Флиртуя с огнем (ЛП) - Мидер Кейт (читать хорошую книгу полностью .TXT) 📗
Она не слишком нежно толкнула его и Люк легко упал на первый матрас, который бросился ему в глаза, как только они зашли в магазин. В эти выходные он планировал купить новую кровать. Немного покликать мышкой в интернете. И дело сделано. Но затем он сделал ошибку, упомянув об этом при Кинси.
Она посоветовала исследования.
Они все одинаковые, сладкая.
Она провела исследования.
Я просто возьму тот, у которого самый высокий рейтинг на сайте магазина “Mattresses ‘R’ Us” (Матрасы для нас”).
Теперь благодаря его болтливому рту они были в традиционном магазине со списком того, что можно и чего нельзя делать, при покупке матраса, когда он предпочел бы вернуться к ней и использовать ее идеальный матрас.
Кинси присела на краешек, безнадежно недосягаемо.
— Ну, как ощущается?
Он ходил по магазинам, когда должен был пить пиво, жарить стейк и наверстывать годовую засуху в сексе. Как она думала, он себя чувствовал?
Люк продолжал молчать.
— Исследования предлагают десять минут полежать в позиции, в которой ты обычно спишь.
Раскинув руки и ноги в стороны, он занял так много пространства, как только смог.
— Это твоя обычная позиция?
— Когда я один. Когда у меня есть компания, я более щедр.
— Повезло же девушке.
Усмешка, которую он ей показал, скрыла настоящую реакцию на этот брошенный невзначай комментарий. Люк все понял. Это было временно, что не нравилось ему больше, чем он хотел бы признать.
— Просто иди сюда и временно сыграй роль этой следующей женщины, которую я осчастливлю своими подарками.
Кинси выглядела больше удивленной, чем раздраженной, когда сбросила свои шлепанцы и подтянула ноги на матрас, чтобы лечь рядом с ним. Несколько минут поизвивавшись, чтобы принять удобное положение, хотя Люк был уверен, что она делала это, чтобы вывести его из себя, Кинси наконец закинула руки за шею.
— Ну что думаешь? — спросила она.
Не слишком жесткий, не слишком мягкий. Златовласка[1] уж точно бы оценила. А с женщиной, лежащей рядом с ним, ощущения были близки к идеалу.
— По ощущениям отлично. Как…
— Матрас? — она повернулась на бок и подвинулась ближе. — Почему мы здесь, Люк?
— Потому что ты настояла на том, чтобы я сделал это лично. Хотя на Четвертое июля есть миллион других вещей, которыми я предпочел бы заняться, — ею, например. Он не мог поверить, что они нашли открытый магазин матрасов в праздник, но потом он предположил, что именно поэтому отцы-основатели[2] и начали революцию против этих британских придурков[3]. За право продавать матрасы в любой чертов день в году, когда им захочется.
— Нет, почему ты покупаешь новый матрас? Я спала на том другом, и он вроде в порядке.
Его взгляд скользнул по магазину, который был пуст, за исключением одинокого продавца, тайно поглядывающего на них в ожидании малейшего поощрения, чтобы начать свою болтовню. Люк размышлял, как бы выразиться поделикатнее, но затем решил, что всегда говорящая все прямо Кинси сможет справиться с чем угодно.
— Именно на той кровати моя бывшая жена несколько месяцев трахала моего бывшего друга.
Ее глаза светились пониманием, когда она легла на локоть.
— Ты об этом знал или, эм, знал?
Ох, он точно знал.
— Во всем “Костко”[4] не хватит отбеливателя, чтобы стереть эту картинку из моих глаз.
И как будто то, что его жена и ее мужчина-шлюха трахались, как кролики, уже само по себе не было ужасно, им надо было заниматься этим в доме Люка. В кровати, которую они с Лизой купили вместе, когда поженились. Тогда его жизнь была полна планов: он подарит Лизе ребенка на этой кровати, она будет кормить грудью их детей на этой кровати, они построят хорошую жизнь в этой кровати.
— Так это было больше года назад, — голос Кинси разрушил его пузырь страдания.
— Верно.
— И ты все время спал в этой кровати?
— Нет, я сплю на диване, — когда она собралась что-то сказать, Люк пояснил: — Не волнуйся, я меняю простыни каждые несколько недель. Ты не спала на настоящем месте преступления.
Он не был настолько повернутым, чтобы сохранять постельное белье, как какое-то святилище для склонного к изменам сердца его бывшей жены. Но с другой стороны, он оставил все в комнате таким, каким оно было. Мебель, которую она выбирала, бледно-голубую краску на стенах, шелковые шторы, до которых ему не позволялось дотрагиваться испачканными дымом пальцами.
И потом были и другие вещи, которые ему были запрещены.
Сначала помойся, Люк. Ты же знаешь, я не могу спать с тобой, когда ты такой грязный.
Прядь медово-золотистых волос Кинси выбилась из завязанного узла, и он заправил локон за ухо. Без своего делового костюма и “на колени передо мной” каблуков она выглядела моложе на несколько лет и очень похожей на тот идеал, который он создал у себя в мысленных планах на будущее. Эта уступчивая, покладистая женщина, которая будет подчиняться его воле. Рзумеется, его либидо знало толк. Не в силах отстраниться, он провел большим пальцем по ее щеке.
— Лиза всегда хотела большего, ожидала, что у меня будут какие-то еще слои, которые она сможет открывать, когда мы будем узнавать друг друга лучше. Но… я показал ей все, что у меня было. Не было никаких скрытых глубин. Никакого внутреннего ребенка, желающего вырваться на свободу. Я обычный простой парень. Люблю пиво, секс и хоккей. Ненавижу лжецов, Стинга и искусство, в котором не изображены люди.
Кинси рассмеялась, чего Люк и добивался. Он не видел причин, почему разговор о его бывшей и всех тех моментах, в которых он с ней провалился, должен испортить настроение.
Люк поднял глаза к потолку. Одна плитка была треснувшей.
— Я думал, что обеспечение ее безопасности и чертовски сильная любовь будут достаточными, но они не были. Она думала, что мне не хватало эмоциональной разумности, что бы, черт возьми, это ни значило. Но все сводилось к тому, что по ее мнению, у меня было слишком мало амбиций.
— В карьере?
— Да. Она адвокат, какое-то время ее устраивало то, что я синий воротничок, но она хотела, чтобы я стремился к большему. Лейтенант, следователь по поджогам, в общем, что-то вне пожарной части. Она говорила, что моя семья сдерживает меня.
Взгляд Кинси снова стал серьезным и проницательным.
— А они сдерживают?
— Я уже говорил тебе, насколько мне важно защищать их. Сейчас, это все амбиции, которые мне нужны.
Она кивнула в ответ, не кивок вроде “Я поняла”, а один их тех, что говорит “Мы еще вернемся к этому”. Он хотел возмутиться, но оказалось, что ему нравится такой ее подход.
— Я не был отличным мужем, Кинси. Мне следовало больше разговаривать с ней. Прислушиваться к ее потребностям. — В той кровати. Теперь Люк говорил фразами как в китайских печеньях с предсказаниями, только вместо постскриптума “в постели”, эта последняя фраза была коронной.
Вся твоя жизнь рухнет к чертям собачьим. В той кровати.
Сочувствие в глазах Кинси почти убивало его.
— Иногда нам хочется оценить прошлые решения через призму “следовало бы”, “можно было бы”, “лучше бы”, Люк. Может тебе следовало бы уделять ей больше внимания и прислушиваться к ее проблемам. А может быть ей не следовало бы гулять и быть раздвигающей-свои-ноги-перед-каждым-членом шлюхой.
Смешок, который у него вырвался, облегчил тяжесть в груди. А также привлек внимание продавца, который двинулся к ним, но Кинси подняла руку, чтобы остановить его. Повелительный жест, от которого все тело Люка стало твердым. Эта женщина была чем-то особенным.
— Скажи мне, что ты действительно чувствуешь?
— Только что сказала. Я тоже прошла через это, помнишь? — она опустила голову обратно на матрас. — Итак, чего ты ждешь от постели.
— Слишком просто, Тэйлор.
Но Люк все-таки весело усмехнулся в ответ.
— Мягкая, твердая, регулируемая… — она наклонилась в сторону, чтобы прихватить список, который бросила на пол, и вид ее золотистых бедер, когда платье задралось выше, привел его в полную готовность. Вернувшись обратно, она одобрительно посмотрела на него взглядом “Я знаю, чего ты хочешь”. — Есть с подъемным верхом, сатиновым чехлом, беспружинный матрас …. Варианты бесконечны.
