Голые - Харт Меган (читать книги бесплатно полностью .TXT) 📗
Я аккуратно вставила карту памяти в ридер и открыла папку со снимками заказчицы в специальной программе, чтобы все снимки Гретхен загрузились к тому моменту, когда она вошла в комнату – уже без красной куртки, с тщательно умытым лицом, вернувшимся к былой простоте. Я принялась открывать файлы и показывать клиентке каждый снимок, по одному.
Гретхен не говорила почти ничего, пока мы не добрались до последней фотографии. На этом снимке клиентка смеялась, ее лицо было немного повернуто в сторону, глаза – потуплены. Портрет не был похож на остальные фотографии – все как одна с натянутым, неестественным выражением лица, весьма сомнительного качества, не делавшего мне чести, хотя это было именно то, о чем просила героиня фотосессии.
– Думаю, эта самая лучшая, – сказала я.
Гретхен смотрела на снимок долго, не произнося ни слова. И наконец выдала:
– Мне не нравится.
Я была настолько готова к бурной и чрезмерной похвале, что уже навела курсор на кнопку «добавить в заказ». Фактически мой палец скользнул от шока, который я испытала при ее словах, и снимок машинально добавился.
– Упс.
Гретхен покачала головой:
– Это не похоже на меня.
Фотография походила на нее больше, чем все остальные снимки, вместе взятые, но я не собиралась спорить.
– Хорошо. Мы можем выбрать другие портреты.
– Подождите, пожалуйста. – Гретхен коснулась моей руки, лежавшей на мыши, чтобы помешать мне кликнуть на картинку и убрать ее из заказа.
Она сосредоточенно смотрела на фотографию, гораздо дольше, чем мне следовало ей это позволять. Я знала, что меня ждали клиенты, а «Фото Фолкс» выплачивали бонусы не только за заказанные портреты, но и исходя из количества обслуженных клиентов. Я задерживала не только саму себя, но и своих коллег, которые зависели от меня и готовились своими руками наводить красоту, чтобы убеждать клиентов покупать фотографии.
– Нет. Это совсем не я. Мне нравится та, где я с подбородком на руке, – постановила Гретхен, и убедить ее в обратном было уже невозможно.
Гретхен вышла из комнаты, заказав фотографий на сумму свыше ста долларов, включая снимки для бумажников. Мне пришло в голову, что она собиралась обменяться фотокарточками со своими друзьями, наподобие того, как поступали школьники со снимками, которые я делала.
– Я так довольна, что Хелен посоветовала обратиться к вам! – сказала Гретхен, когда мы с ней вышли в зал торгового центра. – Я тоже обязательно расскажу о вас моим подругам!
– Спасибо, очень вам признательна.
Она направилась к выходу, все еще полная впечатлений и эйфории, а я с чистой совестью решила, что сделала свою работу довольно хорошо. Настала моя очередь подумать о кофе, но в этот момент Минди похлопала меня по плечу:
– У тебя особенный клиент.
Я обернулась, чтобы взглянуть:
– Тедди!
– Здорово!
При одном взгляде на него меня замутило. Я еле выжала из себя писклявое «привет». В отличие от многих других наших встреч Тедди не раскинул руки, чтобы сжать меня в объятиях. Неуклюжая тишина повисла между нами, Минди с изумлением взирала на эту картину, ее глаза едва не вылезли из орбит, а рот приоткрылся. Справедливости ради стоит сказать, что рот Минди всегда был немного открыт. Но сегодня он распахнулся чуть больше обычного.
Тедди наверняка предполагал, что его улыбка согреет меня гораздо больше, чем получилось на самом деле.
– Я надеялся, что ты сегодня работаешь.
– Я работаю почти все праздники.
– Понятно, – вздохнул он. – Слушай, Оливия. Патрик рассказал мне… о том, что произошло.
Оживленный торговый центр явно был не самым лучшим местом для личного, откровенного разговора. Мне не хотелось беседовать с Тедди здесь. Собственно, мне вообще не хотелось с ним объясняться. Я почувствовала, как уголок моего рта невольно изогнулся в мрачной усмешке.
– Он рассказал?
– Конечно рассказал. – Тедди выглядел грустным, этот большой сильный увалень, который благоволил ярким свитерам и проявлял по отношению ко мне доброту, хотя и не был обязан это делать. – Что это ты себе думаешь?
И все-таки проявленная в прошлом доброта не давала Тедди права ругать меня.
– Ни о чем я не думаю. Я уже сказала Патрику, что мне очень жаль. Не знаю, чего ты хочешь от меня, Тедди, что я, по-твоему, должна сказать. Так Патрик отправил тебя сюда в качестве мальчика-посыльного, или что?
Похоже, мой тон ошеломил Тедди.
– Патрик сильно злится.
Вокруг то и дело маячили визажисты и клиенты. Многие с любопытством поглядывали на нас. Я оглянулась на свою кабинку, где Минди уже подготовила к съемке очередную клиентку.
– Я должна вернуться, нужно работать.
– Думаю, тебе стоит просто извиниться перед ним…
– Знаешь что? – мрачно, сквозь зубы процедила я, резко повернувшись на каблуках, и немного привстала, чтобы заглянуть ему в глаза. – Это совершенно не твое дело, Тедди.
Рот приятеля дернулся. Но я не дала ему шанса и слова вставить. Понизив голос настолько, чтобы придать нашему разговору некоторое подобие секретности, я отрезала:
– Если он хочет, чтобы я унижалась, ему крупно не повезло. Я не собираюсь молить его о прощении, Тедди. Я уже делала это в прошлом и огребла по первое число, причем не по своей вине. Так что я не буду пресмыкаться перед ним снова.
Тедди выпрямился, явно переваривая сказанное.
– Что ж… Не знаю, что и сказать.
А что тут скажешь? Эту ситуацию ничем не исправишь, – ответила я. – Потому что ты не знаешь… Ты действительно ничего не знаешь. Ты думаешь, что тебе известно обо мне и Патрике все, но на деле ты знаешь только то, что он говорил тебе, – и, полагаю, это выставляет его в довольно хорошем свете, не так ли? А все потому, что ему нравится думать именно так. Он просто не умеет признавать свою вину.
Тедди наверняка был прекрасно осведомлен об этом, ведь он жил с Патриком и любил его. Но мой приятель-здоровяк упрямо тянул:
– Думаю, я знаю его достаточно хорошо…
– Ты не знаешь о нас всей правды, – повторила я. – Тебе известно лишь то, что он тебе говорил, а я слышала его версию нашей истории.
– Ты утверждаешь, что Патрик – лжец?
– Я лишь говорю, – невозмутимо продолжила я, – что у него есть своя версия этой истории. А у меня есть своя. И нельзя сказать, чтобы эти истории были похожи.
– Оливия, я никогда не пытался вычеркнуть тебя из жизни Патрика…
– И я люблю тебя за это, Тедди, поверь мне, – снова перебила его я. – Но это – исключительно наше с Патриком дело. Я знаю, чего он хочет. Больше чем просто извинений. Он ждет от меня чего-то вроде заверений в безграничной преданности, ему нужно, чтобы я пресмыкалась, чувствовала себя последним дерьмом и ползала перед ним на брюхе, лишь бы сохранить привилегию пользоваться его благосклонностью. Я права?
Тедди переминался с ноги на ногу, похоже, сейчас ему было в высшей степени неловко.
– Я не знаю.
– Ну а теперь мне нужно вернуться к работе. – Я покачала головой, когда Тедди опять попытался что-то сказать. – Я ценю то, что ты решил взять на себя роль миротворца, действительно ценю. Но это не твоя забота – мирить нас, и это не твое дело. Эта история касается только меня и Патрика, Тедди. И я не уверена, что готова принять какое-то решение на сей счет прямо сейчас.
– Но, Оливия…
– Это не твое дело.
Никогда прежде Тедди не видел меня в таком состоянии, и, похоже, мне удалось поразить его до глубины души. Вероятно, Тедди чувствовал и небольшое раздражение, как это обычно бывает в тех случаях, когда люди понимают, что об их добрые и благородные намерения вытерли ноги. Он замер на месте, громко и тяжело сопя.
– Мне очень жаль, что ты видишь ситуацию именно так, – помедлив, сказал приятель. – Я думал, мы – друзья. После всего, что я…
На этот раз он сам прервался, возможно, потому, что вспышка гнева, охватившая меня, отразилась на моем лице. Приятель резко отпрянул, и это, возможно, было даже к лучшему – я действительно искренне любила Тедди, но, если бы он принялся опускать меня ниже плинтуса и напоминать о своей доброте, у меня наверняка вырвалось бы то, о чем впоследствии я бы горько пожалела.
