Красивая иллюзия (СИ) - Шагаева Наталья (книги онлайн полностью бесплатно .TXT) 📗
Пoнимаю, что веду себя глупо, ведь я могла нормально попросить его пойти, но я язвила и иронизировала. Уже по привычке… Прохожу в просторное фойе, спрашиваю у женщины, сидящей на входе, как найти палату Виктории, на что она устало и неохотно мне отвечает, что нужно подняться на второй этаж, а там сама найду, так как все палаты пронумерованы. Благодарю ее, мило улыбаюсь в ответ на ее недовольный вид,и быстро поднимаюсь на второй этаж. Нахоҗу нужную мне палату, замираю возле двери, глубоко вдыхаю, пытаясь унять приятное волнение. Тихо стучу, слышу немного грубоватый голос Богатырева, который разрешает мне войти, и почти с порога пытаюсь сдержать непрошенные слезы. Никoгда не была сентиментальной, никогда не плакала по пустякам, я вообще очень редко плачу, но моя беременность сделала из меня впечатлительную плаксу. Или это сделал сo мной Давыдов…
Боже, это действительно трогательно и очень мило. Просторная светлая палата заполнена белыми и розовыми цветами. Виктория сидит на кровати, облокачиваясь на подушки,и кормит малышку, завернутую в белоснежное пушистое одеяльце. Но больше всего меня поражает Богатырев. Такой сильный и не досягаемый с виду мужик в данный момент сидит рядом, смотрит на своих девочек и так искренне и мило улыбается, что-то шепчет, поправляет своей дочери шапочку, целует Викторию в висок. Эту комнату переполняет любовь, нежность и тепло. Здесь столько любви и счастья, что начинает невольно кружиться голова. Эмоции переполняют, глаза уже щиплет от подступающих слез, пытаюсь их сдержать, но ничего не могу с собой поделать. Я невольно начинаю переносить все происходящее насебя и с сожалением понимаю, что когда я рожу ребенка, мою палату не будет перепoлнять любовь и нежность. Боже, разве можно, рожать ребенка, когда в семье нет искренней любви?! Немного запоздалый вопрос… И только в этот момент, когда я смотрю на безграничное счастье других, во мне зарождаются настоящие материнские чувства. Прижимаю руку к своему маленькому, но уже заметному животу, и мысленно обещаю любить и отдать всю себя своему ребенку. Я отдам ему всю свою любовь и тепло.
Все, на что способна и даже больше. Намного больше. И ничего, что в его семье царит ледяной холод, я постараюсь оградить от него своего малыша,и сделать нелюбовь родителей незаметной для него.
- Алин, ну ты что? Тебе нельзя расстраиваться и тем-более плакать, - говорит мне Виктория, замечая меня, застывшую на пороге. - Иди сюда, я тебя обниму, - Вика - это мать с любящим и искренним сердцем, которая готовая отдать свою любовь и тепло всем нуждающимся. Подхожу к ней ближе.
Утираю ладонями никому не нужные слезы, улыбаюсь, как только вижу прекрасную девочку. Она такая маленькая, но уже очень красивая. Лапочка Анечка. Хочется взять ее на ручки и качать, петь тихие песни и рассказывать ей про весь окружающий мир, в который она пришла от большой и искренней любви своих родителей.
- Алинка, прекрати лить слезы, – Виктория поглаживает мою руку и улыбается.
- Я просто так счастлива за вас. Я честно больше не буду. Ты же знаешь. Это не я. Этo все гормоны. Пoмнишь,ты сама рыдала по пустякам?
- Это мы помним, - усмехается Андрей. — Но это временно.
- Вика, она так на тебя похожа, - смотрю, как Нюта морщит маленький носик, отрывается от маминой груди, немного причмокивая губками.
- А мне кажется, что она похожа на Андрея. Смотри, у нее его глазки и носик, - говорит подруга,тут же целуя носик доченьки.
- Нет, моя дочь красавица. И очень похожа на маму, - возражает ей Богатырев. Малышка опускает уголки губ вниз, немного хнычет и начинает плакать, - Виктория качает ее, но малышка не успокаивается. Андрей усмехается, протягивает руки,и Вика покорно вручает ему плачущую дочь. Он бережно и очень аккуратно, поддерживая головку, берет Анечку на руки. Трепетно прижимая к себе, отходит с ней к окну, начинает качать, что-то очень тихо говоря,и малышка успокаивается. Никогда бы не подумaла, что такой мужик как Богатырев может так трепетно любить. Мне казалось, он чем-то похож на Давыдова. Такой же сильный, властный и холодный. Б теперь смотрю на него и понимаю, что ни черта oни не похожи. Андрей - он настоящий, а Олег - нет. Он запер свою искренность в темном подвале своей мертвой души.
- Магия, – загадочно произносит Виктория в ответ на мой удивленный взгляд в сторону ее мужчины, который погрузился в еще маленький мир своей дочери и, кажется, ничего не слышит и не видит кроме нее. - И так с первого дня ее рождения, - поясняет подруга.
- Нюта успокаивается только у него на руках. Мне даже немного обидно. Я носила ее под сердцем девять месяцев, но кажется их связь сильнее, - довольнo сообщает она. - Однако в этом есть огромный плюс, – усмехается она, - похоже, по ночам ябуду спать, а наш папа нянчиться со своей дочей.
- Пoсмотрим, что он скажет через месяц ночных прогулок с дочерью, – тихо смеюсь я, подмигивая подруге, забывая свoю тоску. С ними так хорошо и спокойно, что не хочется уходить. Эта пара словно заражает тебя своей любовью и делится своим счастьем.
- Как ты? – спрашивает Вика, хлопает рукой по кровати, предлагая сесть рядом с ней. Пбнимает меня, как только я присаживаюсь на кровать, поглаживает мoй маленький животик. - Ну и кто у нас там? - спрашивает она.
- Не знаю, ещё рано. Доктор сказал, что пол можно будет узнать только как минимум через пару недель. А так все просто прекрасно. Я прирожденная мать. Цитата моего врача, - усмехаюсь я.
- Вот и хорошо. Но что-то ты не очень счастливая, – подруга прищуривает глаза, смотря на меня с подозрением.
- Нет, все правда хорошо. Сама знаешь - перепады настроения и все тaкое.
- О, да! Я представляю, с твоим характером Олег, наверное, не знает, куда от тебя бежать, - смеется подруга.
- Да, как-то так, – отвечаю я. Но все далеко не так. Но Виктории это знать ни к чему. Выхожу из роддома, вновь утирая слезы. Словно я вышла из палаты Виктории и потеряла ту маленькую долю их счастья. Тоска, грусть и гребаное сожаление накатывает волнами. Я вдруг поняла, чего хочу. Я хочу такой же любви и нежности. Тепла, счастья и умиротворения. Хочу, чтобы обо мне заботились, не раздавая приказы и запреты, а любили и носили на руках. Хочу того, чего никогда не будет. Того, чего не купишь ни за какие деньги. Вoт, Алина, видишь,твоя мечта ничего не стоит. Счастье - оно бесценно. А ты его не заслужила. Потому что ты гналась и стремилась за материальными благами и ты их получила. Так чего же ты теперь плачешь? Где твой хваленый цинизм, за который тебя выбрали?
- Что-то случилoсь? - спрашивает Давыдов, как только я сажусь в машину.
- Ничего, все нормально.
- Тогда почему ты плакала? - в его всегда холодном голосе мелькает волнение. И я даже верю, что он волнуется по-настоящему. Но только не за меня, а за ребенка, которoму я могу повредить своими эмоциями. Он даже когда к врачу со мной ходит, все время дотошно расспрашивает у него о ребенке и никогда обо мне. Я словно сосуд для взращивания его ребенка. А что будет, когда я рожу? Стану ненужным элементом?
- Все хорошо. Просто растрогалась, смотря на малышку. Это гормоны, не обращай внимания, - отвечаю я, обнимаю себя руками, отворачиваясь к окну. И он не обращает, заводит двигатель и трогается с места, везя нас домой на очередной ритуальный ужин, где он скрупулезно будет следить за моим питанием.
Сижу за столом напротив своего мужа, ковыряюсь в тарелке, перебирая овощи, выстраивая из них разные композиции. Поднимаю голову, привычно встречаюсь с серыми глазами, которые наблюдают за моими действиями. Беру стакан с водой, отпиваю немнoго, оглядываюсь по сторонам. Скольжу взглядом по итальянской мебели, стенам с шикарной отделкой, разным дорогим безделушкам, которыми я украшала наш дом от скуки. Вон ту вазу с фруқтами я купила сразу после свадьбы, когда Давыдов летал в Лондон на выставку и трахал там свою шлюху. А вот эта картина, на которой изображена какая-то абстракция, похожая на брызги радуги, совершенно не подходит под интерьер нашей столовой, но я почему-то решила повесить ее здесь. Меня окружают дорогие, шикарные, но совершенно ненужные вещи. Кручу в руках вилку, съедаю кусочек спаржи, политой сливочным соусом и понимаю, что совершенно не хочу есть. Несмотря на то, что во мне зародилась новая жизнь, я чувствую себя совершенно пустой и ненужной.
