Девчонки на луне (ЛП) - Макнэлли Дженет (серия книг .txt) 📗

– Да, конечно.

Он поднял взгляд к неоновой розовой вывеске с надписью «Фламинго».

– Поедим и пойдём домой. Только ты и я.

Он открыл стеклянную дверь, и сверху звякнул колокольчик. Наша любимая официантка Джина помахала нам из-за стойки. У девушки были всё такие же ярко-рыжие волосы, и та же синяя униформа и модные ботиночки.

– Посмотрите-ка, кто вернулся! – закричала она.

– Да, наконец-то! – сказала я, улыбаясь, но она была слишком далеко, чтобы расслышать.

– Первым делом отправились во «Фламинго», – сказал Кирен громче, чем я, и сжал мою руку.

– Как приятно! Секундочку, я только стол вам протру.

Я прислонилась к стене, расписанной рисунком из пальм, и закрыла глаза. Я наслаждалась звуками с кухни: бряканьем тарелок, звоном стаканов, жужжанием посудомоечной машины.

– Те же звуки, – сказала я, открывая глаза.

– Уверен, что еда здесь тоже не изменилась, – сказал Кирен, наклоняясь ко мне. – А ты не изменилась? Ну-ка проверю.

И он поцеловал меня, обвивая руку вокруг моей талии. Кровь начала пульсировать по венам в другом ритме.

К моменту окончания поцелуя, рядом с нами появилась девушка.

Ей было около девятнадцати, блондинка, карие глаза, одета в джинсы и белую футболку. В лице было явное расположение.

– Вы ведь Кирен и Мэг?

Кирен посмотрел на меня, улыбаясь.

– Это мы.

– Меня зовут Анабель.

Она обернулась к столу на противоположной стороне кафе и кивнула. Её друзья – точнее орава друзей – встали и подошли к нам. Их было не меньше шести человек, поэтому они встали вокруг нас полукругом.

– Мы были на вашем концерте на вязальной фабрике в прошлом году. Это было что-то невероятное.

– Спасибо, – сказал Кирен. – Помню я тот концерт. Мы только что вернулись из тура.

Тогда они начали что-то спрашивать, но я слушала их вполуха, надев на лицо улыбку. Хотя нет, это было маска. Не таким я всё это видела. «Фламинго» было нашим местом, где мы не собирались ни с кем говорить, кроме как друг с другом. И, может, ещё с Джиной, пока делали заказ. Но сейчас все в кафе смотрели на нас, либо от того, что узнали, либо от того, что понимали, что есть в нас что-то, за что надо на нас таращиться. Из колонки над головой слышалась песня Кэта Стивенса «Вон идёт моя малышка» вместе с радостным звоном тамбурина, и я подумала, а что произойдёт, если я сейчас просто протанцую до двери и испарюсь за ней. Вот и ушла моя малышка.

Оттуда я видела столик, который нравился мне больше всего. Совсем пустой, возле окна. Синие виниловые сиденья, столешница из пластика с выложенными на ней чашей с сахаром, креманкой и бутылкой кетчупа. С момента переезда сюда, мы сидели там уже раз сто и ели блинчики с омлетом и сыром, запивая переслащённым кофе с молоком. Стол стоял в двадцати шагах от нас, но я не знала, как теперь до него добраться.

Глава 37

Лишь ближе к полуночи мы ушли с той скамейки. Часом ранее луна скрылась за зданиями на другой стороне улицы, и у меня появилось такое сонно-мечтательное чувство, от которого мир вокруг казался очень контрастным и ярким, даже в темноте.

– А, да, я хочу ещё кое-что тебе показать, – сказал Арчер, когда мы подошли к выходу из парка.

Выйдя на тротуар, он оглянулся, чтобы сориентироваться, после чего выбрал направление на запад.

Мы шли молча, держась за руки. Мне было интересно, какими нас видели проходившие мимо люди, если они вообще нас видели. Спустя всего несколько часов с ним рядом, всё казалось другим. На часть вопросов, которые мы хотели друг другу задать, получены ответы. Связь подобно электрическому току бежала между нами, и при прикосновениях искрилась на кончиках пальцев.

– Куда мы идём?

– В Сохо, – Арчер проверил уличные указатели и повёл меня через бордюр. – Всего в паре кварталов.

Вскоре он остановился напротив здания из красного кирпича и потащил меня на крыльцо.

– Смотри, – сказал он, тыча пальцем в список имён рядом с квартирными звонками. Он смотрел на меня, пока я читала. Для меня это было что-то вроде паззла или загадки, но ни одно из имен, ни о чём мне не говорило, пока я не добралась до пятого сверху: Д. Бирн. Я повернулась к Арчеру.

– Серьёзно? Тот самый Дэвид Бирн из «Talking Heads»? Тут живёт?

По его лицу растеклась широкая улыбка.

– Здесь его студия. Я просто смотрю на его имя. Когда мне хреново, я иногда прихожу сюда, – он слегка смутился, затем пожал плечами. – Я много хожу, а так – у меня всегда есть место, куда пойти.

Я вспомнила слова Луны об Арчере месяцами раньше, о его заморочках, о пропусках концертов. Я хотела спросить его об этом, но вряд ли это было подходящее время. Наверное, лучше было бы, если бы он сам захотел мне всё рассказать, без моих расспросов.

– Прям как медитация, – сказала я и только потом поняла, как слова были похожи на то, что говорит мама. Я подошла ближе к звонку и посмотрела на буквы в имени Бирна. – Никогда не хотелось нажать его?

– Конечно, хотелось, – но он не подошёл ближе. – Просто, зачем?

Тогда я поцеловала его, опять, у дверей дома Дэвида Бирна, после чего мы сошли на тротуар и направились к метро.

– Джош иногда гуляет до старого дома Уолта Уитмена в Бруклине, – Арчер вложил свою руку в мою, и меня удивило то, насколько естественным было это движение. – По той же причине.

Вот уж неожиданно было узнать, то Джош с его-то сарказмом и музыкальными пристрастиями мог выбрать для самоуспокоения давно умершего американского поэта.

– Серьёзно?

Арчер кивнул.

– Джош не так-то прост.

Мы прошли мимо кофейни, ещё открытой, со светящимися витринами. За столиком напротив сидели два старичка, склонившихся над керамическими кружками.

– Хочешь латте? – спросил Арчер, улыбаясь. – Или чего-то ещё, что в кофейнях продают?

– Ха-ха. На самом деле, я даже очень любила там работать. Хоть надо мной и подтрунивали за принципиальность, но я ощущала себя частью их семьи, – сказав это, я поняла, что так и было на самом деле. – У всех работников были клички, как будто это был клуб.

Арчер бросил на меня взгляд, ожидая продолжения.

– Я была младше всех, поэтому они начали называть меня Лолитой. Но после того, как я объяснила им, что героиня с таким именем стала жертвой педофила, они стали называть меня просто Фибс.

– А что, нормальная кличка.

– Не знаю. Я бы хотела иметь какую-нибудь крутую кличку.

Арчер показал на знак метро в полу квартале от нас, и мы свернули к ней.

– Я могу тебе придумать.

Мой взгляд упал на открытую дыру в первом этаже дома напротив рынка. От вида узкой лестницы и темноты за ней меня начало мутить.

– Давай.

Он обошёл коробку с латуком, лежавшую на тротуаре.

– Так, Фиби... Феб – это же такая птица, так?

– Ну, да, только мама назвала меня в честь богини луны.

– У тебя уже есть сестра Луна, – он махнул рукой. – Слишком много лун. Давай подумаем над птицей феб. Как насчёт Птичка? Или Пташка.

Мы шли под навесом цветочного магазина, и я улыбнулась, глядя на розы в витрине. В отражении я увидела, как он смотрел на меня.

– Пташка мне нравится.

– Честно говоря, возможно, в Бруклине можно наткнуться на толпу карапузов с таким именем в свидетельствах о рождении.

– Меня больше напрягает другое: как ты об этом узнал?

Он смотрел на меня.

– Как я узнал что?

– О птице феб.

Он махнул рукой на небо, словно говоря «Кто его знает?».

– Во мне много скрытых знаний.

– Уже поняла, – я шагнула на первую ступеньку вниз. – Выдуманные созвездия, квартиры рок-звёзд... Таких?

Арчер улыбнулся.

– Всё верно.

Он настоял на том, чтобы доехать со мной до Бруклин Хайтс.

– Мне всё равно больше нечего делать, – сказал он, проводя своей карточкой метро по считывателю.

– Уже час ночи.

– Я не устал.

Мы стояли на платформе, касаясь друг друга плечами, когда следом за мощным потоком воздуха подъехал поезд.