Погребальная похоть - Блиденберг Саид (книги онлайн полные версии .txt) 📗
— Смотрите, Света, как это делается.
Насыпав стаффа на крышечку, он припал губами к выпяченному вверх дну бутылки с вырезом, и начал жечь находящийся на уровне глаз стафф, сразу же затягивая. Инструмент, конечно, был не лучшим для новичков, но по его мнению всё же более доступным, чем косяки, для изготовления коих и бумажки хорошей сейчас не было. Хапка получилась большая, и он попутно выпускал дым из ноздрей – Светочка обняла его за плечи и торопливо вдыхала потери. Удерживая дым, он вручил ей девайс и пакетик со стаффом, а сам облокотился на стену и скоро выдохнул конопляное облако на этаж. По неопытности, Света загрузила на жаровню ещё больше горючего, и старательно затянувшись только половиной, передала трубку мира – Йус вцепился и дожарил до конца, сразу же подойдя к ней, только что выдохнувшей, и передав в засосе ещё, какбы возвращая должок, крепко обняв свободной рукой за талию.
Он так и держал её ещё пару минут, медленно целуя в шею, она же расслабленно повисла в его руках. Видно, девочку забирал могучий приход. Усадив её на постеленый пакетик, было решено, что она больше не будет, а он ещё бахнет на дорожку, и всё.
Трава вернула действие галлюциногена на средний уровень, и Юзернейм преисполнился жизни, кайфа и божественного неведения; чувства то притуплялись, то обострялись; всё вокруг было добрым, всё было хорошо, и даже перехотелось убивать.
Светочка приходила в себя и улыбалась, всё время тянулась обниматься, шептала играюче-похотливыми интонациями что-то неразличимое и одержимо хихикала. Крышечка была отвинчена и спрятана, а бутылочка оставлена аккурат на батарее в пользование жильцам. Теперь предстояло найти вайфай и узнать, в какой из башен наличествует смотровая площадка для простых смертных, что было выполнено двумя этажами ниже. Оттуда они спустились вниз в большом, тускло освещённом коричневом лифте.
Вновь оказавшись на улице среди бела дня, обоих настигло странное и даже не упоротое чувство – любовнички переглянулись и осознали, что так долго лицезреть дневной свет им вместе ещё не доводилось. И день, какбы растущий из предыдущего, отделявшийся от него только отрывной пунктирною линией мгновений жаркого дрёма в машине где-то очень далеко; был уже долгий-долгий, хотя по мирским часам только начался.
Йус помнил, что таскает в багаже складной нож погибшего. Прикинув, что вход в башню будет неполноценным без осмотра вещей или хотя бы рамки, холодняк лучше было где-то припрятать. Оказавшись уже почти у подножия башен со стороны жилого райончика, где с небоскрёбами соседствовала пара рядов пятиэтажек, Юзернейм приметил палисадничек с деревьями на углу улицы и сбегал положить нож прямо под центральным деревом.
— Повезёт, если собачки не описают! — прокомментировал он, вернувшись. Света смеялась.
На входе в башню парочка сделала каменные лица. Разумеется, вещи нужно было показать, и фальш-днище его рюкзака, чего и следовало ожидать, осталось для досматривающих амбалов незамеченным. На сработавший металлоискатель, почуявший ни то бытовое лезвие, ни то что-то ещё, охранники покривили рожами и махнули рукой. Готы погрузились в лифт с офисными работниками – небритыми айтишниками, лосковыми топ-менеджерами и прочим деловым людом. Юзернейму ужасно хотелось исполнить что-нибудь смешное, например – помяукать, но рассматривая в хромированной панели декора навороченной подъёмной капуслы в большинстве скучающие, а уже потом надменные и безрадостные лица сокапсульников, он передумал.
Сделав маленькие шаги для себя и большие для всего укуренного своего сознания – на новой и рекордной для себя высоте (это касается только Йуса, Светочка ранее летала самолётами), на высоте симметричной и адекватной их обоюдному опьянению чудотворными молекулами КБД и ТГК, парочка с невыказываемым трудом оплатила пропуск в большой, к некоторому сожалению, аквариум – но всё же, очень крутой и красивый аквариум. Они медленно ходили, проиобнявшись, и подолгу залипали у каждого стекла. Город сиял несчетным числом окон, улыбающихся солнцем, возился многочисленными машинками по мелким сетям своих капилляров, украшенных дрожащей зеленью по жирным серым венам; и тянулся вверх блестящими крышами, куполами, остриями башенок. Город был страшно живым и оказался отдельной личностью, в чудовищной многогранности своей обозримый только сейчас. Под конец сеанса с каждым мгновением всё сильнее ощущался легкий выход на измену – казалось, что за ними наблюдают отовсюду.
Вновь испытав закладывание в ушах, парочка приземлилась в лифте и покинула стеклянный монолит немыслимого сооружения. Света напомнила Юзернейму, направившемуся куда-то в другую сторону, о ноже, про который он уже забыл, и коий она изъявила желание в таком случае присвоить, если ему он был не нужен.
— Пожалуйста, пусть будет вашим. А куда пойдем после?
— Не знаю...
Девочке, уже несколько умаявшейся после всего, истинно хотелось только лишь оказаться в кроватке для получения главных двух удовольствий, весьма ей сейчас не хватающих, а именно – хорошего секса и крепкого сна. Мальчик же, коим становился обратно из потерянного старикашки энергично упоротый Юзернейм, тоже был непрочь первого пункта, но покамест к этому ситуация не располагала (зону комфорта из меньших зол выбирать не хотелось), и он глядел в поисках какого-нибудь более аутентичного приключения. Незаметно, они подошли к тому самому зелёному углу улицы с пятиэтажками, Йус сошел с тротуара и скрылся в тени. Реликвия ждала на месте, никем не испачканная. Светочка сему факту улыбнулась, и ощутив, как рьяно он взял её за руку и бодро шагая направился в неизвестном направлении, она таки, крепко сжав его пальцы, сдалась:
— Не хочу я никуда идти... Поехали ко мне!
— Прекрасно! Чтож, найдите сеть и вызывайте повозку.
Как и доступный вайфай, бизнес-классы в этом районе ждать не приходилось, и через две минуты их подобрал люксовый немецкий седан уже третьего бренда. За это время Света успела запустить мессенджер и поставить мать в известность, что явится не одна.
Здесь необходимо пояснить, что Светочка поддерживала редкую связь с матерью посредством чата в 'скайпе', и только через сутки после таинственного исчезновения, суккуба-старшая поинтересовалась, куда запропастилась доча, на что ответ был лаконичный – тогда она ехала гулять на ВДНХ. Мать была не по годам мудрой женщиной, и они никогда не ругались. У них бывали разные точки зрения, случались иногда недопонимания – но всё в пределах нормы. Любовью и заботой до достижения взрослых лет дочь была окружена достаточно. И никакой недомолвки или обиды сейчас между ними не было.
Случай с таинственным любовником был мудрой женщиной воспринят, в общем-то, спокойно – как возможный произойти рано или поздно; а право совершеннолетней дочери не афишируя привести к себе парня было полным и неоспоримым. «Но раз уж выбираешь такой подход, — думала мадэмуазель, — блюсти же должным образом конфиденциальность!». Впрочем, худшего не произошло, и ей было любопытно только, кто же этот мужчина (сзади он показался ей очень коренастым) и чем удостоился чести? Она надеялась, что не одними только фигурой с волосами, и предположений не строила.
Почти всё это лето она была дома со Светой или вовсе одна – в этом году, в виду грянувшего кризиса, муж отправился в командировку, прихватив сыновей (младший на год, а старший на два были взрослее сестры) а располагалось их предприятие в дальнем регионе и дело оборачивалось для семьи отличными перспективами.
Посему, получив уведомление, что сейчас дочь явится с кем-то, суккуба-старшая испытывала интрижку – до этого такие редкие сообщения предрекали только Свету и более чем двух подруг, но сейчас что-то ей подсказывало, что гостить будет не компания. Мадэмуазель установила телефон в подставку и продефилировала по комнате от кресла до кровати, где на распахнутом халате валялось красное кружевное бельё, и оделась. Впервые за многие года женщина наслаждалась круглосуточной наготой, сопротивляясь таким образом домашней жаре. Накинув халат, она обнаружила скомканную, выбившуюся из постели простынь с деловито улёгшимся вибратором о полукруглой, вращающейся по оси головке, и спрятала шалуна – не замену супругу, но устройство, превосходящее человеческие способности и позволяющее ей проще смотреть на мужчин всуе и ни о каких знакомствах больше не помышлять.
