Разлучница - Леманн Кристина (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .txt) 📗
— Что ты имеешь в виду? — как ни в чем не бывало спросила Жасмин. Она придерживалась правила: никогда не начинай оправдываться и извиняться, пока точно не узнаешь, какую именно ложь тебе ставят в вину.
— Николь — твоя старая школьная подруга. И у тебя когда-то была связь с Северином. Поэтому ты и поехала в Пеерхаген, руководствуясь исключительно личными побуждениями. Ты с самого начала притворялась.
— С самого начала, — возразила Жасмин, — я хотела взять отпуск, чтобы решить свои личные дела. Это ты сделала из этого поручение для меня.
— Ты ведь ни разу не обмолвилась, что хочешь уладить какие-то свои проблемы.
— А разве я должна докладывать о том, чем я занимаюсь в отпуске?
Наступила пауза. Глория молчала.
— Нет, золотце, ты не обязана говорить, чем занимаешься в отпуске. Но если сугубо личные интересы пересекаются с интересами агентства и при этом за его же счет решаются личные дела сотрудника, то он обязан отчитаться перед шефом.
— Тем не менее, — возразила Жасмин, — я еще не выставила тебе счет.
— Разве для получения нужной тебе информации и решения своих дел ты не воспользовалась результатами расследования Рольфа и методами фирмы?
— Конечно, нет, — сказала Жасмин. — Никаких дополнительных сведений. Вам что-то известно о Тиллере?
— Ты об этом узнаешь, как только снова вернешься на работу в Берлин.
Жасмин растерялась, чувствуя, как к горлу подступил ком.
— Ты меня отстраняешь от дела?
— После того как Фальк Розеншток раскусил нас, а вернее, тебя, нам больше ничего не остается, золотце.
— Что же он тебе рассказал?
— Он знал, что ты приехала в Пеерхаген по поручению агентства.
Жасмин понимала, что допустила серьезную ошибку: ей следовало спрятать куда-нибудь подальше свой мобильник. И она не могла упрекнуть Глорию в том, что та ошибочно предположила, кто автор анонимного письма. Кроме того, разоблачающее сообщение, что заказчик найден, не должно было попасться на глаза Фальку.
— Но, — пыталась поправить положение Жасмин, — как я вижу, Фальк Розеншток очень даже мог быть тем, кто освободил бы Северина от Николь: он как раз по уши влюблен в нее. И если он считает мое поведение неприемлемым, то ему это только на руку. Он не из тех, кто обращается к прессе с целью донести на кого-то.
— Мы это можем спокойно обсудить, когда ты снова будешь в Берлине.
— Но…
— Золотце, никаких «но». Завтра я хочу видеть тебя в своем кабинете.
— Глория, мне очень жаль, но я должна довести это дело до конца. К тому же у меня еще есть почти две недели отпуска.
— Нет, Жасмин. Я имею право вызвать тебя из отпуска, если для фирмы это жизненно необходимо. А ты нам просто срочно нужна. Ты помнишь того мужчину в Гамбурге, которого нужно было соблазнить, чтобы у его супруги появилась причина устроить скандал и развестись? К сожалению, ни Рольф, ни Ванесса не заметили, что он гей. Когда появилась наша Джульетта, то он сразу понял, в чем дело. Этот мужчина в открытую заявил жене, что она заказала девушку для его соблазнения, чтобы потом сыграть роль обманутой жены. Теперь наша клиентка просто вне себя от злости. А мы не можем допустить, чтобы заказчик был недоволен.
— Но доказать гомосексуальность мужа можно только внутри семьи, — заметила Жасмин. — В крайнем случае с помощью нашего Ромео-гомосексуалиста. Тогда у нашей клиентки повод развестись уже в кармане и ей остается только пролить как можно больше слез, чтобы при бракоразводном процессе получить максимальную сумму.
— Жасмин, вот именно поэтому ты нам и нужна. Ванесса все испортила. Ты должна поехать в Гамбург и поговорить с заказчицей.
— Глория, но я сейчас не могу. При всем своем желании не могу. Пожалуйста, попытайся понять меня. Я всю жизнь любила Северина. Ты хочешь разрушить мое счастье?
Глория засмеялась. Ее смех звучал почти издевательски.
— Дитя мое! Мы ведь обе прекрасно знаем, что такое большая любовь. Уже послезавтра на горизонте появится другое счастье и любовь всей жизни окажется ошибкой. О Боже! Жасмин, неужели ты забыла, что это наша ежедневная работа!
— Если Северин и есть ошибка моей жизни, — настаивала Жасмин, — то я должна понять это сама. По-другому я не могу.
— Даже если ты рискуешь всем: своей работой, друзьями?
— Ты хочешь поставить меня перед таким выбором? А нельзя ли обойтись без давления?
— Возможно, когда-нибудь тебе и придется взять на себя обязанности управления делами, золотце. Но пока я твоя начальница. А ты обманула мое доверие самым непростительным образом. Никогда не думала, что именно ты способна на подобную глупость. Большая любовь! Не смеши меня! Я считала, что ты уже переросла это. И вот, пожалуйста. Тогда, будь добра, приготовься ответить за свои огрехи. У тебя есть выбор: или ты завтра приезжаешь в Берлин, или можешь считать, что ты уволена.
ГЛАВА 13
Не прошло и трех секунд, как снова зазвонил телефон. Это была Лаура.
— Я бы хотела вам кое-что рассказать, — не здороваясь, сказала она.
— Что же?
— Только не по телефону. Никогда не знаешь, кто тебя может подслушать.
«Боже мой», — тяжело вздыхая, подумала Жасмин.
— Ну хорошо. Я приеду.
В принципе, Жасмин не возражала, чтобы сейчас чем-нибудь заняться. Возможно, тогда ей удастся отвлечься и не думать о том, как она должна поступить — следовать указаниям Глории или прислушаться к своему сердцу.
Уже в третий раз за сегодня колеса ее «Форда», подпрыгивая на неровной булыжной мостовой, мчали ее на улицу Нойе Рае, и вскоре она вошла в мрачный холл гостиницы «Хус Ахтерн Бум». Лаура ждала ее в комнате с табличкой на двери: «Посторонним вход воспрещен». В этот раз корзины с бельем куда-то исчезли, журналы были аккуратно сложены в стопку.
— Кофе или чай? — вежливо спросила Лаура.
Было видно, что она позаботилась о своем внешнем виде: ее темные волосы были заплетены в косички, а сама она облачилась в цветастую светло-зеленую блузку с красивой отделкой, шелковый жилет и длинную юбку до щиколоток с большим количеством складок, собранных шелковыми лентами.
— Чай, — ответила Жасмин, увидев чайник, стоявший на подставке с подогревом.
— Только это чай пуэр, — бросив на нее испытующий взгляд, поспешила предупредить Лаура.
— Хорошо.
Хорошо было то, что чашка уже стояла на столе и не надо было рассчитывать на медлительную до тошноты Лауру, ожидая, когда она принесет чашку чаю. Не услышав приглашения, Жасмин села в одно из мягких лубовых кресел с темно-зеленым рисунком.
— Роня рассказывала, что вы журналистка, — неожиданно начала Лаура. — Это она дала мне номер вашего мобильного.
— Да. — Жасмин налила себе чаю.
— Я хочу, чтобы то, о чем вы сейчас услышите, попало в вашу газету. Но только без упоминания моего имени.
— Да, это можно сделать анонимно, — сказала Жасмин. — Но зачем такая секретность?
— Потому что общественность должна наконец узнать всю правду о Розенштоках. Фальк пытался убить своего брата Северина. Я этому свидетель. Конечно, все это удалось скрыть. Никто не станет трогать Розенштоков, так как это может навредить экономическому положению Мекленбург-Передней Померании.
Историю, рассказанную Лаурой со свойственным ей безразличием, Жасмин уже не раз слышала от Адельтрауд, но в несколько иной интерпретации. Когда Розенштоки поселились в Пеерхагене, мальчики решили покорить Восточную Германию спортивными автомобилями и вечеринками.
— Они вовсю баловались наркотиками. На Востоке это тоже было в новинку, — говорила Лаура.
Техно-вечеринки организовывались очень часто, и ни одна из них не проходила без экстази. Однажды на выходные приехал Ахим из Гамбурга, и они вчетвером поместились в «Гольфе-GTI»: Северин, Лаура, Ахим и Фальк. Фальк был самый младший, он еще учился в гимназии и был на то время несовершеннолетним.
— Но мы не могли не взять его, — объяснила Лаура, — а то бы он выдал Северина родителям. Фальк просто по уши втрескался в меня и до безумия ревновал к Северину, хотя между нами ничего и не было. — На миг Лаура подняла глаза, будто хотела убедиться, что Жасмин ее поняла, и снова уставилась в одну точку, куда-то между стопкой журналов и чайником. — Фальк всегда должен был иметь то, что было у Северина. Но у нас с Северином ничего не было. Это произошло, когда Северин уехал в Гейдельберг на зимний семестр. Фальк напоил меня какой-то дрянью, подмешав что-то в колу, — так бы я с ним никогда не переспала.
