Между (СИ) - Бьякко Лана (читать книги бесплатно полностью без регистрации .TXT, .FB2) 📗
— Алиса… Алиса, — дождавшись, когда я буду в состоянии его слушать, Ярослав продолжил. — Ты достойна жизни, самой лучшей жизни. Ты родилась не просто так. Одно твое существование — это уже значимая, важная и нужная часть жизни всех, кто тебя окружает, тех, кто встретился и встретится в твоей жизни. Ты ни в чём не виновата. Каждый человек сам принимает решения, совершает поступки, за которые потом сам должен нести ответственность. Не бери на себя ответственность за решения своей матери.
— За что тогда она со мной так…
— Я не знаю. Но посмотри, через что тебе пришлось пройти и при этом ты смогла стать прекрасным человеком, сохранить в себе свет и доброту. Разве это малого стоит?
— Я не знаю.
— Ты всё время была один на один с этим, однако теперь у тебя есть те, кто позаботиться о тебе, защитит.
А потом я рассказала ему всё. Совершенно всё.
— Прости, я вывалила на тебя всё это. Никому не рассказывала об этом, а тут… Ты не обязан выслушивать о моих проблемах…
— Я всегда готов тебя выслушать. И рад, что ты смогла это рассказать. С тебя достаточно терпеть это и нести в одиночку.
Почему я открылась именно ему? Почему сейчас?
Хотя ответ же на поверхности — он дарит мне чувство защищённости и покоя. И в трудный момент, кога я была на грани, оказался рядом, помог и поддержал, сказал такие нужные слова.
Пусть я была и не в себе, но помню, как он сказал: «Девочка моя». Что это было? Просто, чтобы успокоить меня или что-то большее? Хотя кого я обманываю, не может быть чего-то большего. Вероятней всего просто вырвалось, а спросить я не смею. Но надежда умирает последней…
— Как тебе удалось снять тревожность? — осторожно спрашиваю.
— На нашем теле есть много точек, действие на которых может помочь. Это был крайний способ, чтобы помочь.
— Спасибо. Спасибо, что помог и был рядом.
— Просто знай, что всегда можешь обратиться ко мне.
— Хорошо.
—
Мне было действительно тяжело видеть, как на её лице появляется выражение такой нестерпимой душевной боли, которую ей приходилось годами скрывать ото всех и жить с ней в одиночку, что я не выдержал, и прижал её к себе, в надежде, что хоть так сниму часть тяжелого груза, что лежит на её душе. Больно видеть, как глаза её, поднятые к небу, наливались слезами, как цветы росой, а лицо искажалось в судороге пережитого страха.
И постепенно я замечал, как её дыхание стало ровнее и тише, лицо спокойнее. Слёзы больше не текли. Чувствовал, её, как самого себя, как боль от пережитого потихоньку стихает, уступая место другому чувству. Совершенно не отдавал себе отчёта в этом чувстве, но оно однозначно когда-то было мне знакомо, только в этот раз намного острее и сильнее, и я легко подчинился его влиянию.
Осознавать, что всю свою жизнь она чувствовала себя чужой в родной семье — страшно. Но несмотря на это Алиса всеми силами цеплялась за жизнь. Это стоило ей больших усилий, которые были так неясны, что тут в пору чувствовать лишь неудовлетворённость и вечные душевные терзания. А ведь она просто стремилась восстановить полноту своих ощущений и свободы жизни. Она справилась и это её спасло.
В голове всё не укладывается, как в такой хрупкой девчушке может крыться такая сила, которую она сама даже не осознаёт. В ней плещется стремление к жизни, познать мир вокруг себя. Она одновременно доверяет всем и боится. Несмотря на то, что в полной мере прочувствовала на себе суровость реальной жизни, продолжает видеть в людях хорошее, но не видит этого в себе.
Её хочется оберегать и защищать. Сделать счастливой.
От мыслей меня прервал звонок.
— Да, Ром.
— Есть разговор.
— Что-то серьёзное?
— Думаю, да. Мы кое-что нарыли.
— Мне приехать?
— Да я лучше сам, всё равно тут неподалёку.
— Тогда жду.
— И пусть Михаил подходит, если есть возможность.
— Понял.
Спустя какое-то время у меня дома собрались Михаил и Рома.
— В общем, мы начали искать с самого банального — виновника. Проверили его и, казалось бы, зацепиться не за что. Всё идеально.
— Разве это плохо? — заинтересованно спрашивает Михаил.
— В том-то и дело. Всё слишком идеально. Прямо-таки чисто. Но все мы знаем, что не бывает всё так радужно, чтобы и все улики на лицо, и копать не нужно, и виновника взяли сразу.
— Хочешь сказать, что его подставили? — спрашиваю у друга, поскольку прекрасно знаю ход его мыслей.
— И да, и нет, — вздохнув, говорит Рома. — Мы собрали по нему всё, что только возможно.
— Что нашли? — спокойно спрашивает Михаил, но по еле заметным движениям тела можно понять, что он напряжён. И не удивительно, дело обретает не очень приятный оборот.
— Кадр на самом деле чист, как стёклышко. Никогда даже правил дорожного движения не нарушал. Примерный семьянин. Вся его жизнь — работа, дом. И тут вдруг он в местном опг. Зачем? Долгов у него нет, дорогу никому не переходил. С него элементарно взять нечего.
— Значит он просто козёл отпущения, — делает вывод Михаил.
— Вероятней всего так и есть. Проверяем его родственников и знакомых. Самое интересное, что время от времени за его семьёй приглядывают. Пока не знаю кто и зачем, но выясним. Сейчас главное не вызывать подозрений своими действиями. Но всё это наводит на не очень радостные мысли.
Обсудив ещё пару моментов с Михаилом, Рома уехал.
— Ярослав, хотел тебя поблагодарить.
— За что? — удивлённо вскидываю брови.
— За то, что помог сегодня Алисе. Она мне всё рассказала.
— Я бы не смог остаться в стороне.
— И за это тоже спасибо… — Михаил медлил. — Ещё, скажи… — жду, когда он соберётся с мыслями. — Я вижу, что между вами завязались тёплые дружеские отношения, — в такие моменты надо быть готовым ко всему. Интересно, куда он клонит? — Могу я узнать, есть ли за вашей дружбой что-то большее?
— Михаил, — прочистив горло, начал я. — Мы с Алисой просто друзья. Даже если… Я всё равно не имею права, — на этих словах Михаил усмехнулся, и я понял, что большего ему и не нужно.
— В твоём достоинстве и благонадёжности я и не сомневался, — помолчав какое-то время, он добавил. — Лучшей кандидатуры для Алисы я и не представляю, но это дело ваше. Сами разберётесь.
Потом он ушёл, а я думал о том, что вот такого поворота событий я никак не ожидал. Это что же получается, он таким нехитрым способом заранее дал своё благословение? Дожились! Ветров, ты хоть представляешь, чем это может обернуться…
—
— Райский, твою дивизию! — слышу, как наша президентша вопит во всю мощь.
— Что случилось? — спрашивает разъярённую девушку мой братишка.
— Что случилось?! — уставившись на него, говорит Лизка. — Твой брат, засранец, — указывая на меня пальцем, говорит она. — Присел на уши Ксюшке, да так, что та на радостях записала его на ША и в наставники к первокурсникам! — брат лишь нахмурился, продолжая выслушивать претензии Лизки. — Что ты ей наобещал, Райский?! — а вот это уже обращается ко мне.
— Ничего, — лениво протягивая слово, говорю в ответ. — Я лишь сказал, что хочу сделать что-то полезное напоследок.
— Да я ушам своим не верю!
— А разве не имею права? — усмехаясь, спрашиваю её.
— Какая же ты изворотливая тварь!
— Попрошу без оскорблений, — холодно замечаю я. Вот хамить точно не надо, а то ведь не посмотрю, что она зазноба брата.
— Лиз, — начал Костя. — Ну пусть будет. Я за ним присмотрю, — на что я лишь рассмеялся. Брат мой вот уже второй год, как помогает Лизе во всех делах.
— Костя, он записался в группу Алисы. Списки уже утвердили, и ректор не хочет ничего менять! — на этих словах Костя зло посмотрел в мою сторону, ибо знает меня, как облупленного. Я только пожал плечами. — Это моя вина. Надо было проверить списки, а я доверилась другому человеку.
— Лиза, твоей вины нет. Нельзя всё контролировать.
— Костя, да всем же понятно, что этот гадёныш задумал… — уже как-то обречённо говорит Лизка. Да чёрт, неужели я настолько отбитый дебил?
