Синяя Птица (СИ) - Акрамли Сафира (читать книги полностью .txt) 📗
Тяжелая давящая тишина повисла в помещение. Мужчина несколько раз пробежал глазами по письму, будто пытался заучить наизусть, каждую букву и запятую в нескольких строчках. Он нервно смял серый тетрадный листок и посмотрел на парней. Здоровяк уже встал и вместе с рыжим прислонившись к стене, терпеливо ждали новостей.
— Значит так. Все остается в силе. Пока. За девчонкой глаз да глаз. Смотрите, чтобы вас не засекли…
— А с девчонкой проблемка. — Молодой парень чуть подался вперед.
— Что за проблемы снова?
— Так нет ее нигде. Исчезла.
— Ты пару часов назад говорил, что у больницы ее засек.
— Ну, в больницу она зашла, а вот обратно не вышла. — Рыжий и сам не понял, как оказался в нескольких метрах от земли, с его маленьким ростом, налетевшему мужчине не составила труда резко поднять его за грудки.
— Куда? Делась? Девчонка?
— Там вокруг люди Артура вертелись, потом Тимура ребята подтянулись. — здоровяк переключил внимания на себя.
— Мать вашу… — Мужчина был в бешенстве, он буквально отшвырнул парня от себя.
— Я хочу, чтобы вы выяснили у кого баба, мне все равно как вы это сделаете, но если вновь напортачите, пеняйте на себя. Надеюсь, вы понимаете, найти таких как вы не составит особого труда, а избавиться от вас тем более, проще простого.
— Мне нужна только информация. Смотрите, запоминаете и докладываете. Ясно вам, недоумки.
Здоровяк кивал усердно, очень напоминая со стороны китайского болванчика.
— Пошли вон! — Парни растворились в темноте коридора так спешно, что даже легкий ветерок прошелся по помещению.
***
Музыка спокойная и приятная едва доносилась из больших динамиков в самый дальний угол ресторана. Людей в это время дня обычно не бывает в таких заведениях, поэтому и музыкальное оформление всегда звучит легким фоном. Но сегодня здесь, все- таки обслуживали один столик. Официанты старались вести себя очень тихо, они заранее были предупреждены о важных гостях. Двое мужчин сидевшие за столом мило беседовали, напоминая со стороны старых добрых друзей.
— Ну как тебе на родине? — Мужчина поднес к губам бокал наполненный до верху пенным напитком и слегка пригубил.
— Хорошо. Вот ты не поверишь, Стас, но хорошо. — Собеседник повторил жест друга.
— Не смог все — таки привыкнуть к новому месту. Хотя столько лет прошло.
— Честно? Не смог.
— А как же положение, деньги, у тебя ведь есть все. Семья…
— Семья говоришь. Знаешь, я часто задаю себе этот вопрос. И всегда у меня на него только один ответ. Я потерял семью много лет назад, когда уехал отсюда еще ребенком. Там где я живу сейчас, меня окружают чужие люди, хоть по крови и родные.
— А твой отец?. Он всегда хорошо относился к тебе. Ты его наследник…
— Стас в том мире, где я живу, понятия отец и дети немного отличается от обще принятых.
Мой отец сильный, властный и очень богатый человек. У него много детей. И он любит их всех, я в этом не сомневаюсь. Просто проявляет он эту любовь не так как обычные люди.
Мужчина посмотрел поверх головы друга и жестом позвал официанта. Молодой парень тихо подошел к столику в руках у него был заранее приготовленный стеклянный сосуд с курительной трубкой. Проведя пару минут в компании мужчин, официант проделал не хитрые манипуляции с прибором и так же тихо удалился.
— Когда я только уехал отсюда, мне было 15, и пару лет я прожил вместе с отцом в его большом доме. — Самир смотрел на то, как тлеют угольки в инкрустированной чашечки для кольяна и прошлое медленно всплывало в его памяти. — Это был дворец, а не дом. Ко мне все относились с опаской, старались просто не замечать, языковой барьер тоже имел значения. Мне было одиноко. Помню, как впервые у меня с отцом состоялся разговор. Это не было похоже на разговор отца и сына. Мы говорили как двое взрослых мужчин. Отец застал меня в моей комнате, я плакал, плакал на взрыт, так, как только может плакать обиженный и одинокий ребенок. Но отец не стал жалеть и утишать, он даже не спросил, что со мной, почему я плачу. Заболел или может, кто обидел. Он просто сказал мне спуститься к нему и что он хочет поговорить со мной. В его большом кабинете мы впервые говорили, долго говорили. Отец рассказал мне о своем бизнесе, о том, что я должен научиться разбираться во всем этом и что мне придется занять его место, как прямому наследнику. Он показал мне на стену карту, на которой была очерчена новая для меня страна, и большая часть ее территории принадлежала моему отцу, моим предкам, о которых мне предстояла еще узнать. Отец показывал мне фотография людей рассказывал о них, говорил, что многие из них работают на него, от некоторых он зависит, но были и те, кого он называл врагами. Он хотел, чтобы я запоминал их лица, их имена, привычки. Он говорил мне: «Запомни, друзья изменчивы, враги нет». В конце нашей беседы он посмотрел на меня, я помню его взгляд, властный, строгий, но на миг в глубине этого взгляда я уловил тоску, мне даже показалось, что слеза блеснула в его глазах. Он смотрел молча, я тоже молчал, несколько секунд показались долгими часами, а потом отец будто согнал невидимую пелену и сказал: «Сегодня у меня был сложный день… Я потерял лучшего друга, брата. Я скорблю по нему. Он был достойным человеком и смелым мужчиной.» Похлопав меня по плечу, он вышел, а я еще долго сидел в его кабинете. Именно тогда я решил, что больше никогда не заплачу. С тех пор никто не видел моих слез. Даже когда я сжимал в своих руках письмо с вестью о смерти мамы, мои глаза были сухими. — Мужчина сделал пару глубоких затяжек и выпустил в темноту помещения легкую дымку табака. В воздухе появился запах, какой- то пряности и фруктов.
— Да твоя мама была хорошей женщиной, я помню тот день, когда она умерла. В нашем дворе собралось много людей, машина скорой помощи забирала твою мать у нее случился сердечный приступ, а к вечеру моя мать сказала, что сердце не выдержало и она скончалась, пряма в больничной палате. Мы тогда с ребятами ждали тебя. Думали, ты приедешь, на похороны.
— О смерти мамы я узнал не сразу. После того разговора через пару месяцев отец женился в четвертый раз, а меня отправили учиться в Европу. О том, что мама умерла, я узнал только спустя шесть месяцев. Я хотел приехать, но отец не пустил, а передвигаться самому, мне не позволял мой возраст. Вот такая история друг. Теперь конечно я со многим смерился, многое понял, принял. Я стал своим среди чужих, я живу по законам шариата, я мусульманин, чту традиции и законы своих предков.
— Да дружище времена меняют нас, мы уже не те мальчишки с одного двора катающиеся по очереди на общем велосипеде. — Стас откинулся на спинку удобного кожаного кресла и тоже закурил.
— Ну а как ты поживаешь? Расскажи, почему все еще один, твои родители, я знаю, отец у тебя умер, пару лет назад.
— Да. Но он давно не жил с нами. Его тяга к спиртному разрушала все лучшее, что было в нем. Они с матерью разбежались сразу после твоего отъезда. Так что я со своим отцом тоже особо по душам не разговаривал. А мама жива, болеет правда, но пироги еще печет. Если захочешь, заглянем к ней.
— С удовольствием, но боюсь, не получится. Мне скоро надо возвращаться. Семья моей невесты начинает понемногу бунтовать, отец не доволен, моим отъездом, тем более узнав, где я. Так что у меня на все про все пару дней, а дела мои так и не сошли с мертвой точки.
— Кстати насчет дел- Мужчина потянулся к маленькому кожаному портфелю и вынул из его недр черную папку-. Я собрал всю информацию, о которой ты меня просил. Вот полное досье о мистере Артуре.
— Ну что ж это хорошо. — Самир взял папку из рук товарища и заглянул в нее.
— Парень, который тебя интересует. Не простой орешек. У нас в городе живет недавно. Занимается благотворительностью, вообще известен как коллекционер. Говорят дома настоящий музей. Имеет много знакомых среди бизнесменов и даже политики встречаются в его списки друзей. Но и в криминальном мире завел не плохие связи, хотя на прямую ни в чем, никогда не был замешан. В правоохранительных органах на него ничего нет. Парень чист. Однако вот что я тебе скажу, Серый, лошадка он темная.
