Мучения Минти Мэлоун - Вульф Изабель (серия книг .TXT) 📗

– Это опять я, – сообщил таксист. – Так вот, меня жена тоже бросила. Вообще без причины. Я же нормальный ... черт! Чего ж ты не сигналишь, урод! Не знаю, что она нашла в том, другом парне. Ей же уже сорок два, она домохозяйка, а он – рабочий на стройке, и ему всего двадцать пять! Вот и спрашивается... Она от меня ушла, ей достался и дом, и дети. А мне что? Вшивая коллекция компакт-дисков...

Он опять передал телефон Джо.

– Я скажу вам, что поможет решить конфликт между полами, – с чувством проговорил тот. – Самое главное – быть откровенными друг с другом. Вот и все, что я хотел сказать. Мне пора. Это третий терминал? Спасибо. Пока.

Проклятье! Он повесил трубку. Жаль. Только началось самое интересное. И так приятно слышать его. Мне нравится его голос. И вот что интересно: я не прочь снова его услышать. После программы я поймала себя на желании, чтобы Джо перезвонил, но он не перезвонил, а у меня не было его номера, контакт-лист с семинара я потеряла. Я даже собралась звонить в «Решающий фактор» и выяснить его номер, но потом передумала. И тут я вспомнила, как он спросил: «Это третий терминал?» Интересно, куда он едет, зачем и с кем? И нравится ли ему этот кто-то? Потом я решила выбросить Джо из головы: он очень занят, да и я, кстати, тоже.

Видите ли, после того как у Мелинды отошли воды, и я спасла эфир, мне позвонила Натали Мур из «Гардиан», сказала, что пишет статью о новых голосах на радио, обо мне в том числе. Потом Рози Браун, редактор раздела прессы «Тайме», захотела взять у меня небольшое интервью. Его напечатали, и даже поместили в газете мою фотографию, очень удачную: я сижу за микрофоном. Джек повесил вырезку на доску объявлений, и теперь, проходя мимо, я каждый раз надуваюсь от гордости. Интервью озаглавили «Новая Минт», и я не удержалась – прыснула [56]. Рози Браун причислила меня к «новому созвездию» независимых молодых женщин, делающих карьеру в независимой радиокомпании. «Минти Мэлоун – незамужняя, успешная и бесконечно преданная своей работе молодая женщина, – говорилось в публикации. – За непосредственностью и дружелюбной манерой общения в эфире скрывается непоколебимое упорство и стремление достичь успеха». Мне это очень польстило, хотя я в жизни бы не назвала себя «непоколебимой». Сильная, да. Я бы так и написала: «Сильная Минт». Точно. Суперсильная. А все-таки странно видеть свое лицо на страницах газет и сознавать, что сотни и тысячи людей – возможно, даже те, кого я знаю, – прочитали обо мне.

Естественно, я умирала от любопытства, видел ли статью Доминик и что подумал. Наверное, выпал в осадок. Мне звонили друзья – сообщить, что прочитали заметку. Только Хелен хранила молчание. А ведь я точно знала, что она читает «Тайме». У меня не имелось даже смутных догадок о том, что с ней происходит, почему она так отдалилась в последнее время. Откровенно говоря, для меня это была неразрешимая загадка. Но стоило ли на ней зацикливаться? Все шло просто замечательно. Я была в восторге от перспективы вести программу еще целых шесть месяцев. И, разумеется, Джек повысил мне зарплату. Конечно, до Мелинды, которая получала пятьсот фунтов за каждый выход в эфир, мне было далеко, но, по крайней мере, теперь я получала намного больше, чем в бытность свою репортером. К тому же ходили слухи, будто дядюшка Перси очень рад, что именно я буду вести «События» в отсутствие Мелинды. Хотя он так занят бизнесом, что почти никогда не слушает радио. Я была на седьмом небе. Казалось, я попала в волшебную сказку: уже три недели веду программу, мои горизонты все расширяются и расширяются.

– Большое спасибо за звонок! – поблагодарила я, наблюдая за тем, как секундная стрелка на студийных часах движется к двенадцати. – Не забудьте: завтра, в это же время, на частоте 82, 3 FM. С вами была Минти Мэлоун и программа «События». До свидания! – Я сняла наушники и открыла двойную звуконепроницаемую дверь.

– Молодчина, Минти! – похвалил Джек. – Мне только что позвонила дежурная телефонистка. Постоянно поступают положительные отзывы от слушателей.

– Чудесно!

– С каждым выпуском все лучше и лучше. Я поражен.

– Спасибо. Я уже вхожу во вкус. Быстро осваиваюсь.

– Я знал, что у тебя получится.

– О да, Минти, ты просто звезда, – подключился Уэсли. – У тебя так естественно выходит. И это здорово, что ты не картавишь.

– Да уж, большое преимущество, – улыбнулась я. Прихватив сценарии и пленки, мы вернулись в офис провести, как обычно, небольшое итоговое совещание после программы. И вот, когда мы с хохотом и шутками поздравляли друг друга и радовались, что все идет так замечательно, и рейтинг наконец-то пополз вверх, в коридоре раздались тяжелые стремительные шаги, затем сдавленный крик. Дверь распахнулась, и в проеме возникла Мелинда. Лицо ее было пурпурным, в руках она сжимала своего трехнедельного младенца.

– Мелинда! – воскликнул Джек.

– Мелинда? – выдохнула Софи.

– Что ты здесь делаешь? – промямлил Уэсли.

– Ну... – она задыхалась. Очевидно, бежала со всех ног. – Я тут послушала свою пвогвамму и вешила вевнуться. Я вообще не пойду в отпуск...

Джек сделал все возможное. Вежливо объяснил сэру Перси, что в интересах Мелинды взять отпуск. Конечно, он высоко ценит ее как радиоведущую, но она поторопилась с выходом на работу. Он заверил, что, как бы прекрасно я ни справлялась с работой, Мелинда может быть спокойна: место остается за ней. Но дядюшка Перси ответил, что Мелинде самой решать, а у него нет ни времени, ни желания вмешиваться. И Мелинда вернулась. Никто не смог ничего поделать. Она притащила с собой своего ребенка по имени Покахонтас. И няню.

– Занятые ваботающие мамы, такие как я, не могут позволить себе бвать отпуск, – заявила Мелинда на совещании в понедельник. – И боюсь, мое отсутствие отвицательно сказывается на пвогвамме.

– Спасибо, Мелинда, – ответила я. От едва сдерживаемой ярости у меня чесалось лицо. Хотелось выть и рыдать.

– Не обижайся, Минти, – успокоила она. – Ты не виновата. Хотя, конечно, по свавнению со мной тебе не хватает опыта.

– Минти – прекрасная радиоведущая, – покраснев, дерзнул высказаться Джек. – Никто бы не справился лучше.

При этих словах на лице у Мелинды проступило раздражение. И мы поняли истинную причину, заставившую ее примчаться обратно: Мелинда знала, что у меня получается лучше.

– Не надо чувствовать себя неудачницей, – произнесла она снисходительно.

– Я и не чувствую.

– В любом случае, Минти, нет ничего плохого в том, что ты – всего лишь обычный веповтев, – продолжила она с деликатностью отбойного молотка. – Не стоит завидовать из-за того, что тепевь я буду вести пвогвамму, а не ты.

Я посмотрела на нее и вдруг расхотела плакать.

– И не думала завидовать, Мелинда, – мой голос звучал спокойно. – Какая чушь. Я в ярости!

Меня бесит, что картавая толстуха получила прекрасное место радиоведущей исключительно благодаря своему дяде!

Все дружно ахнули и уставились на меня, открыв рты. Я так и слышала, как они думают: «Неужели Минти это сказала? Неужели она способна на такое?» Джек вытаращил глаза. Уэсли тоже. Я сама поражалась тому, что сделала. Наконец-то у меня получилось! Мне удалось высказать в глаза ужасную, неприятную правду. Я взглянула на Мелинду. В лице у нее не было ни кровинки, однако, к моему удивлению, она не только не собиралась взрываться от злости, но, похоже, была настроена сохранять невозмутимость.

– Я пвопущу мимо ушей твои гвязные вугательства, – произнесла она вкрадчиво, – потому что понимаю: ты вазочавована, что ничего у тебя не вышло. Ты начала зазнаваться, Минти, слишком много вообважать. О тебе написали в «Тайме»? И что с того? Честно гововя, это ничего не значит.

«Уа-а! Уа-а!» Няня передала орущего младенца Мелинде, та расстегнула блузку, вывалила грудь размером с футбольный мяч, всю в голубых прожилках, будто сыр с плесенью, и как ни в чем не бывало продолжала разговор.

– Я – обвазец для подважания, – радостно провозгласила она. – Ситвонелла Пвэтт непвава. Соввеменные женщины могут иметь все свазу. Я тому доказательство!