«Последний удар: Перезагрузка» (ЛП) - Клэр Джессика (читать книги бесплатно полные версии .TXT) 📗

— Тогда возьми меня, — выдыхает она, задержав дыхание.

Её горячее лоно напрягается вокруг моего члена. Ответы на все мировые вопросы находятся здесь в этом крепком сжатии. Я дрожу от необходимости выпустить в неё, на неё, вокруг неё своё семя так, чтобы отметить всю её собой. Хочу изливаться в неё, пока моя жидкость не потечет по её бедрам.

Нагнувшись, я целую её и жестко вхожу в её тело. Смакуя её горячее тепло, я выхожу на полную и загоняю член так глубоко, что яйца бьются об её плоть.

Я буду лихорадочно вбиваться своим телом в её, пока не ослепну от бреда вожделения и удовольствия. Сгусток моей спермы готов взорваться, и ожидает сигнала от её тела.

Но я продолжаю бездумно и непрестанно трахать её, с каждой мышцей отдаваясь этому. Дейзи отвечает мне толчками, которые заставляют меня работать еще быстрее. Мы смазанные движения и чувства.

Она вырывается из моей хватки и двигает бедрами на меня, а кончая, её тело напрягается в оргазме. Она безмолвно удовлетворяет мой напор, и землетрясение, сотрясающее нас, разрушает всё вокруг своей красотой.

***

Мой класс искусств находится в старом ветхом здании, пропахшим спертым сигаретным запахом и несвежей бумагой. Так пахнет обучение и познание, что сильно отличается от запаха пороха, крови и страха. Мы изучаем Пикассо, его двойственное отношение к женщинам и его ненависть к жестокой социальной структуре. Он так и не нашел свою Дейзи, и как я понял, потратил слишком много времени на поиски ответов и счастья на дне коричневой бутылки. Но кто станет отрицать, что он гений? Возможно, должны быть те, кому не стоит быть счастливым, чтобы экспрессия их мучений могла вдохновлять последующие поколения.

Я сижу позади класса поближе к двери. Не потому что я избегаю внимания, хотя и это тоже, а потому что не могу избавиться от инстинктов. Инстинкт заставляет меня всегда садиться рядом с выходом лицом к двери, то есть к угрозе, которая может возникнуть.

Но на истории искусств нет опасностей, только студенты и довольно полный профессор, который носит водолазки и твидовые пиджаки. Учитывая запахи вокруг, такая классическая профессорская одежда успокаивает. Всё так, как и должно быть.

Вокруг меня море свободных мест. Задним умом ученики понимают, что я опасное существо, и меня следует избегать. Лишь немногие идут против инстинкта и говорят со мной, их любопытство побеждает страх. Но мое пустое выражение лица и краткие ответы дают им понять, что я не заинтересован. Только сегодня такая изоляция напоминает мне о страхах Дейзи. В некотором отношении я её провал.

После занятия я попытался исправить эту ситуацию. Две молодые девушки улыбались мне в начале семестра. Они свежие розовощекие с разноцветными волосами. Девушки-художники любят красить волосы в цвета, не встречающиеся в природе. Это странно. Вечером я расскажу об этом Дейзи.

Пока я подхожу к ним, слышу, как они обсуждают вечеринку в общежитии с греческими буквами в названии. Я быстро придумываю план. Дейзи хочет друзей и вписаться в тусовку. Одна из них та, что пониже, носит громоздкие сапоги и рваные штаны, говорит, что собирается поразить всех, как правая рука разгневанного бога.

Я задумываюсь, что это значит, и решаю спросить у Дейзи. Хотя она может и не знать. Может, Дениэл знает. Дениэл – бывший убийца, вышедший в отставку в возрасте двадцати семи лет на свое семейное ранчо в Техасе. Он очень хорошо разбирается в необычном поведении американских девушек.

— Он напоминает мне Криса Хемсворта, — отвечает высокая девушка.

На ней надета пушистая длинная шуба, скрывающая её с головы до ног. Интересно, где она её купила. Дейзи не нравится носить меха, которые я ей купил. Она говорит, что другие студенты не одобряют это, плохо убивать животных, а потом носить их шкуры. Я молчу о километрах кожаных шкур, покрывающих наших студентов, но принимаю это как истину, которую никогда не пойму.

— Будем надеяться, его упаковка будет божественной, или все мои усилия пропадут зря, — отвечает низкая.

Ах, это же метафора о сексе. Она хочет горячего секса с человеком, который выглядит, как норвежский бог. Надеюсь, она не ударит его с божьей силой и не рассердит его. Я эффектно прочищаю горло, привлекая внимание, предварительно натягиваю улыбку, которая заставляет Дейзи восхищаться.

Они поворачиваются ко мне и быстро моргают, как будто я ослепил их светом софит прямо в глаза. Я напряженно держу улыбку и слегка ослабляю мышцы:

— Девушки.

Они обмениваются взглядами друг с другом в смутном удивлении, а затем высокая склоняет голову и говорит:

— Привет. Я думала, ты не разговариваешь с простыми смертными.

— Я э... а...

Чтобы сказал Дениэл? К сожалению, я не могу спросить у него совета посередине разговора И слабо отвечаю:

— Я и сам смертный.

Высокая выгибает бровь и тихо говорит:

— Ты не похож на простого смертного.

Она долго оглядывает мой большой свитер и джинсы. Большинство моих татуировок скрыто, но несколько линий на шее всё же заметны. Она не таращится на них так же, как и её короткая подружка. Вместо этого она откидывает волосы с плеча, меняя позу, и как бы приглашая меня в их круг.

— Я – Ник Андерс, — и протягиваю руку.

— Лейла Кристиансен, — она трясет мою руку. — Это Тереза Эрле. Ты магистр искусств?

— Да, — с энтузиазмом киваю я. — Изучаю искусство. Это интересные занятия. До них я не видел связи между политической активностью и искусством. Хотя это настолько очевидно, что может быть, я просто... как вы говорите, заблудился в лесу?

— Ты не местный, не так ли? Иностранный студент? — спрашивает Лейла.

Я остаюсь на чеку и тонко отвечаю:

— Нет. Я отсюда. Имею в виду, живу здесь.

— Нет, — она спешит успокоить меня, — я не имела в виду ничего плохого. У тебя очень крутой акцент.

Мне не нравится обсуждать мое прошлое, поэтому я меняю тему:

— Слышал, вы обсуждали вечеринки. Вам там нравится?

— Конечно, кому не нравится? — вмешивается Тереза. — Ты хочешь пойти? Уверена, мы сможем тебя взять.

— О, нет. Я не хотел мешать вашим планам, а только хотел пригласить вас. У меня вечеринка, и хотел бы, чтобы вы пришли.

Выражения их лиц светятся от этого, и они улыбаются в нетерпеливых улыбках.

— Конечно, когда и где? — спрашивает Лейла.

Я быстро прикидываю варианты. О нашем доме не может быть и речи. Это плохо для будущих арендаторов, которых хочет Дейзи. Общественное место будет намного безопаснее. Мой разум быстро отбрасывает несколько мест. Деревенское зернышко – простое кафе, там слишком подавленная атмосфера для вечеринки. Рестораны, в принципе, не кажутся подходящим местом. В двадцати метрах от нашего дома находится двухэтажный бар. Однажды, когда мы с Дейзи изучали окрестности, мы выпивали там. Тогда там было полно студентов или просто молодых людей, которые казались студентами, которые пили и кутили. Это подходящее место. Мы заплатим им, и они проведут нашу вечеринку.

— На четвертой улице есть ирландский паб МакЭнт. Там будет вечеринка. В следующую субботу.

— Ох, но... — выдыхает Тереза.

— Что такое?

Я допускаю ошибку, и не знаю где.

— Там открытый бар? Потому что мой пивной бюджет может не выдержать такого.

— Да, конечно, — сразу же отвечаю я, хотя понятия не имею, что такое открытый бар, и добавляю это в свой мысленный список спросить у Дениэла. — Открытый бар, открытая еда. Все открыто.

— Открытый бар? — спрашивает Лейла. — Как? Ты заряжаешь?

Стремясь поскорее получить их согласие, я киваю:

— Да, приводите всех своих друзей в мой открытый бар.

Они обмениваются долгими взглядами, которые я не могу считать. Лейла говорит:

— Ты милый. Немного странный, но милый. Мы будет там, и приведем друзей.

Я ликую, но в этот раз моя улыбка не натянута. Не могу дождаться возвращения домой, чтобы рассказать Дейзи хорошие новости. Я замечаю, как Лейла наклоняется в объятия Терезы, и слышу её шепот. Об этом мне тоже нужно спросить Дениэла.