Бриллиант - Сэйл Шарон (смотреть онлайн бесплатно книга TXT) 📗
— Я ничего не хочу, — произнес Джесс. — Но поеду. И сделаю это не ради тебя, а только потому, что сейчас Рождество, и люди, взрослые и дети, будут ожидать «Рождество в Нэшвилле».
В его голосе звучал какой-то надлом. Улыбчивые когда-то глаза были обведены темными кругами. Джесс уже так долго жил под гнетом вины, что это чувство, казалось, навечно запечатлелось в его чертах.
— Вот и отлично, старина, спасибо, — сказал Томми и — что случалось исключительно редко — шутливо ткнул его пальцем в живот. — Я чуть позже созвонюсь с музыкантами и скажу, чтобы завтра они все пришли в студию. Они уже беспокоились, будут ли вообще принимать участие в программе. Понимаешь, дело это семейное. И их жены и детишки тоже переживают.
Томми закусил губу. Ему хотелось бы взять обратно свою последнюю фразу. Но, увы, теперь было уже поздно. В «Рождестве в Нэшвилле» должны были принимать участие музыканты со своими семьями: это была семейная программа. И только рядом с Джессом никого не будет. К этому приложил руку Томми, и он до сих пор считал, что поступил правильно.
Менеджер был уверен, что после исчезновения Даймонд Хьюстон Джесс, конечно, станет переживать, но затем найдет себе очередную женщину, как это уже не раз бывало. Увы, похоже, на этот раз Томми просчитался, недооценив чувство Джесса к этой женщине. Он вздохнул и с тоской посмотрел на дверь, потом себе под ноги. Ему очень не хотелось еще раз допустить ошибку.
— Значит, — сказал Томми, — завтра встречаемся все вместе. Ребята запишут праздничные поздравления и все прочее, что полагается…
Джесс угрюмо смотрел в окно, не выказывая никакого желания продолжать этот разговор. И Томми поспешил уйти. Оказавшись на улице, менеджер глубоко вдохнул и закашлялся, поперхнувшись холодным воздухом.
— Черт, — пробормотал Томми. — До чего же противно зимой выползать на улицу. — И тут ему вдруг пришло в голову, что именно на улице может сейчас находиться Даймонд Хьюстон. Просто на улице. И всё из-за него.
Чувство вины, сожаление и ярость погнали Томми к его автомашине. Он не желал причинять себе беспокойства из-за этой женщины. Она чуть было не угробила карьеру Джесса, которую Томми упорно создавал столько лет. Нет ее — и. очень хорошо. Отъехав от ранчо, Томми тем не менее почувствовал, что по отношению к Даймонд он все же допустил несправедливость, — думать об этом было неприятно. Но мысль эта засела в его мозгу, и Томми ничего не мог с этим поделать.
Никакой сцены в баре, разумеется, не было. Даймонд просто попросила Дули, чтобы тот переставил столики, и у дальней от входа стены бара образовалось небольшое свободное пространство. Даймонд понимала, что ее голосу не пойдет на пользу, если она станет петь на сквозняке; А ведь входя в бар, посетители будут впускать в комнату холодный уличный воздух. Сквозняков и холода Даймонд вполне хватало и в собственной квартире.
Завсегдатаи бара Дули не сразу осознали, что сегодня вечером их ожидает сюрприз. Не все столики, конечно, были заняты, но посетителей все же было достаточно. Когда клиента заметили новую официантку, они начали шуметь и громко возмущаться. Все насели на Дули, выясняя, куда это он подевал Даймонд.
Мужчины наперебой спешили продемонстрировать новенькой официантке все свои выходки: они кричали, топали ногами, свистели, а время от времени самые нахальные позволяли себе шутливо хлопнуть девушку по заду, когда та проходила мимо с полным подносом.
Даймонд сидела в задней комнате и прислушивалась. Она в последний раз быстро осмотрела себя в зеркале, висевшем в углу. Прическа была в порядке, свитер красиво облегал фигуру и был аккуратно заправлен в слаксы. Около двери ее дожидалась прислоненная к стене гитара. Даймонд оставалось только собраться с духом и выйти на публику.
Внезапно девушку охватил страх. А что, если она не придется по душе посетителям?! Что, если Дули был прав, говоря, что она может провалиться? Что тогда делать?!
Усилием воли Даймонд придала лицу спокойное выражение. Отдав себе мысленный приказ: «Делай то, что делала обычно, а там посмотрим», — девушка решительно взяла гитару.
Дули первый заметил, как она вышла из комнаты. Он давно уже поглядывал в сторону двери, не желая пропустить выход Даймонд. Увидев, как она уверенной походкой выходит на импровизированную сцену. Дули сделал что-то для себя неожиданное: налил полстакана виски и проглотил его одним махом.
Внешне было не похоже, что Даймонд волнуется. Но Дули был уверен: волнуется, и еще как. За недолгое время знакомства с Даймонд Дули привязался к ней и принимал ее проблемы близко к сердцу. Он испытывал к ней какое-то почти родственное чувство и совсем не хотел, чтобы она провалилась.
Дули грозно посмотрел на всех посетителей, по очереди, взглядом призывая их замолчать. Увидев, что вышедшая в зал Даймонд остановилась, Дули нахмурился и тяжело вздохнул. Его желудок нервно заурчал.
Отсутствие микрофона ничуть не мешало Даймонд. Она выдвинула на освобожденное от столиков пространство высокий табурет, уселась на него, вытащила засунутый между струн медиатор и взяла несколько пробных аккордов. Казалось, что она собирается играть только для себя, а не развлекать посетителей.
При первых же звуках гитары все взгляды обратились на Даймонд. Сначала повисла недоуменная пауза. Потом из зала раздались отдельные выкрики, послышались сальные шуточки, какие-то остряки пытались выяснить, что еще, кроме перебирания струн, умеют делать пальчики Даймонд.
От табачного дыма свет в зале было довольно тусклым. По просьбе девушки Дули притушил почти все лампы, кроме нескольких висевших близко к месту, на котором стоял табурет Даймонд. Теперь все зависело только от нее.
Даймонд опустила голову, и пряди светлых волос упали ей на лицо. Она зажала рукой струны и выдержала небольшую паузу. Затем медленно вдохнула, прикрыла глаза и запела.
Старая песня Брюса Спрингстина зазвучала в притихшем баре. Как всегда, Даймонд, исполняя песню совершенно чужого ей жанра, создавала новую, свою собственную композицию в любимом ею стиле кантри.
Песню «Я вся в огне» Даймонд пела так, что каждый мужчина в баре, слушая ее завораживающий голос, чувствовал, что она поет именно о нем.
Пение Даймонд, ее плавные движения головой и легкое покачивание на табурете пробуждали в мужчинах, сидевших за столиками, самые смелые фантазии.
Дули, улыбнувшись, с облегчением вздохнул.
— Да, такая, пожалуй, не провалится, — довольно пробормотал он. Наблюдая за ошеломленным выражением на лицах своих клиентов, Дули окончательно уверился в том, что денежки теперь потекут к нему рекой. И конечно, новую официантку он нанял не зря.
Дули стало совершенно очевидно, что Даймонд не понимает своего истинного призвания. Раз она так умеет петь, ей незачем разносить выпивку в барах. Даймонд пела, и на глазах у нее сверкали настоящие, слезы. И тут Дули осенило. То, что он видел на ее лице, было таким очевидным, что ошибиться было невозможно. Эта женщина, вне всякого сомнения, прекрасно знала, что она создана для сцены. Единственной причиной того, что она веялась за работу официантки, была необходимость зарабатывать себе на жизнь. К тому же она наверняка убежала от мужчины, или Дули Хоппер — не Дули Хоппер.
Прозвучали последние слова песни, затих голос Джесса. Он взглянул в камеру и на прощание помахал всем зрителям рукой. Получилось очень хорошо.
— С Рождеством тебя, дорогая, — мягко произнес Джесс. — Где бы ты сейчас ни была.
— Ну вот и прекрасно, — сказал режиссер, радуясь тому, что последнюю песню удалось записать именно так, как ему хотелось.
Запись специальной программы «Рождество в Нэшвилле» была завершена. Теперь требовалось только немного ее подредактировать. Поэтому режиссер совсем не был против того, что Джесс позволил себе незапланированные слова в конце выступления. Этот певец был достаточно известным, чтобы позволять себе некоторые вольности. К тому же это была хорошая реклама для программы, ведь газетчиков наверняка заинтересует «поздравление» Джесса…
