Пари (ЛП) - Хокинс Дж. Д. (список книг .TXT) 📗
Но я не вышел из игры, и если придется играть по другим правилам, то я на все готов.
Я прогуливаюсь у ступенек Музея современного искусства. Смотрю на часы и засовываю руки в карманы своего дизайнерского костюма. Я скучаю по Нью-Йорку, но не по холодному - мне гораздо легче, когда на мне не так много одежды.
Я замечаю ее, как только она отделяется от толпы. Она в легинсах с рисунком и все в той же своей кожаной куртке, которую она носит, скорее всего, как панцирь безопасности. Я улыбаюсь ей, когда она приближается.
- Где все остальные? - спрашивает она, как только подходит ко мне.
- Кто?
Она улыбается так, будто все поняла.
- Моя группа, - говорит она, решив включиться в мою игру. - Разве мы не хотели прогуляться по городу?
- Ах, да, - говорю я, предлагая ей свою руку. - Твоя группа сейчас на верхнем этаже двухъярусного автобуса отмораживает свои задницы. А ты заслуживаешь особого отношения.
Она идет рядом со мной, держа меня за руку.
- И в чем “особенность”?
- Мы будем смотреть на Нью-Йорк глазами его жителей. Получим аутентичный опыт, - говорю я, ведя ее по ступенькам. - Потрясающие рогалики и кофе.
- И вкусную пиццу?
- И лучший шопинг на Пятой Авеню.
- И встречу с наркодилером в Центральном парке?
- И поездку с грубым вонючим таксистом.
Она откидывает голову назад и смеется. А я просто не могу не присоединиться к ней.
Несмотря на то, что прошло так много времени с тех пор, как мы были наедине, нам не нужно время, чтобы вновь привыкать друг к другу. Мы общаемся легко, непринужденно, правда с небольшим сексуальным напряжением, которое чувствуется в паузах между нашими шутками. Мы бродим по музею, уделяя одинаковое внимание и друг другу и окружающим нас шедеврам. Хейли просит сфотографировать ее рядом с Джорджией О’Киф, хихикая и смущаясь как школьница. В ее поведении нет даже намека на то, что она самая горячая молодая звезда на музыкальной арене.
Когда мы заканчиваем обсуждать искусство, и покидаем музей, я покупаю нам пару хот-догов возле Центрального парка. Я смотрю на нее и начинаю ждать.
- На что ты смотришь? - говорит она, поднося хот-дог к губам.
- Просто смотрю, как ты ешь.
Она смеется и закрывает глаза. Я почти уверен, что она отвернется, и будет так есть, но вместо этого она закрывает свои глаза и нежно откусывает кусочек. Я знаю, что она сделала это для смеха, но на это тут же отреагировал мой член, ему не смешно. Она прожевывает кусок, улыбаясь, и говорит:
- Черт, как же вкусно. Ты доволен?
- Не могла бы ты повторить?
Она бьет меня по руке, и мы смеемся. Потом идем гулять по парку.
- Есть какие-нибудь пожелания? - спрашиваю я. - Таймс-Сквер? Эмпайер-Стэйт? У нас достаточно времени, чтобы добраться до Статуи Свободы.
Хейли простанывает.
- Фи-и-и. Я видела все это столько раз по телевизору, что у меня ощущение, что я уже была там. Разве ты не обещал мне показать “настоящий” Нью-Йорк? Может, покажешь мне места, где ты проводил время?
Я выдыхаю через зубы.
- Ты уверена? Места, где я тусовался, совсем не похожи на Лос-Анджелес.
- Тем больше причин увидеть их, - бросает она мне вызов.
Я никогда не любил знакомить своих друзей с девушками. В последний раз я знакомил их с Лекси. Она постоянно с ними спорила, вызывая к себе ненависть, или флиртовала с ними, вызывая, в свою очередь, мою ненависть к ней. С Хейли, правда, я ничего подобного не ощущаю. Она слишком хороша, чтобы быть правдой. В последнее время я живу с надеждой, что она начнет меня разочаровывать, подведет меня или проявит любой свой недостаток, чтобы мне стало легче, но она этого не делает.
Мы едем на метро в Бруклин, где я ей устраиваю небольшой тур по музыкальным магазинам, студиям, которые я знаю лучше, чем в Лос-Анджелесе, и где владельцы встречают меня с такой добротой, будто я только вчера был у них. Она как ребенок, который на Рождество ныряет в свои подарки, копается в стопках пластинок, она с упоением впитывает каждую каплю истории, выраженную в граффити на стенах забытых частей города. Я смотрю, как загораются ее глаза, когда мои друзья рассказывают ей истории о различных концертах известных музыкантов, которые я слышал миллионы раз, но сейчас я чувствую себя так, будто их слышу в первый раз, потому что рядом Хейли.
Мы возвращаемся в Манхэттен и прячемся в старом ирландском пабе, чтобы выпить, но к тому времени, когда мы выходим, на улице уже становится темно и намного холоднее.
- Знаешь, Меркьюри Лаундж находится всего в нескольких кварталах отсюда, - говорю я, когда мы выходим из бара на улицу. - Мне посоветовали туда сходить, там сегодня довольно зажигательная группа, у которой ни с кем не подписан контракт. Она сегодня впервые дает свой сольный концерт в Нью-Йорке.
Хейли дует на руки и растирает их.
- Ты уже ищешь мне замену?
Я смеюсь:
- Это невозможно, - говорю я, а она хихикает.
- Спасибо, но мне на самом деле нужно вернуться в отель. Уже поздно.
Я знаю, что ей пора уходить. Если бы она была просто всего лишь одной из моих артисток, я бы сам гнал ее вернуться. Отдохнуть, выпить горячего чая и убедиться, что все нормально. Но она не просто одна их моих артисток. Я жду ее одну, уже три недели, следуя за ней по всей стране. Я не позволю ускользнуть ей от меня без боя - или, по крайней мере, поцелуя.
- Сегодня же нет концерта, к тому же мы не надолго. Мы должны насладиться городом, насколько это возможно.
- Выступление завтра, и на улице очень холодно, - говорит она, закутываясь в куртку.
- Почему ты не сказала раньше, - отвечаю я, снимая с себя пиджак и накидывая на нее. - Идем. И никаких оправданий. Если ты только действительно не хочешь идти.
Она колеблется.
- Хочу, просто…
- Хейли. Это Меркьюри Лаундж. И пока ты со мной, ты VIP-персона.
Она смотрит на меня и с улыбкой принимает поражение кивком головы. Я обнимаю ее и веду в Лаундж. Еще одна маленькая победа.
Группа на удивление хороша и даже лучше, чем я ожидал, но я слишком сосредоточен на Хейли, чтобы беспокоиться о бизнесе. Зал переполнен, но я, пользуясь связями, выбил уединенное местечко.
Играет медленная басовая композиция. Синтезатор мелодично наигрывает под красивое пение вокалиста. Такая музыка замедляет время, вытягивая наружу все самые глубокие секреты. Я стою за Хейли, обнимая ее и радуюсь, когда она кладет свою руку на мою и расслабляется, прижавшись к моей спине.
Мы остаемся в таком положении на протяжении всего шоу, двигаясь в такт музыке. Мы не отходим друг от друга даже тогда, когда группа заканчивает, и зал вспыхивает благодарными аплодисментами. Вместо этого Хейли поворачивает ко мне голову и смотрит на меня, ее губы всего в нескольких дюймах от моих. Мы смотрим друг на друга, такие уязвимые и открытые, полные обещаний. Я медленно двигаюсь к ней, касаясь края ее губ.
- Нет, - говорит она, внезапно отпрыгнув от меня. - Брандо…пожалуйста.
Мне понадобилось несколько секунд, чтобы спуститься на землю, оправившись от потрясения отторжения.
- Ок. Я понимаю, - говорю я внезапно чужим голосом, голосом проигравшего. - Давай вызовем тебе такси.
Она отступает, еще больше сторонясь меня.
Что, черт возьми, произошло?
Хейли
Лежа на боку, я прижимаюсь своей мягкой грудью к его твердым мышцам на спине. Я чувствую его тепло и одурманивающий запах его кожи. Мои пальцы скользят по его телу, так нежно, что я даже чувствую его мурашки. Я перебираюсь к мышцам живота, пробегаю ногтями от пупка до низа живота, дотрагиваюсь до его растущего члена. Я сильнее прижимаюсь к нему, и на секунду мне кажется, что я парю, и подо мной ничего нет.
Затем я понимаю, что подо мной действительно ничего нет, и я падаю на пол лицом вниз, рядом со своей кроватью.
Я вскакиваю на ноги, и у меня от боли даже искры в глазах. Так внезапно пробудившись ото сна, я начинаю по кусочкам вспоминать, что произошло. Я в отеле, в Нью-Йорке. Брандо на самом деле со мной нет (он проводил меня до моего номера и ушел - почти как настоящий джентльмен), и у меня сегодня выступление.
