***надцать лет спустя (СИ) - Шульгина Анна (читать полную версию книги .TXT) 📗
Да, ему не раз и не два приходилось прибегать к не совсем законным методам в своей работе, но поступать так с Ларисой откровенно не хотелось. Лучше потом спросит, тем более что она ему задолжала дружескую услугу…
Стоило ему выйти за дверь, как Лариса мгновенно открыла глаза и внимательно посмотрела на ноутбук – некоторые сомнения на Сашкином лице она рассмотрела даже сквозь опущенные ресницы. И даже на секунду подумала, что он воспользуется ситуацией, но нет, до такого всё-таки не докатился. И это вызвало иррациональное удовольствие.
Размышлять об истоках его поступков было хоть и занимательно, но не ко времени, Лариса быстро собрала диван и прошмыгнула в ванную, пользуясь тем, что хозяин квартиры шуршал чем-то на кухне. Переодеться всё равно было не во что, поэтому Лара ограничилась умыванием и чисткой зубов посредством собственного пальца, решив сбегать в душ дома. И на мгновение заколебалась, вызвать такси или попросить Сашку отвезти её домой. Сомнения разрешил сам объект её мыслей:
- Ты уже встала? Пей чай и поехали, нам надо до восьми успеть в больничку, пока не сменился дежурный врач, у него всё и узнаем.
Глава 15
«- Ядреные пассатижи!»
т/с «Декстер»
- Я вам уже сказал, никаких прогнозов дать не можем, тем более вы не родственница пострадавшего.
Небритый мужик, на котором, исходя из физических данных, впору было пахать поля и поднимать целину, равнодушно повторил отскакивающую от зубов фразу, даже не подняв глаз на посетительницу. Измявшаяся форма линяло-голубого цвета угрожающе натягивалась на его дюжих плечах в такт дыханию, а руки машинально заполняли формуляры.
- Но я ему не чужая, я его жена, - Лариса посоветовала себе набраться терпения, потому что такой тип работников знала – их невозможно ни запугать, ни разжалобить, только долго и нудно ныть. В конце концов, необходимую информацию ей выдадут хотя бы затем, чтобы заткнулась.
- И свидетельство есть? – дежурный хирург всё с той же раздражающей въедливостью заполнял карту больного меленьким убористым почерком, отчего бумага выглядела так, будто по листу рассыпали пригоршню кунжутных семечек.
- Кто ж с собой свидетельство о браке возит?
- Тоже верно. А паспорт с отметкой с собой?
Вот чего не было, того не было. И отметки – откуда ж ей взяться, если развелись почти пять лет назад? Да и самой красной книжицы, Лара предпочитала обходиться водительским удостоверением, а вот в нём графы «семейное положение» точно нет.
Они приехали в приемный покой местной БСМП в начале восьмого утра, когда ночная смена ещё только предвкушала долгожданный отдых, а дневная не заступила. То, что в мыслях было вполне простым и легко выполнимым, на деле оказалось куда как сложнее – к Костику их не пустили, категорично заявив, что больной после нейрохирургической операции ещё не пришел в себя, и нечего посторонним шастать по реанимации. И вообще, информацию о состоянии пациентов могут сообщить только ближайшим родственникам. И в карте в числе этих самых родственников были указаны родители Кости, но никак не бывшая жена. Если бы Лариса не знала педантичную натуру компаньона, всерьез бы удивилась, откуда медики взяли информацию о родне, если привезли его в бессознательном состоянии? А так была уверена, что в его паспорте к последней странице скрепочкой приколоты координаты людей, с которыми можно связаться в экстренной ситуации. Эту бумажку Лара пару лет назад видела собственными глазами, ещё посмеялась тогда над его предусмотрительностью, а оказалось, что она очень даже к месту.
Пока Лариса отправилась очаровывать дежурного врача, Чернышов, шепотом велев ей никуда не уходить от ординаторской, отправился дальше по коридору. Если она правильно поняла, чтобы попробовать обаять сестер на посту. В принципе, мысль не лишена закономерности – медсестрички о происходящем в отделении знают едва ли не больше врачебного персонала.
- Да нет у меня паспорта с собой, но подумайте сами, стала бы я в такую рань приезжать сюда, если бы не была родственницей Авдеева? Да и потом, я же хотела узнать, не нужно ли что-то привезти. Может, какие-то препараты или что-то ещё?
- Нет, спасибо, у нас всё есть, - хирург так резко закрыл толстенькую, листов на сто, тетрадь в коричневом переплете, что Лара вздрогнула от неожиданного звука. – Вы поймите, я ничего не имею против вас лично. Но пациент этот криминальный, по его поводу уже звонили из полиции, поэтому никакой информации дать не могу при всем желании. Вот с его родителями пообщаюсь, а с вами – увольте.
- Но он хотя бы жив?
- Это я вам могу гарантировать – полчаса назад, когда я был у его койки, точно дышал.
Мужик с ожиданием уставился на Ларису покрасневшими от недосыпа глазами, и она не нашла ничего лучше, чем скомкано поблагодарить за уделенное внимание и выйти в коридор. В нём с каждой минутой становилось всё более оживленно – мимо пробегали медсестры со штативами для капельниц, чинно прогуливались две пожилые пациентки, одна с перевязанной головой, а вторая с загипсованной рукой. Лариса же посреди этого мельтешения чувствовала себя всё более неуверенно. Вот если бы тут копошилась бригада плиточников или маляров, тогда другое дело, но сами по себе медучреждения вызывали у неё тоску и подспудный страх. Папа два раза в год планово отправлялся в кардиологию со своей родной стенокардией, и эти пару недель Лара делала над собой усилие, чтобы не начать морщиться от запаха хлорки и густого лекарственного духа, витавшего в палатах. В хирургии пахло чуть получше, в том плане, что только хлоркой, без въедливой нотки корвалола, но это не особо успокаивало.
- Что-нибудь узнала? – откуда появился Чернышов, она так и не поняла. Вроде, только что оглядывалась, и до конца коридора, протянувшегося на сотню метров, Сашку не заметила, а уже через пару секунд он оказался за её спиной.
- Нет, хирург кремень, - она покрепче уцепилась за ручки сумки и прибавила шаг, стараясь не отстать от спутника. – Ссылался на врачебную тайну и намекал, что господа из полиции попросили не распространяться на тему этого пациента. А куда мы так спешим?
К этому времени они уже не только пересекли все отделение, но и, не сворачивая к лифтам, направились к лестнице.
- Надо успеть перехватить дежурную медсестру, я перекинулся с ней парой слов, дама не прочь поделиться информацией, - Чернышов легкой трусцой сбежал по ступенькам, Ларисе же приходилось прикладывать определенные усилия, чтобы не только успеть за ним, но и не оступиться на каблуках. Если холл приемного покоя и само отделение не так давно отремонтировали, и они теперь вовсю распространяли амбре свежего пластика, то лестница этого блага не знала уже пару десятков лет, радуя взор и шаг обкрошившимися кромками и выбоинками. Не иначе как хирургическому отделению временами не хватает пациентов, решили добывать их, не покидая здания…
Припарковался Чернышов чуть поодаль, уже возле выезда с территории, потому Ларисе и на улице пришлось припустить за Александром бодрым скоком. Недалеко от темного внедорожника стояла женщина лет сорока и, недовольно хмурясь, крутила головой, явно кого-то высматривая. Судя по тому, как она просветлела лицом при виде Чернышова, это и была та самая словоохотливая операционная сестра. Но радость её была недолгой, стоило заметить Ларису, женщина поджала губы.
«Похоже, очаровывать медсестер у него получается лучше, чем у меня – врачей», - Лара с легким раздражением отметила, что мысль эта её расстроила.
- Ещё раз здравствуйте, Наталья, - Александр галантно распахнул заднюю дверцу автомобиля. – Это жена того пациента, о котором мы говорили, Лариса.
Теперь во взгляде женщины неприязнь с оттенком легкой зависти сменилась на профессиональное сочувствие, правда, настолько откровенно формальное, будто картинку перещелкнуло.
- Не переживайте, он жив, - дама устроилась на сиденье, с почти детским восторгом окинув взглядом салон из бежевой кожи, но тут же вернулась к главному вопросу. – Состояние тяжелое, но стабильное, травматическая кома второй степени.
