Тепличный цветок - Ритчи Криста (читать хорошую книгу полностью txt) 📗
- Вы подрались с одним из бывших парней Дэйзи?
- Рик, вас ударил ваш брат?
- Что случилось?
Они все спрашивают об одном и том же, а Рик ничего не отвечает. В результате той пощечины, у него на скуле образовался синяк. Как бы я хотела отмотать время назад, встряхнуть свое полусонное тело и сказать себе прекратить дрыгаться.
Я била его и раньше, мучаясь от ночных кошмаров, но так сильно - никогда.
Как только мы заходим в гостиничный холл, шум стихает. Майки мчится ко мне.
- Я собираюсь захватить что-то перекусить, пока шведский стол не закрылся, но сначала проведу тебя в твой номер, просто чтобы проверить, что там все в порядке.
- Ты можешь пойти поесть сейчас, - говорит ему Рик. - Я присмотрю за ней.
Майки смотрит на меня, ожидая подтверждения, технически я - его босс.
- Съешь что-нибудь вкусненькое и за меня.
- Кальмары, - он похлопывает себя по животу, имитируя зверский голод.
Прямо сейчас это и правда звучит вкусно.
- Эй, оставайтесь снаружи! - пронзительно кричит консьерж отеля оператору, который пытается открыть двери. Несколько фотографов прижимают объективы к тонированному стеклу, все еще пытаясь сделать наши снимки.
- Мы лучше пойдем уже, - говорю я. Мы отходим от Майки и ожидаем лифт в вестибюле гостиницы.
Рик наблюдает за тем, как Майки исчезает, а затем кивает мне.
- Хорошо, что он здесь, даже если не может оставаться с тобой все время.
Вспышка слепит мои глаза, не давая разглядеть огромного мужчину за объективом. Я моргаю, и мое сердце подпрыгивает. Я оглядываюсь в поисках источника вспышки, но не вижу никого, кроме постояльцев снующих со своими чемоданами.
- Дэйзи, - говорит Рик. Он берет меня за подбородок, пытаясь заставить взглянуть на него.
Пот выступает у меня на лбу.
- Это было не на самом деле, - шепчу я. Эта вспышка была лишь в моей голове.
Он смотрит на меня с еще большим беспокойством.
- Что ты видела?
Я глубоко вздыхаю. Такое случалось и прежде.
- Думаю, подобное было, когда фотограф ворвался в мою комнату.
Происшествие случилось в Филли, Майки не было со мной, когда мы вшестером жили вместе. Тогда над нами нависало еще большее внимание общественности, и наши фото стоили реально больших денег.
- Ты могла бы рассказать мне об этом? - спрашивает он, и я ощущаю тепло от его руки у себя на подбородке. Я хватаюсь за его запястье, чтобы удержать Рика на месте, не желая, чтобы он разрывал наш контакт прямо сейчас.
- Ты и так знаешь, что случилось, - шепчу я. - Ты был там, - я рассказывала раньше об этом своему врачу, и все равно это событие не стало восприниматься мною иначе. Да, я знаю, что это в прошлом, но почему воспоминание об этом все еще подкрадывается и нападает, пугая меня? Я хочу забыть его, отпустить. Я пытаюсь это сделать, но оно не хочет меня отпускать.
- Всего лишь два предложения, Дэйз.
Я вспоминаю ту ночь, мурашки бегут по коже, от разливающегося внутреннего холода, и я дрожу. Он притягивает меня ближе к своему телу. Я с трудом сглатываю и говорю:
- Он начал делать снимки, пока я спала, и я проснулась от вспышек. Я позвала тебя, ты прибежал со своей комнаты и избил его. Конец истории.
- Нет, не конец, - отвечает он.
Все мои сестры и их половинки считают, что именно здесь история и заканчивается. Так и должно было бы быть. Фотографа оштрафовали за незаконное проникновение. Рик получил ушиб двух костяшек пальцев. А мой отец нанял больше охраны для таунхауса, в котором мы тогда жили. И все должно было стать нормальным.
Кроме, разве что, моей головы.
- О, да, - продолжаю я, слабо улыбаясь, - после этого ты приходил ко мне каждую ночь смотреть фильмы.
Он закатывает глаза.
Но Рик знает, что одна ночь, которую он провел у меня, обернулась неделями, а затем месяцами. И мы никогда на самом деле не оглядывались назад. Каждую ночь телевизор проигрывал что-то на заднем плане, а я засыпала. Когда я просыпалась, одеяло было подоткнуто вокруг моего тела, а Рик уже ушел.
Он говорит:
- А затем ты вернулась жить к своим родителям, и все превратилось в чертов хаос.
На тот момент мне оставалось еще десять месяцев до окончания подготовительной школы, до того, как я смогла бы съехать от родителей. Я думала, что моя мама будет против моего переезда, против самой идеи, чтобы ее столь молодая дочь жила одна в отдельной квартире. Но она поняла, как сильно я этого хочу.
С ее стороны это было, на удивление, великодушно. То, что я никогда не смогу забыть. Она позволила мне жить самостоятельно, таким образом, я смогла поселиться ближе к Рику. Я могла быть с Риком, оставив маму беспокоиться о зависимостях Лили и Ло. Потому что я знала, что живя с ней, я обременю ее еще и своими проблемами.
А мне бы хотелось, чтобы мама жила своей собственной жизнью. Я не хотела стать центром внимания или причинить еще больше неудобств. Втянуть Рика в мой кавардак и так было уже достаточным проступком. Я не могла себе позволить вмешивать в это еще больше людей, которых люблю.
Рик проводит большим пальцем под моим глазом.
- Те десять месяцев, когда ты вернулась жить к родителям, они буквально свели меня с ума.
- Почему?
- Десять месяцев я не мог успокаивать тебя, не мог защитить ни от чего, что вторгалось в твой мир. Я был с тобой не в одном доме, не на одном этаже и, конечно же, не в одной комнате. Я был в получасе езды от тебя, Дэйз, - он выдерживает паузу. - И мы оба чертовски знаем, что эти десять месяцев изменили тебя.
Случилось то, о чем я не очень-то люблю говорить. От этой единственной вещи мое горло сжимается.
Это произошло, когда мой простой страх темноты перерос в неистовую паранойю. Это произошло, когда мой ужас из жизни забрался в мои сны.
Звенит лифт. Я вздрагиваю, но этот звук снимает напряжение.
Мы пропускаем семью из пяти человек, маленькие дети тащат свои чемоданы через дверной проем лифта. Я снова смотрю на синяк Рика, и мой желудок скручивает. Я снимаю с пальца золотое кольцо и кладу его в ладонь Рика.
- Возьми. Ты можешь забрать его назад, - я уже извинялась за то, что ударила его. И в ответ он сделал то же что и всегда, когда я извиняюсь перед ним за вещи, над которыми у меня нет контроля.
Он просто бросил на меня сердитый взгляд.
Рик оценивающе смотрит на кольцо, и его черты лица становятся мрачными.
- Я подарил его тебе. Я не хочу забирать его обратно, - он хватает меня за руку и вместо того, чтобы вложить кольцо в мою ладонь, медленно одевает его на мой палец.
Несколько минут мы стоим возле дверей лифта.
Если бы только лифт никогда не приезжал.
- Ты не дарил мне его, - возражаю я. - Я выиграла его у тебя в покер.
- На фиг без разницы.
Я ношу много колец. Чтобы носить это на большом пальце, мне нужно было изменить его размер, и ювелир сказал, что дизайн на передней части кольца - это ирландский герб.
Фамильная реликвия.
Я никогда не заводила разговор об этом до сегодняшнего дня, но сейчас мне почему-то хочется.
- Ты сказал, что это не фамильная ценность, - говорю я, пока Рик внимательно смотрит на меня.
- Так и есть.
- Это ирландский герб, Рик, - говорю я. - Твой отец ирландец.
Он пожимает плечами.
- Ну и что, что оно принадлежало моему отцу. Его не передавали из поколения в поколение. Оно просто принадлежало ему, и он подарил его мне, когда мне было одиннадцать или двенадцать лет. Я даже не помню точно. Оно ничего не значит.
- Я знаю, - говорю я, - потому что обычно люди не закладывают фамильную ценность, значащую для них хоть что-то, в покер, - он так бесчувственен к своему отцу, а это лишь еще одно доказательство. Рик так не похож на Ло; у того есть старинные карманные часы их отца, которые он хранит в сейфе. Он рассказывал о них однажды, чтобы доказать Коннору, что владеет чем-то, имеющим историческую ценность.
Рик игнорирует своих мать и отца, словно пытается выбросить их из своей жизни. Возможно, для него так легче, просто забыть прошлое, полное боли и ненависти.
