А может, это любовь? - Гибсон Рэйчел (книги хорошего качества .txt) 📗
— Знаю. — Она нежно погладила пальцами мускулы его бедра. — Мне очень жаль, что тебя ранили.
— И ты не считаешь, что я скор на расправу? Она покачала головой.
Я не верю, что ты мог отнять у человека жизнь, если бы у тебя был выбор.
Откуда ты знаешь? Может быть, я хладнокровный убийца, как писали газеты.
Она ответила то, что подсказывало ей сердце:
— Я знаю твою душу, Джо Шанахан.
Джо взглянул в ее ясные зеленые глаза и почти поверил, что она видит его насквозь и знает о нем что-то такое, в чем он сам сомневается.
Девушка облизнула губы. Он видел, как кончик ее языка скользнул в уголок рта. Потом она сделала нечто такое, от чего у него захватило дух и вся кровь прилила к паху: нагнула голову и поцеловала его в бедро.
— Я знаю, что ты хороший человек, — проговорила она. У него перехватило дыхание. Интересно, будет ли она по-прежнему считать его «хорошим человеком», если он попросит ее передвинуть губы чуть выше и поцеловать его в другое место? Он смотрел на ее макушку, но как раз в тот момент, когда воображение уже рисовало ему упоительные картины, она подняла голову и все испортила. Казалось, ее взгляд и впрямь проникает ему в душу, и она видит там неоправданно много хороших качеств.
Джо вскочил на ноги и повернулся к ней спиной.
— Ни черта ты не знаешь! — Он подошел к камину и схватился за каминную полку! — Может, мне нравится вышибать двери ногами и орудовать своим телом, как пушечным тараном?
— О, в этом я нисколько не сомневаюсь. — Она встала рядом с ним и добавила: — Ты крепкий, спортивный парень. Я сомневаюсь лишь в том, что у тебя был выбор.
Он оглянулся на Габриэль через плечо, потом посмотрел на маленькие свечки, горевшие на каминной полке.
— У меня был выбор. Мне не следовало гнаться за наркоторговцем по темному переулку. Но я коп, и этим все сказано. Я ловлю плохих парней и выполняю порученные мне задания. В тот раз мне поручили арестовать Робби. — Ему хотелось уязвить Габриэль, лишить ее дара речи. Хотелось, чтобы она перестала так на него смотреть. — Я был очень зол на него. Он был моим осведомителем и вел двойную игру, поэтому у меня чесались руки: я мечтал до него добраться. — Он опять взглянул на девушку, но она не казалась удивленной. Странно. Она провозглашала себя пацифисткой, а значит, должна была ненавидеть таких людей, как он… Черт возьми, почему она так на него смотрит, будто жалеет? — Я увидел вспышку пламени, вырвавшуюся из пистолета Робби, — продолжал он, — и разрядил ему в грудь всю свою обойму прежде, чем сообразил, что взял в руки оружие. Даже не видя парня, я понял, что убил его. Достаточно услышать звук, и сразу все становится ясно… Этого нельзя забыть. Потом я узнал, что убил его еще до того, как он упал на землю. Не знаю, что я должен после этого чувствовать. Иногда мне бывает паршиво, а иногда я радуюсь, что оказался более метким стрелком. Это чертовски трудно — сознавать, что ты отнял у человека жизнь. — Он оттолкнулся от каминной полки. — Возможно, я потерял самообладание.
— Я сомневаюсь, что ты мог до такой степени потерять контроль над собой.
Она ошибалась. Удивительно, но он рассказал ей про ту перестрелку больше, чем кому-то еще. Она сидела у его ног и смотрела ему в глаза, и он разговорился как дурак. Ну все, хватит болтать! Сидя на неудобном жестком стуле, он представлял ее груди в своих ладонях. Он так распалился, что готов был схватить одну из этих мягких ручек, которые растирали его тело, и сунуть ее себе в трусы, чтобы она погладила нечто более интересное, чем его локоть.
Джо потянулся к ней и накрыл ее рот своим. Он знал вкус этих полных сладких губ, точно она была его давней любовницей. Он склонил голову набок, и ее рот открылся ему навстречу — горячий, сочный и зовущий. Он почувствовал, как она содрогнулась, когда его язык соприкоснулся с ее языком. Закинув руки ему на шею, она прильнула к нему всем телом. Нагрудник ее юбки задел его голый торс Она выгнула бедра, прижавшись к его каменному естеству. Джо схватил ее за талию и, потеряв всякое благоразумие вместо того чтобы оттолкнуть от себя, напротив, потерся своим телом о ее грудь. Удовольствие было острым и мучительным, как пульсирующая агония, как экстаз. Он хотел не только поцелуя. Он хотел ее всю.
Его руки потянулись к застежкам на бретелях ее юбки. Он легко их расстегнул. Грудка упала к талии, и Джо быстро справился с пуговицами на белой блузке, потом распахнул полы и наконец-то, наконец-то обхватил ладонями пышные груди, затянутые в кружево. Когда его большие пальцы прошлись по ее твердым заострившимся соскам, губы девушки задрожали, и она испустила невольный вздох. Джо подался назад и взглянул ей в лицо. Веки ее затрепетали и открылись, и она прошептала его имя. Ее голос был полон такого же острого желания, которое скручивало в узел его чресла. Глаза ее лихорадочно блестели. Кровь вскипела в жилах у Джо. Он понял: она хочет его так же сильно, как он ее. Она была прекрасна и внутри, и снаружи. Страстная и пылкая, она трепетала в его руках, и ему захотелось еще немножко поиграть с этим огнем.
Джо глубоко вздохнул, обводя взглядом светло-каштановые волосы, которые обрамляли чудесное лицо, губы, влажные и припухшие от его поцелуя, стройную шею и спелые груди.
— Теперь твоя очередь, — сказал он и вновь посмотрел ей в лицо.
Не отрывая взгляда от глаз девушки, он стянул блузку с ее плеч. Белая ткань скользнула по ее рукам и упала на пол стояла перед ним в юбке и бюстгальтере, зубчатые края которого обхватывали ее груди. В самом центре чашечек твердые розовые соски раздували белое кружево. Джо обмакнул пальцы в теплое масло, потом тронул основание ее горла и медленно провел кончиками пальцев между упругими мягкими вздутиями груди. Касаясь костяшками пальцев ее невероятно нежной кожи, он повернул застежку, и бюстгальтер раскрылся. Груди выпрыгнули из чашечек — такие красивые, такие совершенные, что у него сдавило горло. Он поднял руки к ее плечам и спустил кружевные бретельки вниз. В конце концов бюстгальтер упал на пол рядом с блузкой. Потом Джо взял сосуд и, медленно наклонив его, вылил остатки масла на ее белую кожу. Оно потекло по пышным грудям, животу и пупку. Не сводя с нее глаз, он опорожнил плошку и бросил ее на деревянный стул. Одна прозрачная капля задержалась на соске. Он тронул ее пальцем.
Джо открыл рот, собираясь сказать ей о том, какая у нее красивая грудь, но из уст его вырвались лишь какие-то путаные восклицания. Он размазал капельку масла по всему соску, пройдясь пальцем по сморщенной розовой коже.
Габриэль качнулась, положила руку ему на затылок и прильнула влажными губами к его губам. О Боже, как же он хотел эту женщину! В паху болезненно ныло от небывалого вожделения. Обхватив ладонями ее шею, он откинулся назад и взглянул на ее груди, блестевшие в свете камина, на влажные, будто зацелованные соски. Ему хотелось поскорее прижать Габриэль к стене… или уложить ее на диван… или на пол — куда угодно. Ему хотелось встать на колени между ее мягкими бедрами, и, вдыхая пьянящий запах свечей и ее тела, глубоко погрузиться в нее и на время там остаться.
Ему хотелось ласкать губами ее сосок и одновременно скользить в ее горячем влажном лоне. Она желала того же самого. Так почему, черт возьми, не удовлетворить их обоюдное — желание?
Но он не мог заняться с ней любовью. Даже если бы она не была его осведомительницей, он не принадлежал к числу тех парней, которые носят в бумажнике презервативы. Джо чуть не засмеялся от облегчения.
— У меня нет с собой презерватива.
— Я в течение восьми лет принимаю противозачаточные таблетки, — проговорила Габриэль и опять положила его руку на свою скользкую грудь. — К тому же я тебе доверяю.
Черт возьми, зря она это сказала! Зря дала ему зеленую улицу! Чресла пульсировали от боли, и, прежде чем его мозги опустились до уровня его трусов, Джо напомнил себе, кто она такая. Зарывшись лицом в ее волосы, он уронил руку. Он еще никогда в жизни не испытывал такого отчаянного желания. Нужно было срочно что-то предпринять,
