Предрассветная тьма (ЛП) - Коул Стиви Дж. (книги онлайн полностью бесплатно .TXT) 📗
И вдруг, в животе всё сжимается и скручивается от осознания, такого, которое вселяет страх так глубоко, что моя кровь стынет, и я покрываюсь гусиной кожей. Мысль о том, что Лила покончила с собой, не потому, что была несчастна с человеком, который её купил, а что она была несчастна, потому что всё ещё была влюблена в человека, который манипулировал ею. Что она так относилась к нему и поэтому убила себя. Потому что она уже была мертва.
Я бросаю книгу на пол с глухим стуком. Я шагаю, проводя руками вниз по лицу. Я курю сигарету. Я сижу. Я стою. Я курю. Я иду. Я курю.
Мой разум не может остановиться. Мои мышцы напряглись, а дыхание стало прерывистым. Гнев кровоточит от кончиков моих пальцев на руках, до груди, сжимая моё горло. Не раздумывая, я поднимаю лампу с края стола и бросаю её через всю комнату, наблюдая, как она разбивается вдребезги. Но этого недостаточно, чтобы подавить гнев, пылающий в моей груди — в моём грёбаном сердце. Я беру вазу с камина и разбиваю её о стену. Мой взгляд скользит по комнате в поисках чего-то, что могло бы отпустить накопившийся гнев, и, в конце концов, он падает на кочергу, свисающую с камина. Я хватаю её, крепко сжимаю, расхаживая по комнате, разбивая и ломая всё, что могу, пока пот не скатывается с моего лба, и всё моё тело не становится мокрым, а мышцы не начинают болеть.
И когда всё это сказано и сделано, когда я уверен, что нахожусь на грани сердечного приступа, я останавливаюсь, стоя в середине кабинета, окидывая взглядом всё разрушенное, что лежит вокруг меня. Так вот как это выглядит. Это то, что я сделал с ней, и это разбивает моё проклятое сердце. Имеет ли это смысл? Нет, но ни одна чёртова вещь в моей жизни никогда не имела смысла, так зачем начинать сейчас? Бросив кочергу, я падаю на пол, разбитое стекло хрустит у меня под спиной. Потолочный вентилятор шумит надо мной, и я наблюдаю, как пыль оседает вокруг меня.
Сквозь туман в голове я думаю об Аве, о том, как впервые увидел её. То, как страх в её глазах, казалось, исчез, когда её взгляд упал на меня. Все остальные женщины были уже уничтожены, когда их бросили в этот подвал. Всё, что я сделал, это разбил их, чтобы они могли быть восстановлены из обломков, которые были их жизнью. Ава не была полностью разрушена, она была сломана. Она всё ещё знала, что значит иметь надежду. Я провожу руками по лицу, позволяя разуму анализировать вещи. Пока я ищу признак того, что, возможно, я потерпел неудачу. Может быть, я не манипулировал ею, может быть, это делала судьба с нами обоими.
Любовь…
Возможно, чёртова любовь манипулирует нами, и если это так, то я подпрыгиваю, почти спотыкаясь о собственные ноги. Дело в том, что я никогда не любил этих женщин. Не было ничего даже близко, похожего на чувства к ним — жалость — да; чувства — нет. Я сделал то, что сделал для Авы, потому что хотел, потому что я должен был. В том, что я сделал для неё, описанном в этой книге, не было ни грамма лжи, и, как она утверждает, это и заставило её влюбиться в меня. Так что же плохого в том, что она любит меня? Это неправильно только потому, что она была в какой-то земной форме ада? Наверняка даже в глубинах ада существует любовь.
«Какого чёрта я сделал?»
Глава 39
Макс
День за днём. В одиночестве. В этом доме. В этих чёртовых лесах. Одиночество — это действительно ужасная вещь. Я не могу никуда пойти, потому что они узнают, что я сделал это с ней. И, кроме того, мне нужно остаться здесь и подумать о том, что я сделал. Прочитать её слова снова и снова и попытаться убедить себя, что я неправ. Может быть, я схожу с ума, потому что чувствую необходимость сделать это, уединиться, чтобы испытать то, что сделала Ава в течение той первой недели. В полном одиночестве.
В своей книге она сказала, что ты начинаешь говорить с собой, и знаешь что? Ты начинаешь говорить с собой — с вещами, которые не являются живыми. Забавно, что человеческий разум работает так. Да, и насчёт фантазий, если честно, я столько раз мечтал о ней, что даже больше не уверен, что такое реальность. Я прокручивал в голове, как бы всё могло закончиться иначе. Я воображал, что никогда не отпущу её, и иногда я лежу здесь и разговариваю с ней, позволяя своему разуму воображать, как сладкий звук её голоса отвечает мне. Я не могу выбросить её из головы, это как навязчивая идея. И я думаю, может, если я просто притворюсь, что могу вернуть её, может, это поможет мне выбросить её из головы.
«Ты можешь вернуть её. Просто возьми её».
Вскочив с дивана, я качаю головой:
— Нет, это смешно.
«Почему это смешно? Она попросила тебя спасти её. Черным по белому…»
— Она ещё недостаточно оправилась, чтобы знать, чего она хочет.
«Это ты не в своём уме, Максвелл. Кто ты такой, чтобы так говорить за неё? Никогда не узнаешь, пока не попробуешь. Хочешь, чтобы она чувствовала себя бесполезной?»
— Конечно, нет, — я шагаю перед камином, проводя руками по волосам.
«Ты спас её ещё до того, как узнал. Судьба. Ты испытывал судьбу, Макс. Она была твоей судьбой. Ты был её судьбой, и ты бросил её».
— Нет, это не так! — я кричу, мой голос эхом разносится по пустой комнате. — Я поступил правильно.
«Некоторым людям неправильные вещи кажутся правильными, а правильные вещи кажутся неправильными. Она не может жить на свету. Это убьёт её. Вытащи её со света, пока она не умерла».
Мой взгляд падает на дверь в подвал, и я останавливаюсь, мой пульс стучит в висках. Тёмные вещи живут в темноте…
***
Я чешу свою густую бороду, затем вытираю пот со лба, прежде чем спуститься с лестницы. Люстра, которую я только что повесил, качается, лампочки цепляются за хрустальные капельки, свисающие с неё. Бо́льшую часть месяца я провёл, разрушая подвал этого старого дома. Комната, которая когда-то была офисом моего отца, была идеальной. Без окон. В дальнем углу дома, полностью под землёй. Это было просто ужасно. Деревянная обшивка от пола до потолка пахла сигарами. Достаточно легко было снести стены и поставить гипсокартон. Я покрасил стены в приятный лавандовый цвет. Кровать — это антиквариат, который я купил на распродаже. Чёрная кровать с балдахином из кованого железа. Я нашел немного хорошей паутинки, которой обернул рамы. Кровать застелена белым пуховым одеялом, потому что здесь внизу холодно, и мне бы не хотелось, чтобы ей было неудобно. Шкаф — я превратил его в милую гардеробную для неё и наполнил её изящными платьями и туфлями. Книжный шкаф я построил сам. Я заставлю это сегодня днём после того, как немного отдохну. Я хочу, чтобы всё было идеально.
Всё должно быть идеально.
Я много думал о прошедшем месяце. Я зачитал её книгу до такой степени, что некоторые страницы оторвались от переплёта. Вы бы видели заметки, которые я сделал. Это я не потеряю. Я сохраню это. Я сделаю это правильно, потому что я не буду манипулировать ею. Мне и не придётся, потому что она будет любить меня по собственной воле. Она будет.
Глава 40
Ава
День 263 — дома
Я швыряю помаду на комод и смотрюсь в зеркало. Конечно, я хорошо выгляжу. Нет, не выгляжу.
Мой телефон гудит: пришло сообщение. Я игнорирую его. Скорее всего, это Мег сообщает, что она уже едет. Я не хочу никуда ехать, но я сказала ей, что поеду, и теперь искренне сожалею об этом решении. Я плюхаюсь на диван и жду её, пытаясь понять, как мне выбраться из этого дерьма.
Люди не понимают этого; они не в состоянии понять. Я устала слушать людей, которые говорят мне оставить всё как есть, что я сильный человек, что со временем всё станет лучше. Честно говоря, я думаю, что со временем стало только хуже. Мы все притворяемся, что одиночество излечивается, когда мы окружаем себя другими. Это красивая долбаная ложь, потому что правда — уродлива.
