Сандро, не плачь! (СИ) - Монакова Юлия (книги онлайн бесплатно txt) 📗
— Очевидно, это нелегко, — признала Вера. — И ему, и тебе… Честно, не знаю, как бы я вела себя в подобной ситуации. Может, и ревновала бы. Даже необоснованно.
— Вот я и ревную. Немного. Не к Кети, а к их общему прошлому… — вздохнула Галинка. — Ещё и люди такие… — она замялась, — злые. Беспощадные. Они словно ждут, когда он оступится. Буквально предвкушают. Обычно журналистов обвиняют во всех бедах, но они ведь — представители общества, причём самые типичные! Охочие до скандалов, как бабульки на лавочках охочи до грязного чужого грязного белья. Все эти жареные новости, смачные “постельные” сплетни… это то, что народ желает знать! А журналисты всего лишь оправдывают подобные ожидания. Спрос рождает предложение, верно? — убито закончила она.
— Верно… — тихо подтвердила её спутница.
— Когда мы с Сашей поженились, — вспомнила Галинка, — в СМИ не опубликовали ни одного доброго материала. Ни одного! Всё с каким-то подвыподвертом, с многозначительными намёками и неутешительными прогнозами… И с красочными эпитетами, конечно же — я типичная “бездарная малоизвестная певичка”, которая собирается пиариться за его счёт, либо “наивная влюблённая дурочка”, которую он — “стареющий ловелас, переживающий кризис среднего возраста” — непременно скоро бросит.
Официантка принесла заказ. Пока она расставляла тарелки, и Галинка, и Вера хранили молчание. Но, едва они остались одни, Галинку снова как прорвало. Видимо, у неё это давно накипело…
— И люди ведь так и думают: он ей будет изменять, он обязательно ей будет изменять. Все просто откровенно ждут этого и цинично делают ставки, как долго он продержится. Никто не верит в то, что Саша меня любит. Все убеждены, что ему просто удобно со мной. Кофортно… А я же не дура, я всё замечаю. Это… очень обидно, — её горло перехватило спазмом.
— Успокойся, — Вера покачала головой. — На самом деле, невозможно обидеть человека без его на то согласия. Это твой выбор — принимать или нет, обижаться или не стоит.
— Я не нравлюсь почти никому из его окружения, — продолжала Галинка. — Его первая жена меня терпеть не может. У неё аж физиономия кривится всякий раз, когда она меня видит. Вот за что она меня так ненавидит? Я ведь ей дорогу не переходила, когда мы с Сашей познакомились, они уже сто лет как разошлись… Тогда почему?
— Потому что ты хорошая, красивая и умная, и к тому же — действительно, не напоказ, любишь Сашку, — Вера погладила её по руке. — Подобное сочетание вкупе с добротой и искренностью многих выводит из себя. Открытая безусловная любовь нынче не в моде, знаешь ли… это уже считается чем-то унизительным и подозрительным. Была бы ты стервой, этакой бабой с яйцами — тебе охотнее простили бы брак с Сашей, охотнее поверили бы в его любовь "вопреки". А таких, как ты, люди не понимают и не принимают. Им проще увериться в том, что ты — банальная, скучная и неинтересная забитая тихоня без права голоса, либо в том, что ты лицемерка и просто искусно притворяешься. Они не хотят верить в простое добро, без примесей, а вот если там есть гнильца или червоточинка… тогда это не кажется таким уж подозрительно идеальным.
— Это всё стереотипы… Все головы забиты стереотипами! — возмутилась Галинка. — Раз у Саши было много женщин — это значит, что он обязательно продолжит свои загулы и после свадьбы. Где бы мы ни оказались, окружающие следят за выражением наших лиц — на светских приёмах, вечеринках, каких-то мероприятиях… Смакуют каждую деталь, придавая ей тот смысл, которого она изначально не имела… Если мы не целуемся на публике и не зажимаемся по углам — это значит, страсть давно остыла. Ах, жена Белецкого слишком серьёзная на фото — значит, у них в семье разлад, до развода рукой подать! А вот он посмел кому-то улыбнуться — ну всё, тут к гадалке не ходи, точно изменяет, ведь “люди не меняются”. Да что за бред?! — воскликнула она в сердцах. — Люди ещё как меняются, всю свою жизнь!
— Просто так легче, — повторила Вера. — Когда картина мира распадается на одинаковые по размеру и форме чёрно-белые кусочки, это проще принять, чем когда всё слишком сложно и разноцветно. Мы все — люди — в массе своей ленивы и нелюбопытны, нам удобнее пользоваться заготовленными шаблонами, чем кроить что-то своё. Время такое… Переизбыток информации, ну кому это надо — всерьёз анализировать?
Она умиротворяюще улыбнулась.
— А самое-то главное… по большому счёту… Галя, поверь: всем тупо всё равно. Вот сейчас вас с Сашкой обсуждают с пеной у рта, но уже через пять минут легко переключатся на какую-нибудь другую пару, другую звёздную историю, чей-нибудь развод или свадьбу… Так что просто не бери в голову. Постарайся помнить о том, что люди всё очень скоро забудут.
— Спасибо, — дикое напряжение, которое владело Галинкой в последние дни, немного отпустило. — И за то, что выслушала, и за то, что успокоила. Тебе бы психологом работать…
— Мне это уже не раз говорили, — засмеялась Вера, с облегчением переводя дух и, наконец-то, принимаясь за свой салат. Ей тоже нелегко дался этот разговор. — Чёрт, похоже, я выбрала по жизни не ту профессию! И кстати, если позволишь… — добавила она, — нет, не в качестве непрошенного совета — скорее, просто дружеского пожелания. Попробуй любить Сашку чуть-чуть… иначе. Не так самозабвенно.
— То есть? — заметно успокоившаяся и вполне благодушно настроенная Галинка сделала глоток сока из стакана.
— Я знаю, что это в принципе звучит абсурдно — рекомендация, как кого любить. Но всё-таки… Ты окружила его непрерывной, ежеминутной заботой, как коконом, а я советую позволить и ему позаботиться о тебе. Попереживать за тебя… хоть немножко.
— Что ты имеешь в виду? — Галинка смутилась. — Я слишком уж достала его своей любовью?
— Вовсе нет, я не об этом, — сконфуженно произнесла Вера. — Не вздумай обижаться.
— Да я не обижаюсь, — серьёзно сказала Галинка. — Я помню: нельзя обидеть человека, пока он сам этого не захочет, — она улыбнулась. — Знаю, что ты права. Просто… после того сердечного приступа… а потом — операции год назад… Если бы ты только знала, как я за него боюсь, — выдохнула она. — Я всё время думаю, что просто умру в ту же секунду, если с ним что-нибудь случится.
— Это понятно. И это прекрасно — когда так сильно любишь человека, — Вера ободряюще кивнула ей. — Но… во-первых, прекрати себя накручивать. Он отлично восстановился после операции, у тебя абсолютно нет поводов паниковать из-за его здоровья. А во-вторых, хотя бы иногда заставляй и его поволноваться. Позволь ему почувствовать себя мужиком рядом с тобой. Отключи “мамочку”. Помнишь стихи Роберта Рождественского? Хотя, наверное, ты и не помнишь, ты же из другого поколения, — улыбнулась Вера и процитировала по памяти:
