тенистой аллеи. К сожалению, все дома получились на одно лицо, а место в целом напоминало Степфорд, только в более дорогом обличье.
Руби сверилась с картой и свернула на Эмеральд-лейн – Изумрудную аллею. Вдоль дороги один за другим тянулись большие кирпичные особняки, причем каждый стоял на самом краю участка. Новый ландшафт придавал улице какой-то незаконченный вид. Наконец Руби нашла нужный дом: Эмеральд-лейн, 12712.
Она свернула на подъездную дорогу из голубого асфальта и припарковалась рядом с серебристым фургоном «мерседес». Взяв сумочку, она пошла к дому и остановилась перед двустворчатой дубовой дверью в наличниках с латунной отделкой. Руби постучалась. В доме послышалось движение, кто-то крикнул из глубины: «Минуточку!»
Затем дверь распахнулась, и Руби увидела Кэролайн. Был час дня, но сестра, одетая в светло-голубые льняные брюки и подходящий по цвету кашемировый свитер с воротом «лодочкой», выглядела безукоризненно.
– Руби!
Кэролайн крепко обняла сестру. Руби закрыла глаза и впервые за последние несколько часов вдохнула полной грудью. Наконец Каро отстранилась.
– Как я рада, что ты приехала!
– Извини, мне некогда было пройтись по магазинам… купить подарки детям…
– Не думай об этом.
Кэролайн потянула сестру в дом. Естественно, он был идеален: отделан со вкусом, кругом образцовый порядок, каждая вещь на своем месте. Он не походил на место, где бывают, а уж тем более живут дети. Кэролайн провела Руби через безупречно чистую кухню, сияющую металлом и полированным черным гранитом. Здесь Руби впервые заметила нечто напоминающее о семье – рисунки, прилепленные к дверце большого холодильника. Из окна над двойной мойкой открывался вид на холмистую зеленую лужайку, явно предназначенную для гольфа.
Каро провела сестру через парадную столовую. За стеклами массивного дубового буфета поблескивал бабушкин серебряный чайный сервиз. В гостиной стены были выкрашены «под мрамор», на дубовом паркете по обе стороны от парчового дивана стояли два кресла с высокими спинками, обитые элегантным шелком цвета бренди. Посередине лежал старинный китайский ковер. На двух одинаковых позолоченных столиках розового дерева красовались две одинаковые лампы с хрустальными абажурами.
– Где же дети?
Кэролайн приложила палец к губам:
– Ш-ш-ш, не разбуди их.
– Можно, я тихонько поднимусь наверх и…
– Не стоит. Ты их увидишь, когда они проснутся.
Руби показалось, что за безупречным фасадом улыбающегося лица Кэролайн что-то мелькнуло, но быстро исчезло, не оставив следа. Она почувствовала себя немного неуютно. У Кэролайн всегда все в порядке, она самый уравновешенный, самый выдержанный человек из всех, кого Руби знала. Даже в то ужасное лето Каро оставалась невозмутимой, мирилась с тем, с чем Руби никогда бы не примирилась, улыбалась, готова была все забыть и жить дальше. Но сейчас – в это просто не верилось – Кэролайн выглядела несчастной.
– С тобой что-то происходит, – сказала Руби. – В чем дело?
Кэролайн присела на краешек стула, как птичка на жердочку, и сцепила безукоризненно ухоженные пальцы так крепко, что побелела кожа. На безмятежном лице появилась улыбка Джулии Роберте.
– Право же, ничего не случилось. Дети немного расшалились, вот и все. Это пустяки.
Руби не могла понять, но интуитивно чувствовала, что что-то неладно. И вдруг ее осенило.
– У тебя роман!
На этот раз Руби не дала себя обмануть. Улыбка Кэролайн получилась явно неискренней, и это свидетельствовало о том, что и предыдущие были фальшивыми.
– После рождения Фреда, я скорее дам себе молотком по голове, чем займусь сексом.
– Возможно, в этом твоя проблема. Я стараюсь заниматься сексом как минимум два раза в неделю – иногда даже не одна, а с кем-то.
Каро рассмеялась:
– Ах, Руби… Боже, как же я по тебе скучала!
– Она снова стала похожей на себя.
– Я тоже по тебе скучала.
Каро села как следует и откинулась на спинку.
– Ну, рассказывай, из-за чего ты примчалась?
– Почему ты думаешь, что я мчалась?
Каро выразительно посмотрела на нее:
– Милый наряд. Столько черного сразу я не видела с тех пор, как Дженни наряжалась на Хэллоуин лакричным леденцом.
– Хорошая мысль.
Обе знали, что Руби обычно одевается в пику Кэролайн, так им обеим было легче.
– Так в чем дело? Ты привязала мать к инвалидному креслу и с воплями убежала из дома? – Кэролайн улыбнулась собственной мрачноватой шутке. – Или, может, бросила ее возле дороги в нескольких милях отсюда и теперь она голосует, чтобы ее подвезли? Руби даже не улыбнулась.
– Сегодня утром я была у папы.
– Вот как?
Руби не знала, как облечь то, что она узнала, в более или менее пристойные слова, поэтому просто сказала:
– Когда Нора ушла, у отца был роман на стороне.
Кэролайн выпрямилась:
– Ах это…
– Так ты знала?
– Об этом знал весь остров.
– Кроме меня.
В улыбке Кэролайн сквозила нежность.
– Ты не хотела знать.
Руби с трудом нашла в себе силы продолжить.
– Каро, она оказалась не такой, какой я ее считала. Мы живем с ней в одном доме, и я начинаю узнавать ее ближе, хочу я этого или нет. Мы… мы разговариваем.
– Ты начинаешь ее узнавать?
В глазах Кэролайн что-то промелькнуло. Будь это не сестра, а кто-то другой, Руби подумала бы, что зависть. Внезапно Каро встала и вышла из комнаты. Через несколько минут она вернулась с двумя стаканами вина и пачкой сигарет.
Руби расхохоталась:
– Сигареты? Ты шутишь? Сигарета и ты – все равно что…
– Не надо острить, прошу тебя.
Кэролайн открыла стеклянные двери, они с Руби вышли и сели за столик под широким зонтом. Лужайка для гольфа, начинаясь за домом, спускалась в долину и поднималась с другой стороны, упираясь в ряд домов, поразительно похожих на этот. Кэролайн достала из пачки сигарету и закурила. Руби последовала ее примеру. Она не курила много лет, и давно забытое ощущение показалось ей довольно забавным.
