Накал страстей (ЛП) - Рейд Пенни (книги онлайн без регистрации .txt) 📗
Сэм уныло вздохнула, и я услышала звон посуды и шелест полиэтиленового пакета, уверена, что это были звуки приготовления мороженого. После того как я выпила воды, Сэм подсунула мне новую коробку салфеток и дала мне в руки тарелку.
— Ешь свое мороженое и рассказывай мне, что случилось.
Я пожала плечами, покосившись на мятное с шоколадной крошкой и помадкой мороженое в моей тарелке.
— Я не знаю, что сказать.
— Мне нужно нанять киллера?
Я немного попробовала мороженое. На вкус оно было очень хорошее. Я была оцепенело поражена тем, что что-то могло быть таким вкусным.
— Нет. Я порвала с ним.
— Ты рассталась с ним?
Я кивнула, подвинув мороженое в сторону, чтобы добраться до помадки.
— Это как-то связано с твоей мамой?
Я снова кивнула, горло сжалось. Внезапно мне перехотелось помадку, потому что помадка была не Мартином и никогда не стала бы Мартином.
Дурацкая помадка.
Держа свою тарелку в руках, Сэм села рядом со мной на кровать и обняла меня за плечи.
— Кэйтлин, расскажи мне все. Поговори со мной. Позволь помочь тебе.
— Ничто уже не поможет. — Я знала, что это прозвучало угрюмо, но мне было все равно. Быть драматичной—единственное, что казалось правильным.
— Тогда расскажи мне, потому что я любопытная. Расскажи, что произошло.
Так я и сделала. Я рассказала ей все про то, что Мартин был отвержен родителями, как он рос, и о его унижениях — хотя я не вдавалась в подробности — и о безвыходной ситуации с матерью, также смутно описала планы мести Мартина.
Это заняло у меня час, потому что я прерывалась, время от времени всхлипывая, словно ребенок. Говорить об этом было словно переживать это снова и снова, и я испытывала свежую боль с каждым словом. Однако, когда я закончила, когда мой рассказ о несчастьях был закончен, я почувствовала себя как-то иначе.
Я не чувствовала себя лучше. Просто не такой...отчаявшейся.
Отчаянная, опустошенная, удрученная, подавленная, безнадежная, безутешная, несчастная...
— Извини, если из-за этого между тобой и Эриком будет все странно, — сказала я в тарелку с мороженым, потому что мне тяжело было поднять глаза.
— Что ты имеешь в виду?
— Я просто надеюсь, это не поставит тебя и Эрика в неловкую ситуацию. Ты не должна позволять тому, что мы расстались с Мартином, отразиться на ваших отношениях.
Она молчала с минуту, и я ощущала ее взгляд на себе.
— Кэйтлин...Эрик и я не встречаемся.
Хоть это и было больно, я подняла глаза на нее, зная, что выражение моего лица выдавало замешательство.
— Нет?
— Нет, дорогая. Мы не встречались.
— Тогда... Что случилось на прошлой неделе? — Я говорила в нос и немного пискляво.
Она пожала плечами.
— Ничего значительного. Я имею в виду... Мы хорошо провели время вместе, но мы не встречаемся.
— Ты спала с ним? — Я не знала, что хотела спросить, пока не задала этот вопрос, и вздрогнула, потому что это было грубо, категорично и требовательно.
Ее полуулыбка была почти покровительственной.
— Да. Мы спали вместе. И мы зависали вместе и получили массу удовольствия. Мне он очень нравится, но я не ищу отношений, я сказала ему об этом еще в начале недели. Между занятиями и теннисом мне нужно подработка на лето, я все еще в поисках хорошего места. Так что мы хорошо провели время, но я сомневаюсь, что увижу его снова.
Новые слезы затопили мои глаза, и я сморгнула их, пораженная тем, что еще могла плакать.
— Я плохая феминистка? Ты можешь сказать мне правду.
— Ты это о чем? — Сэм хмыкнула, пытаясь распутать клочок волос у меня за ухом.
— Потому что я влюблена в Мартина. Я начала влюбляться в него в тот момент, когда он поцеловал меня в кабинете химии. У меня абсолютная слабость к нему. И мысль спать с кем-то без любви... Я не знаю. От это меня тянет вырвать.
— Кэйтлин, ты и я —два совершенно разных человека с абсолютно разными характерами, опытом и личностью. Не все женщины могут — или должны — иметь случайные половые связи. Также, как, верь или нет, не у всех мужчин бывают случайные половые связи. И невозможность заниматься сексом без глубоких чувств не делает тебя плохой феминисткой, также, как и меня, любовь к кружевным трусикам и розовому цвету не делает плохой феминисткой. Ты понимаешь, о чем я?
Я кивнула, все еще чувствуя себя плохой феминисткой. Но хуже, чем это, мне было все еще больно. Отсутствие Мартина было словно криком в ушах, и острая боль от внезапной утраты пытала мою душу... Тьфу! Теперь я созерцала свою измученную душу. Я была жалкой.
Я простонала.
— Что со мной не так? Как я могу быть настолько расстроена из-за парня, с которым технически была меньше недели?
— Во-первых, перестань себя корить за то, что ты чувствуешь.
— Я жалкая. Я просто гуру драмы. Я та самая девушка. Я годами осуждала ту девушку, а теперь я как она, и мне ужасно жаль, что осуждала ее, потому что, если она чувствовала хотя бы одну десятую той агонии, которую я чувствую сейчас, то мне нужно написать ей письмо с извинениями. Мне хочется ударить себя по лицу за то, что была такой осуждающей.
— Кэйтлин, мы все становимся такими девушками рано или поздно. Ты не сможешь узнать или понять другого человека до тех пор, пока не переживешь подобный опыт. У тебя все произошло слишком быстро и сильно. Вы словно оказались в лагере знакомств на острове. Девочка моя, ты потеряла девственность всего два дня назад! Дай себе немного времени, чтобы приспособиться.
— Ох, Сэм, как я смогу делать это всю оставшуюся жизнь, если спустя шесть часов после расставания я уже раздумываю о смерти от огня в качестве альтернативы боли в сердце?
Сэм вздохнула и обняла меня. Она положила голову на мое плечо и тихонько сказала:
— Кэйтлин, остановись и подумай об этом, действительно задумайся о том, что происходит. Задумайся о том, что ты знаешь об этом парне.
— Я знаю, что он любит меня, а я рассталась с ним, сама даже не знаю почему.
— Я знаю почему. Ты рассталась с ним, потому что хотела сделать все правильно.
— Но он любит меня и...
Она сделала такой звук горлом, чем напомнила мне Мардж из Симпсонов, и прервала мои плаксивые тирады.
— Вот истина, и мне жаль, если от этого тебе станет больнее, но это так: Мартин никогда не поставит никого —даже тебя — выше себя.
Я поморщилась потому что... Боже, это было прямо в точку. Я прижала влажную салфетку к лицу.
— Спасибо.
— Я не говорю это, чтобы обидеть тебя. Ты прекрасная и удивительная, и такая умная,— сказала Сэм, при этом крепко сжимая меня. — Я говорила, что еще ты красивая? Но дело в том... — она подняла голову и осмотрела мое лицо, — дело в том, что он не умеет любить. Не умеет. Ты сама сказала, что его родители отвергли его. Он знает все о самосохранении и думает только о мести. Он как Граф Монте-Кристо.
Я несчастливо улыбнулась и покачала головой.
— Я знаю, что ты пытаешься помочь, но ты не знаешь его так, как я. Я знаю, что он любит меня.
— Уверена, на каком-то уровне во вселенной Мартина, где он один, он сможет сделать комнату для тебя. Уверена, он любит тебя, насколько он способен любить. Но что поделаешь. Эта вселенная для одного, и просто уголок для тебя — это не то, что ты заслуживаешь. Ты заслуживаешь вселенной для двоих и пьедестал, и сексуальных мальчиков, которые будут очищать для тебя виноград.
Слезы брызнули из глаз, когда я фыркнула, стерев их салфеткой, которая была уже просто тряпочкой.
— Я не хочу сексуальных мальчиков. Я просто хочу... Я хочу...— Я взглянула на потолок и покачала головой.
— Я знаю. Ты хочешь, чтобы Мартин Сандеки выбрал тебя, вместо того, чтобы руководствоваться местью, которой забит его мозг с тех пор, как он был подростком, и над которой он работал, пока не достиг сознательного возраста.
Я кивнула и добавила с сарказмом:
— Да. Точно. Почему я не могу быть для него важнее, чем жизненные амбиции?