Идеальная пара (ЛП) - Блейк Лекси (книги .TXT) 📗
Она почувствовала, как ее руки сжались в кулаки.
— Ты цельный. Тот факт, что у тебя нет ног, не делает тебя менее мужественным, а вот жалость к себе — да. Оглянись. Никто тебя не жалеет, кроме тебя самого. Ты позволяешь всем верить в худшее из-за собственной гордости. Что, черт возьми, ты сделал бы, если бы у нее не случился выкидыш? Ты бы позволил этому ребенку поверить, что ты его отверг?
— До этого не дошло.
Она совсем не понимала.
— Почему ты не сказал маме, что ребенок не твой?
Себастьн пробежал рукой по волосам.
— Я сказал ей. Она не поверила. Что ты хочешь, чтобы я сделал, Тиффани? Женщина потеряла своего мужа, а потом ей нужно было наблюдать, как ее сын возвращается вот таким. Она хотела этого ребенка больше всего на свете, и ничто из того, что я сказал, не могло поколебать ее веры. Алисия была городской принцессой. Кто, черт возьми, поверит мне? Поэтому я уехал и оказался в Англии, где серьезно задумался о том, чтобы напиться до смерти, но нашел кое-что, в чем был хорош. Я нашел место, где мог бы предоставлять свои услуги. Тебе, Тиффани, не нужны мои услуги? Ты манипулировала мной на каждом шагу.
— Услуги. Ненавижу это слово. Ты хоть представляешь, насколько лучше стала моя жизнь с тех пор, как мы съехались? Знаю, что я хаотична. И не могу ничего с этим поделать. Я устроена таким образом, но внезапно у меня появляется этот удивительный покой, потому что мне не нужно беспокоиться о том, чтобы не забыть о важных вещах или не опоздать куда-то, потому что я потеряла счет времени. Уверена, это звучит как мелочь, но ты быстро стал важным человеком для меня на фундаментальном уровне. Моя жизнь лучше, потому что у меня есть человек, которому я не безразлична настолько, что он обо мне заботится. Проблема в том, что этот мужчина не позволяет позаботиться о нем, а мне это тоже нужно. Для меня важен этот обмен, который я никогда не считала возможным. Я согласилась на отношения в Д/С, чтобы поиграть и повеселиться, и вдруг я не хочу ничего больше, чем соблюдать контракт, чтить своего Дома, — она вдруг так устала. Ее охватило бессилие, и это было все, что ей нужно было, чтобы встать. — Ты мне нужен, но я начинаю думать, что ты, как я и думала, был кем-то, кого я себе вообразила. Я собираюсь съесть что-нибудь. Ты можешь есть или нет, но лекарства должны приниматься во время еды.
Тиффани повернулась и пошла на кухню, а мир расплывался перед глазами из-за слез.
Она придумала его? Достаточно было одного дня доброты, чтобы она влюбилась в иллюзию?
Как будто на автопилоте, Тиффани набрала еды себе на тарелку. Она не почувствует вкуса еды, но будет есть. Ей нужно было чем-то заняться, прежде чем попытаться выяснить, как пережить следующие несколько дней, выказывая доброту.
Когда девушка обернулась, Себастьян находился перед столом.
— Я не погружен в себя
Мужчина выглядел таким же уставшим, как и она сама.
Тиффани подвинула стул, чтобы он мог подъехать к столу, и поставила тарелку и миску перед ним.
— Погружен. Абсолютно.
Она начала поворачиваться, но Себастьян вытянул руку и схватил ее за запястье.
— Я думал, что любил Алисию, и, когда она отвернулась от меня, хотел умереть. Сейчас я понимаю, что поклонялся ей как маленький мальчик. Это была не любовь. В эмоциях не было ничего сложного, никакого настоящего стремления владеть ею, кроме того, мне казалось, я думал, что должен это сделать. Я говорю, что чтил ее, не касаясь сексуально, но это ее слова, а не мои. Я не пытался тебя обесчестить.
Глупый мужчина.
— Нет ничего плохого в сексе. Даже если это просто зуд, который ты должен почесать. В этом нет ничего действительно грязного.
Он сжал руку сильнее.
— Ты не была зудом.
Было приятно это слышать.
— Я рада. Ты тоже не был для меня зудом.
— Если я был опустошен женщиной, которую в действительности не любил, как сильно я буду страдать в другом случае?
Ей удалось перевернуть ладонь, предлагая взять его за руку вместо того, чтобы быть пойманной в ловушку. Это было то, что ему нужно было понять. Мужчине не нужно было ее ловить. Она хотела быть здесь с ним. Хотела этого так сильно, но он все еще нуждался в ее терпении.
— За все приходится платить, малыш. Любовь может возвысить нас или разрушить. Ничего хорошего не обходится без риска. Я люблю тебя, Себастьян. Ты можешь поверить мне или не делать этого. Можешь ответить на чувства или нет. Единственное, что ты не можешь иметь, это абсолютную уверенность, что ты не пострадаешь. И почти могу пообещать, что будешь. Я могу умереть. Могу оказаться в твоем положении. Что если бы я попала в аварию и потеряла ноги? Ты бы отвернулся от меня, потому что я больше не была цельной?
Своими пальцами он сжал ее, и внезапно мужчина ухватился так, словно боялся отпустить.
— Никогда. Я бы никогда не оставил тебя. Я бы... — Себастьян сделал глубокий вдох. — Я бы сделал все, что мог, чтобы тебе помочь, потому что это было бы моим местом. Это было бы моим правом.
Это было именно то, что девушка хотела услышать.
— Почему тогда ты забираешь мои права у меня?
Он убрал руку, но не сдвинулся от стола.
— Я не хочу потерять тебя и подвергать тому, что тебе придется пережить в ближайшие дни... Я не хочу тебя потерять.
— Тогда ешь свой суп.
Тиффани больше не хотела на него давить сегодня. У нее и без того будет достаточно проблем, чтобы уложить его в постель.
Себастьян начал есть, сначала медленно и в тишине.
— Это будет хорошо сочетаться с Гренаш, который мы получили вчера.
Тиффани набрала себе еды. Нормальность. Она имела в виду то, что говорила: нет нормальных людей, а только нормальное поведение. Это была сладкая, блаженная нормальность.
— Расскажи мне об этом больше.
— Ну, ты знаешь, что это один из самых распространенных сортов винограда в мире. Выращен в жарких и сухих условиях, — тихо сказал он. — В Испании, в основном. Я провел там некоторое время на винограднике.
Себастьян продолжил рассказывать, и впервые за несколько часов она почувствовала настоящую искру надежды.
***
Двумя днями позднее Себастьян уставился на Тиффани, задаваясь вопросом, когда она сошла со своего чертового ума.
— Я могу помыть себя сам.
Она уперла руки в бока — знак, который он знал как чистое упрямство.
— Ты не можешь надеть свои протезы. Я должна бросить тебя и надеяться на лучшее?
Мужчина собрал все свое терпение. Они выжили в первую ночь. Ему удалось лечь в постель без ее помощи. Он сделал это, пока девушка переодевалась в пижаму. Мужчина не спорил о том, чтобы спать с ней, хотя хотел. Себастьян лежал неподвижно, глядя в потолок, пока Тиффани засыпала рядом с ним.
Но проснувшись в то первое утро, когда она прижималась к нему, ее волосы покрывали его грудную клетку, а ее грудь упиралась в него, мужчина понял, что это того стоило. Девушка была теплой и мягкой, и он очень сильно хотел бы перевернуться и обнять ее. Себастьян желал взять ее тогда и прямо там и покончить со всем этим.
У него не было того первого утра, и в этот раз его у него тоже не было. Они были вежливой и спокойной парой, но Себастьян чувствовал напряжение между ними. Напряжение, которое можно было снять только скользнув внутрь ее тела.
Что если он сделает все неправильно? Что если будет неудобно?
Технически, у него было больше сексуальных партнеров, чем у нее. В то время когда находился в «Саду», Себастьян был полон решимости доказать, что он мог, но она, вероятно, имела гораздо больше опыта в интимности, чем он. Он никогда не брал женщину, сняв протезы, никогда не давил своим телом на нее и не заставлял ее принимать его вес. Никогда не валялся с ней в постели часами.
У него был секс, но не было интимности.
Черт. Себастьян в самом деле боялся интима. Если и было что-то, что он узнал о себе за последние два дня, то это и был этот факт. Необходимость зависеть от Тиффани была и замечательной, и ужасной одновременно. Замечательной, потому что она заботилась о нем с улыбкой и без признаков того, что это вообще ее беспокоило. Ужасной, потому что он ждал, когда она устанет от всего этого.
