Побег при отягчающих обстоятельствах - Алюшина Татьяна Александровна (книги бесплатно без .TXT) 📗
– Из машины не выходи! Вызывай ментов! Где тебя остановили?! Номера машины видишь? – кричал ей в ответ Денис.
Она успела прокричать номера мерса, а действо вокруг ее машины стремительно разворачивалось. Два «друга-акробата» встали так, чтобы заслонить спинами наблюдавшим за происшествием обзор. Один резким движением кулака, одетого в перчатку, стукнул в окно дверцы, разбивая стекло. Вика интуитивно отклонилась от летящих осколков, продолжая кричать Денису в трубку место, где это случилось, но ее тут же резко дернули назад:
– Привет, подруга!
Она почувствовала укол в шею, и лица «ребяток», куски шоссе, видимые в окно, салон машины плавно стали растворяться, постепенно пропадая в тумане, за которым наступила темнота.
– Ты не перестарался с дозировкой? Что-то она в себя никак не придет? – услышала Вика чей-то еле различимый голос вдалеке.
– Да нет, все по норме! – ответил другой голос.
Голоса отдалились и стали неразборчивыми, похожими на бурчание, доносящееся как через слой ваты.
Вика почувствовала боль в голове и страшную сухость во рту, как в пустыне.
«А как в пустыне?» – отстраненно подумала она.
Она попыталась пошевелиться, поменяв неудобную позу, но у нее ничего не получилось.
– Ага! Дамочка приходит в себя! – услышала она опять как через вату чей-то голос.
Кто-то похлопал ее по щекам, не сильно, но вполне ощутимо и весьма неприятно. Вика открыла глаза, стараясь сфокусировать взгляд на большом черно-белом пятне с яркой красной полоской где-то вверху.
– Вы хотите пить, – сказал утвердительно женский голос.
Вика кивнула и тут же прикрыла глаза от резкого выстрела боли в висок. В губы ей уперся край стакана, она открыла рот и стала глотать, стараясь делать это не жадно, но человек, державший стакан, наклонял его слишком сильно, и вода лилась по подбородку, стекая на грудь.
Стакан убрали.
– Ну вот, вы пришли в себя, воды попили, теперь можете открыть глаза, и мы побеседуем.
Вика открыла глаза.
Очень быстро картинка начала фокусироваться, обретая четкие контуры, и она увидела комнату, в которой находилась, и женщину.
Комната была медицинского назначения, похожая на процедурную, где обычно делают уколы. Белые стены, белый потолок, кушетка у стены, накрытая белой простыней, столик для инструментов, опять-таки же накрытый белой тканью, стеклянный медицинский шкафчик с лекарствами.
В противовес всему белому, а может, и в гармонии женщина была во всем черном.
Эдакий стиль – черное на белом!
Эстетский дизайнерский ход!
«Вот теперь у меня точно едет крыша! О чем я рассуждаю?!» – подумала Вика, забыв испугаться.
Женщина подошла и остановилась в метре от Вики, внимательно ее разглядывая.
Она была высокой, выше метра семидесяти, довольно полной, не толстой, но как говорят, «в теле». Неопределенного возраста: от тридцати пяти и до бесконечности, в зависимости от количества вложенных в лицо денежных знаков, обрамленное стильной стрижкой – длинные, жгуче-черные волосы, обрезанные рваными прядями разной длины. Дама была одета в черный костюм, юбку чуть ниже колен и приталенный пиджак.
Единственным ярким пятном в ее образе алела полоска помады на губах.
– Меня зовут Ирэна Альбертовна, – представилась дама.
Вика сделала попытку встать, но не смогла и только теперь осознала почему. Она сидела на железном стуле с подлокотниками, к которым были примотаны скотчем ее руки, на ноги скотча тоже не пожалели, прочно примотав их к ножкам стула.
– Ну, девочка моя, а что вы хотели? – почти извиняясь, заметила Ирэна Альбертовна, наблюдая за тем, как Вика себя осматривает. – По-другому разговор у нас не выходит.
– То… – начала говорить Вика, но получилось только сипение.
Она прокашлялась.
– Еще воды? – участливо спросила дама.
– Нет! – ответила на этот раз четко Вика.
– Да вы не бойтесь! – не послушала ее возражений Ирэна Альбертовна.
Она подошла к столику, где стояла бутылка с водой, и налила почти полный стакан.
– Это просто вода, травить вас никто не собирается, вы нам нужны здоровой.
Она вернулась к Вике и заставила ее выпить воды, взяв жесткой хваткой за подбородок и вливая ей воду в рот насильно.
– Так что вы там хотели сказать? – спросила она, закончив экзекуцию.
Вика окончательно пришла в себя, даже боль в голове прошла от злости и ясной осознанности происходящего. Поставив стакан на столик, дама заняла прежнюю позицию – в метре от привязанной к стулу Вики.
– Я давно хотела с вами познакомиться, – радушно заметила мадам. – Вы первая и, надеюсь, единственная, кто за все время работы нашей клиники не только понял, что происходит, но сумел сбежать и довольно долго от нас прятаться!
– И что дальше? – спокойно спросила Вика.
– Вы же умная девочка, значит, понимаете, что сейчас мы найдем вашего Степана, и на этом закончится наш маленький инцидент.
– Вы всерьез полагаете, что я скажу вам, где находится мой сын? – удивилась Вика.
– Нет, конечно! Мы все о вас очень высокого мнения и знаем, что добровольно вы ничего не скажете!
– Так что, вы меня пытать будете, что ли? – усмехнулась Вика.
– Что вы глупости говорите! – возмутилась Ирэна Альбертовна. – Я же объясняла уже, что вы нам нужны целая и здоровая! Мы не настолько расточительны, чтобы калечить такой материал!
– А, ясно! Органы нынче в дефиците! – кивнула Вика.
Ей почему-то стало почти весело.
– Что вы в этом понимаете! – резко одернула ее мадам. – То, чем мы занимаемся, не просто спасение жизни и здоровья людей, это еще и очистительная функция!
– Ну да, санитары леса! – съязвила Вика. – Бомжи, алкоголики, беспризорники. Я правильно поняла? Ликвидируете отбросы общества, значит.
– Я не собираюсь с вами разводить здесь полемику и дискутировать! Но вы даже представить себе не можете, какая бомба замедленного действия подрастает сейчас по подвалам, помойкам и вокзалам!
– Почти как у классика: «Ничего я не сказал на это, только говорю…» – усмехнулась Вика и совсем другим тоном добавила: – Ну, развейте свою мысль! Впрочем, я могу и сама озвучить все ваши придуманные для самих себя оправдания: эти люди и дети больные, никому не нужные, с ненормальной психикой, поэтому их спокойно можно пустить на запчасти, а заодно и выполнить «высокую» миссию по очищению общества от скверны.
– Виктория Борисовна, – ответила мадам, явно заведясь от Викиных слов. – Вы рассуждаете как быдло, как обычный тупой обыватель! Эти люди ненормальны во всех отношениях. Беспризорники – это дикие, совершенно больные звереныши. Нам месяцами приходится их лечить! К десяти–двенадцати годам у них черные легкие от курения и клея, которым они дышат, цирроз печени, больные почки, часто с дисфункцией, не говоря уже о всех остальных органах! У этих детей отсутствуют любые нормы и законы морали и этики. Они все, поголовно, занимаются проституцией и имеют целые букеты венерических заболеваний. Через пять–десять лет они вырастут и войдут в нашу жизнь и будут общаться с нашими детьми, спать с ними, пытаться влезть в нормальные семьи. Это в лучшем случае! А в худшем и самом вероятном они станут насиловать, убивать, грабить. Это уроды, выродки, и единственное, что можно сделать, – это уничтожить их!
– Ну да, ну да, это мы уже проходили! – спокойно ответила Вика, удивившись, что эта дамочка так распалилась, а вроде бы так хорошо держалась в холодных, высокомерно-презрительных тонах. – Сначала надо уничтожить больных и убогих, потом заняться инакомыслящими, а там дело дойдет и до низших рас! Гитлер, кажется, или эту теорию еще до него придумали? Бросьте, Ирэна Альбертовна! Не надо пытаться оправдывать собственное больное мышление и неуемную тягу к деньгам! Это у вас отсутствует любая мораль и нравственность! Спокойно собирать детей на улицах, лечить, выкармливать, как рождественских гусей, чтобы потом убить и побольше на этом заработать. А как насчет здоровых детей? Которых вы делаете инвалидами, а иногда, я уверена, тоже не гнушаетесь пустить целиком на органы! По вашей извращенной больной логике получается, что если у человека есть деньги, чтобы оплатить операцию, так он лучший представитель общества? Или из больного ребенка с пересаженными за большие бабки органами вырастет прекрасный человек? Что вы пытаетесь мне тут втереть?! Или вы решили, что я за вас адвокатом перед Богом выступлю, когда вы меня прирежете? Если и надо от кого-то избавляться, так от таких, как вы, мадам, и от всей вашей вонючей корпорации! Что с вами в ближайшее время и произойдет!
