Наездники - Купер Джилли (читать книгу онлайн бесплатно полностью без регистрации .txt) 📗
– Вон Змееныш и Бал, – проговорила Сара. – Значит Руперт и Билли уже здесь.
Фен внезапно охватила нервозность: что они подумают о ее новой прическе?
Из бокса Змееныша вышла Диззи.
– Привет. А мы переправилиь по воздуху. Нам повезло. Наверно, поездка была жуткой?
– Превосходной, – ответила Фен, так как Гризелла была еще в пределах слышимости.
– Где разместилась команда? – спросила Гризелла у Диззи
– В «Аполлоне», сразу за углом.
– Ладно, я ухожу. Фен, я так думаю, ты захочешь устроить своих лошадей. Джорджия, можешь поднести мои чемоданы к очереди на такси? И помни, тебе надо подмести помещение для лошадей и вычистить жилое помещение.
– Сука, – произнесла Фен, глядя на удаляющуюся крепкую спину Гризеллы и бегущую за ней и гнущуюся под чемоданами Джорджию. – домой мы будем добираться иначе, – добавила Фен Саре. – Даже если нам прийдется нести лошадей на руках.
Проверив свободные боксы на отсутствие торчащих гвоздей и обломанных досок, они насыпали деревянной стружки и накормили и напоили лошадей. Макулай, однако, имел более насущную нужду. Выгрузившись из грузовика, он сложился как верблюд и начал мочиться, и делал это очень долго.
– Боже, я так устала, что готова уснуть на бельевой веревке, – сказала Фен.
– А где мы поужинаем? – спросила Сара.
Ответила Диззи.
– Здесь за углом хорошая траттория.
– Можно я пойду с вами? – попросилась Фен.
– Нет, нельзя, – сказал Дриффилд, который проверял своих лошадей. – Ты живешь вместе с командой в «Аполлоне», и предполагается, что есть ты тоже будешь вместе с командой. Пошли, возьмем на пару такси.
– Ты хочешь сказать, чтобы я и заплатила, – проговорила себе под нос Фен, зная низость Дриффилда. – Ты можешь спать в отеле через ночь, а я буду в грузовике, – извиняющимся тоном проговорила она Саре.
– Мелиз с этим не согласится. Ты теперь, дорогая, перешла в другой разряд и должна вести себя, как одна из нас.
Отель «Аполлон» представлял собой неуклюжую растянутую желтую виллу с отвалившейся штукатуркой на стенах. Вестибюль был украшен фризами с изображениями Аполлона в разных нарядах, который то скакал с купающимися нимфами, то стоял в обществе смущенных девиц и флейтистов с волосатыми ногами. В отеле был шумный лифт, но Фен предпочла подняться к себе на второй этаж по широченной лестнице в стиле барокко. Номер оказался класса люкс.
В это время внизу в баре Мелиз, скрывая свою досаду, что Хелина в этом году не поехала в Рим, вел инструктаж с Билли и Рупертом.
– Мне нужна ваша помощь, парни. – В его голосе звучала необычная сердечность. – Фенелле Максвелл еще нет восемнадцати. Тори и Джейк в панике, что ее соблазнит какой-нибудь итальяшка. Я им обещал, что мы будем плотно присматривать за ней.
– Тори преувеличивает, – сказал Руперт. – Я, собственно, не могу представить себе Фен, вынужденной отбиваться.
Билли, глядя вниз на дно своего стакана с кока-колой, сказал: – Бедняга, Джейк. Чертовское невезение. Только-только пробился назад на верх.
– А я, наверно, пошлю ему открытку с пожеланиями нескорого выздоровления, – пробурчал Руперт. – Помнишь, он пытался убить меня в прошлом году.
– Жаль, что не удалось, – злобно проговорил Дриффилд.
Билли с тоской думал о старых днях, когда время предобеденной рюмки было самой хорошей частью дня, чтобы отпраздновать или или поднять себе настроение после всего дерьма вокруг. Начинаешь с пинты пива, так как тебя мучает жажда, а после этого в ожидании каких-нибудь экзотических блюд несколько больших виски, от которых становится веселее, потом усиливаешь все большим количеством вина и несколькими рюмками бренди напоследок. И жизнь кажется обрамленной ореолом, увитым лютиками. Теперь же все обеды ужасно одинаковые, причем люди стали либо глупее, либо агрессивнее. Первая дикая боль от потери Дженни сменилась тупым онемением одиночества. Он начал осознавать раздражающее однообразие соревнований, безликие спальни, бесконечные переезды. Раньше это скрашивалось загулами с Рупертом или оживлялось присутствием Джейни. Везде, где бы он ни бывал, он вспоминал о ней и тех хороших днях, что были у них. Каждый вечер он наблюдал, как другие наездники звонят домой, чтобы справиться о семье или сообщить о последнем успехе. Ему теперь некому звонить, нет никого, кому можно было бы рассказать о победах и неудачах, если не брать в расчет кредиторов, с которыми он постепенно расплачивался. Деньги после каждой маленькой победы, отсылались мистеру Блоку, который откладывал часть, необходимую на проживание Билли, брал свою долю и пересылал остальное налоговому инспектору. Собственно, если бы он смог восстановить форму и завоевать пяток хороших призов, то расплатился бы с долгами. Когда Дженни оформила развод, к нему на помощь пришла мать, которая, не делая секрета из своего облегчения, дала ему денег: не очень большую сумму, но достаточную, чтобы заплатить по наиболее давящим счетам. Руперт был великолепен. Глядя на него, нежного отца, показывающего фотографии годовалой Табиты Мелизу, Билли охватила волна пылкой признательности за поддержку и доброту. Руперт никогда не убеждал его принять рюмку, как это постоянно делали другие.
Голос Мелиза прорвался в его мысли.
– Надеюсь, вы не против приходить сюда почаще, – сказал он в полголоса. – Я обожаю это место, хотя оно и выглядит немного экстравагантным.
Билли улыбнулся. – Кончно, нет. – Все это было частью спектакля: быть веселым и никогда не показывать трещины на сердце.
Он указал на одну из наиболее гротескных фигур, изображенных на фризе вдоль стен бара.
– Что этот бедняга сделал?
– Изнасиловал мать Аполлона. Его приковали, так что птицы могли клевать его печень.
– Похож на меня в старые дни.
– Еще кока-колы? – спросил Мелиз.
– Нет, мне достаточно, – Билли посмотрел на Гризеллу Хаббард, которая выглядела отвратительно массивной в своем красном водительском комбинезоне. Ну какая же она кошмарная и уродливая свинья, при этом еще раскрывает рот на бедняжку Фен.
– Она совершенно беспомощна в обращении с картой и все время несла нелепейшую чушь о всяких там остановках, чтобы попасти и напоить лошадей. Если бы я прислушивалась к ней, то мы еще были бы во Франции. Джейк сумашедший, что позволил ей скакать на лошадях. Она такая мягкотелая. Через пару недель они сами будут ездить на ней, кроме того, она совершенно не имеет чувства иерархии: обращается со своим конюхом как с равной или даже выше ее. Уверена, она вскоре затащит к себе в спальню и ее и двух своих лошадей, где те будут смотреть телевизор.
– Надеюсь, тут подают английские блюда, – проворчал, как обычно, Дриффилд, размахивая пустым стаканом и поглядывая вокруг в надежде, что кто-нибудь купит ему выпивки.
Руперт был занят обсуждением с Мелизом неуклонно падающих цифр количество телезрителей.
– Они должны уволить Дадли. Он такой болтун. На серии нам надо иметь какую-нибудь пышечку.
– Которая еще и умеет говорить? – фыркнул Дриффилд.
– Не просто вообще пышку, а участницу соревнований, какую-нибудь симпатичную девушку-наездницу.
– Как Лавиния? – спросил Мелиз.
– Она никогда не была ни хорошей наездницей, ни хорошенькой.
– Гм, – хмыкнул Билли.
– Во всяком случае, она замужем за лягушатником. Я говорю о ком-нибудь, как Энн Мур или Мерион Кокс, которые знают каждую девчонку, помешанную на пони. Именно такие девчонки составляют большинство зрителей и приводят с собой родителей.
– Как на счет Фенеллы Максвелл? – предложил Мелиз.
– Ну да, если она сбросит килограммов десять, большая часть которых прыщи.
– Спасибо, Руперт, – прозвучал сзади резкий голос.
Все повернули головы.
– Мама миа, – воскликнул Билли.
– Бог мой. Как ты выросла, – были слова Руперта.
Фен стояла и смотрела на них: глаза широко открыты, как у фавна, цвета морской волны блузка заправлена в такого же цвета шорты, на длинных коричневых ногах высокие сандалии. Ее торчащие сосульками светлые волосы были еще влажными после душа. Ни один прыщик не портил ее гладкие коричневые щеки на которые был нанесен только тонкий слой румян. Она выглядела как настороженный, но прекрасный уличный мальчишка.
