Хрустальное счастье - Бурден Франсуаза (читать книги полностью без сокращений бесплатно .TXT) 📗
Ален резко остановился, бросив на мгновение тщательное обследование растений.
– Что это еще за роль заступника? Тебя кто-то просил о помощи? Твоей сестре девятнадцать, Сирилу двадцать один, они взрослые люди.
Растерявшись, Виржиль тщетно искал, что можно возразить, но лишь пожал плечами.
– Если твои родители не вмешиваются, – настаивал Ален, – если Мари ничего не говорит, почему ты должен влезать? Просто чтобы воспользоваться случаем и еще раз выступить против Сирила? Объясни мне сначала, что об этом думает Магали?
– Ничего, и ты это знаешь. Тифани сама приехала пооткровенничать с ней этой зимой, но тогда они не поделились со мной этим секретом! Сегодня мама рассказывает это совершенно естественно, потому что приходит лето, и они приедут сюда держась за руки! Я должен хлопать в ладоши от радости?
Его зеленые глаза потемнели, и он добавил яростным тоном:
– Я думаю, что, в конце концов, всех их возненавижу!
– Послушай, ты меня утомляешь, – вздохнул Ален.
Он сел на каменистую землю в тени оливкового дерева. Чуть позже к нему подошел Виржиль, но ограничился тем, что прислонился к стволу.
– Семья будет здесь через несколько дней, тебе надо успокоиться.
– Как будто это так просто сделать… – пробормотал молодой человек. – Кроме Лукаса я никого не хочу видеть. Особенно папу, воркующего с Беатрис!
– Ты думаешь, это правильное слово? – промолвил Ален, иронически улыбнувшись.
– Может, и нет, но это его ошибка. Он не должен был жениться на девушке ее возраста, и если он несчастлив в браке, я не буду его успокаивать!
– Ты очень нетерпим.
– И очень злопамятен, да!
Ален бросил камешек вдаль, потом стал рассматривать пейзаж, это было его любимым занятием. Вдали, на синеющей вершине холма, ряд кипарисов, казалось, колыхались, как мираж на жаре. Ближе к ним долина, покрытая оливковыми деревьями, отливающими серебром, плавала в почти прозрачном свете.
– Это не личинка моли, нет? – вдруг воскликнул Виржиль.
Разом Ален встал, чтобы исследовать молодую ветку, которую держал в руках Виржиль.
– Нет, – сказал он облегченно, – к счастью нет… если моль попадет на оливковые деревья, у нас с тобой не будет отдыха!
Он бросил удовлетворенный взгляд на молодого человека, который все еще хмурил брови, не отпуская ветку.
– Продолжим? – предложил он, переходя к следующему дереву.
За последние месяцы Виржиль сделал большие успехи. Его интерес к хозяйству только рос, он показал себя лучшим учеником, чем ожидал Ален, и даже начинал проявлять инициативу. Он больше никогда не опаздывал утром, он не задавал ни одного вопроса дважды, работа его не пугала. Если сначала Валлонг был для него убежищем, а Ален его крепостной стег ной, то теперь он стал его частью.
После долгого молчания, подчеркнутого легким стрекотом цикад, они пришли к подножью холма в промокших от пота рубашках и покрытых пылью ботинках.
– Что ты думал приготовить нам на обед? – спросил смеясь Ален.
– Овощи, обжаренные в сухарях, но думаю, что мы сделаем лучше салат, на самом деле слишком жарко…
Виржиль вынужден был научиться справляться с покупками, кухней и генеральной уборкой время от времени, Ален ни в чем не делал ему уступок. И он пошел на это, не жалуясь, тем более не жалея об авеню Малахов или студенческой скамье.
Бок-о-бок они продвигались к дому, спеша глотнуть немного прохлады, однако Ален остановился на мгновение и прикурил свою первую сигарету за день.
– Если вы с Сирилом, правда, не хотите друг другу докучать, почему бы тебе не переселиться в овчарню на время каникул?
– Ты и, правда, свой парень! Я рассчитывал пожить какое-то время у мамы, но не стоит и говорить, что я предпочитаю твое предложение!
– Я был в этом уверен, да. В любом случае не пользуйся этим, чтобы позлить остальных. Семейные трапезы неизбежны, как ты знаешь. Я их столько выдержал с твоим дедушкой, когда был в твоем возрасте! Я ненавидел, лето, но была Клара, и когда она была там, я мог все переносить с улыбкой…
Виржиль покачал головой, чувствительный к воспоминаниям о прабабушке. Он хорошо ее помнил и знал, что Ален ходит иногда на кладбище Эгальера и относит букет лаванды.
– Ее всем не хватает, мне кажется, – мило сказал он. – Хотя папа и пытается изображать вождя племени, это совсем не то…
– Оставь своего отца в покое! – воскликнул Ален. – В чем ты его упрекаешь? Позволить себе жениться на женщине намного моложе его? Это он будет расплачиваться, а не ты. И я тебе напоминаю, что он тебя пока не трогал.
– Только потому, что ты его об этом попросил!
– Да. И что? Он, по крайней мере, меня послушал, даже если не хотел этого.
Виржиль воспользовался случаем и произнес:
– Вы, правда, кажется, стали лучше переносить друг друга. Ты мне расскажешь как-нибудь, почему вы поссорились?
Вместо ответа Ален поднялся по ступенькам крыльца, открыл дверь в дом. Внутри закрытые жалюзи поддерживали сносную температуру, и сумрак показался им приятным. В кухне Виржиль достал корзинку с перцем, помидорами, несколькими перьями лука, пока Ален принялся нарезать хлеб.
– Запретная тема? – спросил Виржиль, кидая овощи в раковину.
– Нет, вовсе нет… Я тебе делаю бутерброд?
Молодой человек обернулся, чтобы посмотреть, как Ален спокойно клал тонким слоем пюре из оливок и анчоусов.
– Тогда, если об этом можно говорить, – настаивал он, почему ты молчишь?
– Потому что не я должен тебе об этом рассказать. Ты задашь вопрос своему отцу или дяде сначала. Если они тебе ответят, я изложу тебе мой взгляд на все это.
Виржиль часто мучил мать по этому поводу, никогда не получая убедительных объяснений. Она делала смутные намеки на старую ссору между Шарлем и Эдуардом, проблемы времен войны, которые ее не касались.
– Очень хорошо, – заявил он, – они скоро будут здесь, я воспользуюсь случаем и спрошу их.
– Замечательно! Ты увидишь, это вызовет сумасшедшую реакцию…
Искренний смех Алена смутил его. Он ожидал ярости или упорного молчания, как обычно, но не этой внезапной веселости и спросил невинным голосом:
– А в шкафу Морванов случайно нет скелета?
– Будет лучше не употреблять таких выражений, прежде чем все не узнаешь, – сухо ответил Ален.
Очевидно, тема была закрыта, бесполезно было возвращаться к ней. Ален даже посчитал, что слишком много сказал, поэтому он ушел из кухни, отправившись в погреб за бутылкой розового вина. В размышлениях Виржиль закончил с овощами и вынул две тарелки из посудного шкафа. В семье точно была какая-то тайна, которую никто не хотел раскрывать, но которая смутно висела над всеми. Он часто говорил о ней со своими кузенами, когда они были подростками, но им так и не удалось разгадать секрет. Их два деда, Шарль и Эдуард, которые не были даже похоронены в одной могиле, участвовали ли они в непристойной трагедии? Когда умер Шарль, Виржилю было шесть лет, и если бы не фотография, он не знал бы как выглядел этот человек. Винсен на самом деле был точным портретом знаменитого адвоката. Клара всегда это повторяла, и всегда вспоминала его с большим чувством. Война, годы плена и даже депортация Юдифи не были загадкой, однако Винсен и Ален начисто поссорились из-за всего этого. Почему?
Виржиль откусил бутерброд, некоторое время жевал. Спросить у отца ему казалось трудным, но у него была надежда на Даниэля. Последний витал в облаках после того, как София родила ему детей, и так как он тоже собирался провести лето в Валлонге, должен был представиться случай поговорить с ним.
– И о чем думаешь? – спросил Ален, который вернулся и с любопытством смотрел на него.
– Ни о чем особенном… Я хочу, чтобы побыстрее закончилось лето, парижане освободили место, и пришел урожай. Ты нет?
Вопрос заставил Алена задуматься на несколько мгновений, потом он отрицательно покачал головой, пробормотав:
– Нет. В этом году, нет.
Точными движениями, он стал открывать бутылку розового вина, ничего больше не объяснив.
