Отброшенная в прошлое - Эмерсон Кэтти Линн (книги без сокращений .txt) 📗
— Я объявлю его официальным. Ты ведь один из моих офицеров запаса, да? С другой стороны… — Дэн задумчиво на него посмотрел.
— Что?
— Я, думал, нет смысла строить догадки на расстоянии тысяч милей от места происшествия.
— И?
— И почему бы тебе самому туда не поехать и не выяснить все, что там можно узнать? Если настоящая Лорен Кендалл была убита, где-то должно быть тело. Кроме того, возвращение на место происшествия, возможно, прояснит память Лорен.
Адам с интересом посмотрел на него. В этом предложении было рациональное зерно, но вместе с тем возникала новая проблема.
— Черт.
— Что?
— Паспорта.
— Небольшая проблема. Потребуется около двух недель. Можешь получить все нужные бланки в любом большом почтамте. Потом вы сделаете фотографии. И пошлете их в британское консульство вместе с квитанцией об оплате и удостоверением… — Дэн слегка засомневался.
— Личности», — закончил за него Адам.
— Пока не доказано обратного, она — Лорен Кендалл. Если у нее есть старый паспорт, она может послать вместо него свидетельство о рождении. Черт, если я правильно понимаю закон, она вообще может послать просто старое водительское удостоверение с фотографией.
— Я знаком с законом, — Адам не хотел огрызаться на своего брата, но внезапно он потерял контроль над своими эмоциями. «Все, что ей нужно, — это письмо от кого-то, заверяющее, что он знает ее в течение двух или более лет. Ну, например, от меня…»
Его расстраивала моральная сторона дела. Если они обратятся за паспортом, зная, что она может быть не той, за кого себя выдает, они нарушат тем самым закон. Это был маленький закон, незначительный закон, даже глупый закон, если подумать какие широкие права предоставило нынешнее правительство людям, чтобы его обходить, но все же это был закон. Снова Адам Райдер, который всегда был законопослушным гражданином и гордился этим, собирался изменить философии, на которой выстроил жизнь.
— Ладно, Адам. Возвращайся домой, — посоветовал брат. — Возвращайся домой и поговори с Лорен. Узнай, что она думает о поездке в Англию.
— Домой? Ты имеешь в виду тот дом, который, возможно, даже и не принадлежит нам?
Раздавшийся в офисе звонок отвлек обоих мужчин, прежде чем Дэн успел ответить.
— Черт. Что еще?
Оставив Адама у окна, Дэн вышел из комнаты и вернулся через минуту с выражением ужаса на лице.
— Что произошло?
— Я просто не могу поверить в это! Я честно не верю в это. Помнишь, как несколько минут назад ты говорил о том, что любой может совершить убийство при определенном стечении обстоятельств?
Адам ждал.
— Карен Досетт только что донесла сама на себя. Она сказала, что пристрелила Джона Клаббера из его же собственного пистолета.
— Какие новости о Клаббере? — спросила Лорен, когда Адам повесил трубку после долгого телефонного разговора с Дэном. Прошло уже два дня после инцидента, но она все еще не могла поверить, что такое действительно произошло.
— Он упорствует в своей версии, что нечаянно выстрелил сам в себя.
Адам присоединился к ней за столом и взял один из сэндвичей с ветчиной и сыром, которые она приготовила на ланч.
— Карен выпустили.
Пуля прошла через верхнюю часть бедра, но когда Клаббер услышал, что Карен признается в покушении на убийство, он убедил себя, что его жена выстрелила, потому что, любя, не могла уступить его другой женщине. Теперь он захотел остаться с ней и поэтому лгал.
— У Дэна также есть новости по твоему делу. У Лорен внутри все сжалось. На какое-то мгновение ей показалось, что Адам проводит параллели между их ситуацией и ситуацией, в которой оказались Клаббер и Карен. Но она не заметила никакого осуждения в, его твердом взгляде. Он заговорил спокойным, обыденным тоном, хотя слова его не принесли ей никакого успокоения.
— Он получил ответ на факс, который посылал в Англию. Скотланд-Ярд с готовностью согласился сотрудничать. Они, естественно, не могли сразу сообщить много, но Дэну стало известно, что школа для девочек, которую содержала мисс Когсуэлл, закрылась в 1978 году и что сама мисс Когсуэлл умерла в 1980 году. Представляю, какими старыми и, возможно, рассеянными стали педагоги этой школы сейчас, но, вероятно, нам удастся выудить у них что-нибудь. Возможно, кто-то из них и разыскивал тебя в 1985 или 1986 году.
— Мне, конечно же, очень хочется найти кого-нибудь, кто помнит меня до того, как я потеряла память. Я сойду с ума, если не выясню, кто я на самом деле.
— Остальное в сообщении тоже не дало положительных ответов. Нет никаких сведений о неопознанном женском теле, найденном в графстве Йоркшир семнадцать лет назад. В то время также не было никаких заявлений о пропаже девушки. Единственное, что, похоже, ведет к тебе, — смерть от передозировки наркотиков одного молодого человека.
— Американца?
— Нет, местный парень. Джонатан Харвуд. Он был студентом университета в Лидсе, и, очевидно, знался с компанией Роба Сетона.
Адам медленно жевал свой сэндвич и столь же аккуратно перебирал в голове все эти новые факты.
Лорен пыталась закончить свой ланч, но пшеничный хлеб теперь, казалось, приобрел вкус картона. Джонатан Харвуд. Должно ли это имя быть известным ей?
— Знает ли полиция Лидса что-нибудь еще о Робе Сетоне?
— Ничего нового.
Он продолжал есть, а Лорен отодвинула тарелку и чашку в сторону.
Адам уже выяснил, что Роб Сетон учился в университете Лидса на первом курсе по программе обмена студентов, как она и подозревала. Более неожиданным оказался тот факт, что до своей поездки в Англию он успешно окончил какой-то маленький колледж в Америке. Очевидно, он планировал продолжить свое образование на старших курсах американского университета. Вместо этого, он подался в панки.
— Адам? Очень неприятная мысль пришла мне в голову. Если Роб был нормальным человеком до поездки за границу, возможно ли такое, чтобы Лорен Кендалл приучила его к наркотикам, а? Возможно?
Он избегал встречаться с ней взглядом.
— Это возможно, но нет никаких доказательств.
— Интересно, этот Джонатан Харвуд знал меня?
— Твое имя нигде не всплыло во время расследования, и согласно досье полиции Йоркшира, Сетон был допрошен только потому, что мать Харвуда настаивала, что в его смерти повинны «те американцы».
Наконец, и Адам окончательно потерял аппетит, и его рука с последним куском сэндвича застыла на полпути ко рту.
— Ты говорила, что Сетон предпочитал вести себя скрытно, пока вы были в Лидсе. Может, поэтому?
— Если местные полицейские следили за ним, почему бы ему было просто не убраться из города? Не было денег?
С жестом отвращения Адам швырнул оставшийся кусочек сэндвича на тарелку и отпихнул ее от себя.
— Кто знает. Возможно, мы найдем ответ, когда приедем туда.
Поначалу Лорен была уверена, что не правильно поняла Адама.
— Что ты сказал?
— Мы едем в Лидс.
С грохотом отодвинув стул, он встал из-за стола, беря свою тарелку, чтобы отнести ее на кухню.
— Не говори глупостей. Мы не в состоянии позволить себе такое путешествие.
— Мы не можем позволить себе не ехать.
— У тебя здесь слишком много дел, — Лорен последовала за ним, забирая со стола оставшуюся посуду. Неловким движением она выбросила остатки их ланча в мусоросборник и с грохотом поставила тарелки в мойку, пока Адам, не обращая внимания на ее реакцию, продолжил развивать свой план.
— Я могу найти кого-нибудь, чтобы заменить себя на время, и могу отменить свою консультативную работу. Я уже позвонил туристическому агенту. Оно закажет нам два билета до Лондона на ближайший рейс.
— Я не могу сделать этого, Адам. Только при одной мысли о многочасовом перелете мне делается дурно.
— Ты хочешь сказать, что предпочитаешь лучше никогда не узнать правды, чем совершить один перелет через Атлантику?
— Это не один перелет. Сначала полет в Бостон, потом — в Лондон, а оттуда — в Лидс. И столько же взлетов и посадок на обратном пути. Если меня вообще выпустят. Если меня не засадят в британскую тюрьму по обвинению в убийстве.
