Соблазн в шелках - Янг Андреа (читать книги онлайн бесплатно серию книг .TXT) 📗
Клодия покачала головой.
– Если он, бедняга, расстался с земным существованием, то чем позднее я узнаю об этом, тем лучше.
Расправившись с порцией курицы под соусом карри, Гай сказал:
– Года два тому назад у Аннушки были два котенка: Кит и Кэт.
– И оба в течение шести месяцев погибли под колесами машин, – добавила Аннушка.
– Ужасная гибель, – посочувствовала Клодия.
– У них полностью отсутствовал страх перед дорожным транспортом, – сказал Гай. – Очень милые существа, но абсолютно безмозглые.
– Миссис Пирс совсем не считала их милыми, – угрюмо заявила Аннушка. – Я почти уверена, что это она попросила своего придурковатого сынка приехать и задавить их машиной.
– Ты говоришь глупости, – терпеливо сказал Гай.
– Я бы так не сказала. Она злобная старая ведьма, и я ее ненавижу. Я не удивилась бы, если бы узнала, что у себя в комнате она спит в гробу. Я как-нибудь обязательно осеню ее распятием, чтобы узнать, испугается ли она.
Сидевший напротив дочери Гай закрыл глаза, словно говоря: «Господи, дай мне терпения».
Больше до конца обеда Аннушка почти не разговаривала, продолжая молчать и во время часовой послеобеденной прогулки по роще финиковых пальм. Она держалась от них в сторонке, всем своим видом показывая, что не желает иметь «с ними» ничего общего.
Если дочь капризничала, не скрывая ностальгии по цивилизованному миру, то и Гай пребывал не в самом радостном настроении. Пока они бродили по раскаленным дорожкам в пальмовой роще, он время от времени что-то говорил, указывая то на гроздья фиников, то на зеленого попугая, пролетевшего над головами, и переполнявшее его напряжение постепенно спадало. Она его не винила. Эта девчонка, наверное, даже сестру Иммакулату вывела бы из себя и заставила ругаться последними словами.
И все это время он строго соблюдал правила игры. Даже когда тропинка сужалась, они не соприкасались локтями и, уступая ей дорогу, он ни разу не прикоснулся к ее талии. Похоже, что он провел между ними черту, через которую не разрешал себе переступать.
– Разве не этого тебе хотелось?
– Только не сейчас.
Воздух был теплый, пьянящий, вокруг стрекотали кузнечики, и после более обильного, чем нужно, обеда и двух бокалов вина она унеслась мыслями в мир фантазий.
Теплый, томный летний вечер. Поле, заросшее травой, в которой пестрят маргаритки, но нет опасности наткнуться на коровью лепешку или остатки чьего-нибудь пикника, а рядом с ней Сами-знаете-кто. Они только что открыли вторую бутылку «Моэ-э-Шандон» – желательно розового, – и она лежит на спине в траве. Он лежит рядом с ней, приподнявшись на локте, и, пощекотав ей подбородок лютиком, кормит ее клубникой. Они смеются, потом не спеша, как в замедленной съемке, поедание клубники переходит в нечто большее…
Ей даже стало жарко от этих мыслей, и она вздрогнула от наслаждения.
– Что случилось? – озабоченно спросил он.
– Ничего.
– Но вы вздрогнули.
Проклятие! Неужели он все-таки наблюдает за ней, прикрывшись своими темными очками?
– Я просто подумала кое о чем.
– О чем?
Ты явно не обладаешь телепатией, иначе не стал бы спрашивать.
– О скорпионах, – сказала она первое, что пришло в голову. – Однажды в Греции я обнаружила скорпиона, когда принимала душ. Надеюсь, здесь они не водятся?
– Конечно, водятся. Скорпионы, змеи, верблюжьи пауки. Верблюжьи пауки размером с блюдце. Они выходят охотиться по ночам, заползают на свою жертву, вводят анестезирующую жидкость, а потом ужинают, откусывая по кусочку. Но в пятизвездочном отеле их едва ли можно обнаружить в душе.
– И на том спасибо, – сказала Клодия, снова вздрогнув, но уже по другой причине.
Если подумать, то обнаружить огромного паука в своем душе – прекрасный предлог для того, чтобы изобразить из себя беспомощную испуганную глупышку. Однажды она уже прибегала к подобной тактике: вбежала, едва прикрывшись купальным полотенцем, к одному мужчине категории IV, занимавшему номер через две двери от нее, и изобразила истерику. Только его не оказалось в это время дома, а его сосед категории II, объяснив, что Чейз находится в баре, предложил ей взамен свои услуги.
– Видно, так мне на роду написано. Вот я здесь рядом с мужчиной категории IV, которому все, кто был у меня до сих пор, и в подметки не годятся, а он ведет себя так, словно я пользуюсь неподходящим дезодорантом.
– А что, черт возьми, ты ожидала? Ведь ты сама его отпугнула.
– На меня нашло временное помрачение рассудка.
Однако после разговора о скорпионах он, судя по всему, решил несколько сократить ширину разделявшей их «нейтральной полосы».
Теперь ее обоняние улавливало теплый запах мужского тела и лосьона после бритья, и трепет овладел ею с новой силой.
Было очень соблазнительно притвориться, что закружилась голова или что она нечаянно споткнулась о камень, и создать условия для захватывающего соприкосновения тел.
– Даже не думай об этом. Он сразу же раскусит твои хитрости. И его доченька тоже. Тебе не удастся снова провести ее.
– Какое мне дело до того, что она подумает? Она вечно всем недовольна и просто несносна.
Аннушка шла далеко впереди и ни на что вокруг, кроме разве тропинки под ногами, не смотрела. Всем своим видом она говорила: «Мне все до смерти надоело. Не пора ли нам ехать?»
– Не следовало брать ее в поездку, – тихо сказал Гай, как будто прочитав ее мысли. – Пусть бы изнывала от скуки в отеле.
– На самом деле вы так не думаете.
– Это еще почему?
– Мне показалось, что вы затеяли эту поездку, чтобы показать ей страну.
В сандалию ей попал камешек. Она остановилась и, стоя на одной ноге, стала вытряхивать его.
В этот момент он нарушил границу «нейтральной полосы». Пока она вытряхивала камешек, подпрыгивая на одной ноге, он, чтобы поддержать, взял ее под локоть, хотя в этом не было никакой необходимости.
– А что, если я затеял эту поездку с совсем другой целью? – В голосе его появилась хрипотца, и если до этого Клодия не нуждалась в поддержке, то сейчас она ей явно потребовалась. Она вдруг поняла, что причиной его напряжения были не только натянутые отношения с дочерью.
– Вы согласились бы поехать вдвоем со мной? – очень тихо спросил он.
Боже мой, неужели я забыла свой здравый смысл в аэропорту Хитроу?
Оба они были похожи на две плотно закрытые крышками кастрюли, в которых что-то долго варилось, а теперь кто-то разом снял с них крышки. Вырвавшийся жар чуть не сбил ее с ног, и она была не готова к этому. Разве можно разговаривать на эту тему сейчас, здесь, когда его дочь может в любой момент оглянуться?
– Гай, ради Бога… – сказала она дрожащим голосом.
– Что – ради Бога?
Ради Бога, отпусти меня, пока у меня не подкосились ноги.
– Ради Бога, я могу стоять без посторонней помощи.
Она стряхнула с себя его руку и дрожащими пальцами водворила сандалию на место.
– Зачем, черт возьми, ты это сделала? Разве не тебе последние полчаса до смерти хотелось испытать дрожь от этого волшебного прикосновения?
– Да, но я не предполагала, что такое произойдет. Особенно здесь…
Она бросила виноватый взгляд на мелькавшую в двадцати ярдах впереди красную майку.
Хрипотца в его голосе усилилась.
– Ну так как? Вы согласились бы?
Черт побери! Что я должна делать? Заглянуть ему в глаза и пролепетать: «Да! О да!» – точно в сцене из какого-то сентиментального старого фильма?
– Я не думаю, что было бы правильно оставить ее в полном одиночестве, – сказала она, пытаясь унять дрожь в голосе.
– Она сама не хотела ехать.
Это не имеет значения. Девочка, конечно, не подарок, но она во многом запуталась и поэтому несчастна. Оставлять ее одну – не решение вопроса.
– Она подумала бы, что не нужна нам.
Не успела она сказать это, как тут же пожалела, что сказала. Ей не хотелось, чтобы ее иллюзии рассеялись каким-нибудь ответом вроде: «Мне совершенно безразлично, что она подумает». Она поспешила предупредить его ответ одним из своих глупых вопросов в качестве отвлекающего маневра.
