Полуночный Валентайн (ЛП) - Джессинжер Джей Ти (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно TXT) 📗
Нет. Нет, это слишком просто. Слишком просто. Чувство вины не может быть объяснением всего, о чем я думаю и чувствую, всего этого безумия, бушующего в моих венах.
– Но... есть вещи, которые нельзя объяснить... Такие как «медвежий коготь» и душистый горошек, посаженный вдоль крыльца, а еще он знает, что я обожаю кофе! И там была эта картина с молнией, на которой были его инициалы, и он потушил огонь в моем доме... И денверские омлеты! Записка со строкой, как на татуировке Касса! Семнадцатое мая!
В этом нет никакого смысла. Я начинаю волноваться о докторе Сингере, потому что его тон меняется на суровый, который он использовал, настаивая в N-й раз на приеме антидепрессантов.
– Давай поговорим о твоих панических атаках. Были ли они у тебя после переезда в Сисайд?
– Да, – бормоча ответ, меня охватывает чувство, что меня полностью повергли.
– Я заметил. А кошмары? Бессонница?
Он явно доволен собой, придурок. Я начинаю скрипеть стиснутыми зубами.
– Хм.
– Буду считать это положительным ответом. И из того, что я понял из твоего перечисления, которые невозможно объяснить, у тебя все еще происходят эпизоды мистических домыслов?
О да. Печально известное мышление, наполненное всякой паранормальщиной, в котором мой мозг особенно искусен.
– Это другое, – жалко защищаюсь я. – Этот мужчина, он... слишком много всего произошло. Не похожее на совпадение. Это не может не иметь смысла. Или может?
– Меган, я хочу, чтобы ты внимательно выслушала меня. Ты пережила невероятно жестокую автомобильную аварию, в которой потеряла мужа. Он умер у тебя на руках. В день его похорон у тебя случился выкидыш – дитя, которое вы отчаянно пытались зачать – и чуть сама не умерла от потери крови. Впоследствии тебе сказали, что шансов на повторную беременность практически нет.
– Тебе был поставлен диагноз посттравматического расстройства и клинической депрессии, но ты отказалась от лекарств, которые помогли бы тебе справиться с ситуацией. Ты стоически и упрямо жила со своими страданиями, как ни один другой пациент, которого я когда-либо встречал. Ты не дала мне ни единого шанса за два года еженедельных сеансов помочь сделать даже самые маленькие шаги к твоему исцелению. Ты приняла свою боль, потому что альтернативой было отпустить ее... И в твоем сознании, отпустить боль означает отпустить Касса, ребенка и все, что ты потеряла.
– Теперь ты переехала в новый город. У тебя новый дом, новая жизнь. Тебя понравился другой мужчина. И поскольку ты не преодолела своего горя, единственный способ, которым твой разум может справиться с тем, что он воспринимает как предательство мужа – это попытаться убедить тебя, что этот другой мужчина – твой муж.
Доктор делает паузу, и особо подчеркивает следующие слова.
– Подсознательно ты веришь, что каким-то образом через какое-то мистическое сочетание событий Касс вернулся к тебе в теле другого человека.
Вот она. Уродливая правда, вытащенная из скалы, под которой я ее прятала.
Я не могу дышать от полной глупости этого.
Таким же мертвым, как и мое сердце, голосом, ворчу:
– Скажите, что мне делать.
– Для начала, запишись на прием к доктору Андерсу, как только мы закончим звонок. Я говорил с ним в начале недели, и он сообщил, что ничего о тебе не слышал.
Как будто издалека я слышу, как говорю «хорошо».
– И, пожалуйста, я хочу, чтобы ты начала прием «Эсциталопрам». Это не совсем лекарственное средство от депрессии, но оно поможет справиться с симптомами. Я также могу выписать что-нибудь от бессонницы. Тебе нужна помощь, Меган. В этом нет ничего постыдного.
Он терпеливо ждет, пока я назову ему название местной аптеки, чтобы он мог отправить им рецепты. Затем в пол уха слушаю, когда он разглагольствует о возможных побочных эффектах, инструкциях по дозировке, уровнях серотонина, бла-бла-бла. К тому времени, как он перестает трещать, я заметно измотана.
– Спасибо, доктор Сингер. Спасибо, что перезвонили.
– С тобой все будет в порядке, Меган. Обещаю. Твой звонок – это положительный знак того, что ты готова начать лечение. Посвяти себя терапии с доктором Андерсом, пожалуйста. Ты замечательная женщина. У тебя вся жизнь впереди. Так много всего, что тебе еще предстоит. И помни, когда захочешь поговорить, я всегда буду рядом.
Я всегда буду рядом.
Да меня разыгрывают!
Еще раз благодарю его, прощаюсь и вешаю трубку. Поворачиваюсь, чтобы посмотреть на себя в зеркало. У меня дикие глаза, бледное лицо и я все еще дрожу. Думаю, доктор Сингер не до конца был честен, когда оценил меня всего лишь на два с половиной балла по шкале чокнутости.
Я все десять из десяти. Может быть, даже одиннадцать.
– Меган?
Легкий стук в дверь уборной заставляет меня отвернуться от зеркала с бьющимся сердцем.
– Да?
– У тебя там все в порядке?
Это Куп. Возьми себя в руки. Иди к нему. Постарайся вести себя нормально.
Я приглаживаю волосы руками, поправляю свитер, нацепляю фальшивую улыбку на лицо и направляюсь к двери. Открываю ее и вижу Купа, неловко топчущегося на месте и выглядящего обеспокоенным.
– Извини. Не хотел мешать. Просто пришел убедиться, что с тобой все в порядке.
– Ты должен сказать ей о своих чувствах, – бормочу я и сразу же хочу треснуть себя по лбу.
Куп в смущении морщит лоб.
– Кому? Что?
Ну, сказала «а», говори и «б».
– Сюзанне. Ты должен сказать ей, что к ней чувствуешь.
Теперь у нас с Купом одинаковое выражение лица – как у людей, которые вывесили свое постиранное белье на обозрение всего района. Оно выражает удивление и боль.
– Блин, Куп. Прости. Сегодня я сама не своя. Не обращай на меня внимание.
– Думаешь, она могла бы...? – он оставляет свой вопрос в подвешенном состоянии с глазами, полными надежды.
– Я думаю, она была бы дурой, если бы не отреагировала.
Он выглядит смущенным. Засовывает руки в карманы и разглядывает туфли. Затем тихо бормочет:
– Я всегда... Она просто... Она слишком хороша для меня, вот, – его кроткий смешок полон застенчивости. – Никогда не мог набраться смелости пригласить ее на свидание в старшей школе. Потом начал встречаться с женой в выпускном классе, после чего мы второпях поженились. Появились дети...
Куп щурится вдаль. Затем пожимает плечами.
– Знаешь, всякие события...
– Все бывает, – говорю я мягко. – Никогда не поздно начать все сначала.
Жаль, что ты сама не следуешь своим советам.
Куп переводит свой взгляд на меня. Она выглядит обеспокоенным.
– Тео попросил меня присматривать за тобой. Сказал убедиться, что у тебя все хорошо. Но сейчас не похоже, что с тобой все нормально.
– О, Куп, – я тронута его заботой. – Мы со «все хорошо» в разных вселенных, но я справлюсь.
– Ты собираешься позвонить ему?
Теперь моя очередь смотреть вдаль.
– Я, вероятно, последний человек, которого он хочет услышать прямо сейчас.
– Поверь мне, ты единственная, кого он хочет услышать.
Удивленная пылкостью его тона, я перевожу взгляд обратно на Купа.
– Слушай, – говорит Куп. – Я не знаю, в чем, черт возьми, корень ваших проблем, но то, что нас ломает, может и собрать по кусочкам.
Если это правда, то все антидепрессанты мира не в состоянии мне помочь.
Меня переполняет грусть.
– Я велела ему держаться от меня подальше, Куп. И обозвала трусом.
– Ты это и имела в виду?
Горло сжимается. Горячие слезы покалывают в уголках глаз.
– Нет. Я просто... испугалась, наверное. Я напугана и растеряна.
Куп кладет руку мне на плечо в подбадривающем жесте.
– Позвони. Оставь сообщение. Напишите ему на электронную почту. Скажи то, что только что сказала мне. Пожалуйста, сделай это для меня в качестве одолжения. Думаю, это могло бы помочь.
Музыка разливается внутри святилища. Люди начинают петь, их голоса проносятся сквозь закрытые двери. Это гимн, который я хорошо знаю.
