Тихоня вышла на охоту (СИ) - Серебро Гера (читать полные книги онлайн бесплатно TXT) 📗
Стандартный обряд. Лина наблюдала его от и до раз сто, и он уже давно не вызывал никаких эмоций.
— Солнце? — подскочила она к телу и присела рядом на корточки. Сердце ее подпрыгивало от радости, а дыхание участилось — она положила руки на плечи бездыханному телу и мелко потрясла их.
Парень дернулся и резко сел. Механическим движением, с идеально прямой спиной и шеей, приподняв руки на одном уровне для равновесия. Как робот.
Но то был уже совсем не обкуренный легкомысленный паренек, а кто-то другой. Это чувствовалось во всем. Выражение его лица изменилось с глуповатого на чересчур серьезное, губы поджались, брови свелись, а былые человеческие глаза превратились во что-то жуткое — ни белков, ни радужки, все перетянуто равномерным, клубящимся дымом, смотрящим в никуда. Мимика, манера двигаться — изменилось все.
— У-и! Со-олнце! — радостно воскликнула Лина и села верхом уже не на парня, обхватила руками, прижала к себе и положила голову ему на плечо. — Ну наконец-то!..
Больше всего на свете Лина любила его. До озноба. Ее идеал. Незримый, но чье присутствие ощущалось всегда, постоянно. Самый ласковый. Самый нежный. Самый надежный. Окутывающий ее любовью и не требующий взамен ничего абсолютно, угадывающий малейшие желания девушки — и тут же воплощающий их в жизнь. За его стенами Лина не боялась ничего, чувствовала себя защищенной. «Дома и стены помогают» — в случае девушки выражение принимало буквальное значение. Стены действительно помогали ей.
Ему было безразлично, как девушка выглядит. Он не донимал ее расспросами, где она пропадала всю ночь, не читал нотаций, не стремился переделать, ничего не требовал, он вообще никогда и ничего не говорил и принимал девушку такой, какая она есть, со всеми совершенствами и недостатками. Когда-то Лина, насмотревшись на отношения матери, бабки, подруг, соседей да и просто случайных знакомых, думала, что в жизни настолько идеальных и гармоничных отношений не бывает, и до сих пор поверить не могла в свалившееся на нее счастье.
Он запускал в дом прохладу тогда, когда девушке становилось жарко. Согревал воздух тогда, когда она мерзла. Ванна наполнялась сама при первом желании понежиться в воде, старинный самовар исправно сам кипятил воду; свет, двери, окна, мебель — почти все подчинялось ему, почти — потому что, к сожалению, дом мог управлять только старыми предметами, которые находились в нем изначально. И Лина сама не до конца понимала, что он из себя представляет — ей было без разницы. Она не помнила, как так получилось, что она вообще узнала про его существование, просто в один прекрасный момент приехала в дом прибраться после смерти бабушки, погибшей при загадочных обстоятельствах, утомилась, осталась на ночь, проснулась — и уже твердо знала, что именно нужно делать дальше.
Переезжать. Навсегда и немедленно. И… приводить тела.
Потому что только в его руках она таяла. Он один умел удовлетворить ее и сделать хорошо. Он не раздражал, не напрягал, не мельтешил перед глазами, не сидел на диване с самодовольным видом и не требовал обслуживания своей важной персоны. Но в то же время он был. Идеал. Лучший на свете. Ни один приземленный человек из плоти и крови со своими запросами и сверхценным мнением не мог с ним сравниться; перед Солнцем меркли все.
Особенно для эгоистичной Лины.
Мягко говоря, она не любила мужчин. Не понимала их. Они раздражали ее. Она хотела бы быть лесбиянкой — но, увы, тянуло ее на мужиков. Увы, влюблялась она в мужиков. И спала с мужиками. И, если по молодости она наивно верила в то, что вот этот красавчик уж точно окажется «не таким», то очень быстро поняла, что «не таких» нет. Что дико разочаровывало девушку — пока в ее жизни не появилось Солнце.
Лучшее в мире.
С одним только недостатком. Совсем незначительным. Так, сущая мелочь. Тела у него не было. Но и это не расстраивало девушку. Предоставить любимому твердую оболочку она могла в любой момент, тогда, когда сама этого хотела; она могла менять внешний вид тел, попробовать того, этого, высокого, низкого, молодого, зрелого — но при этом внутри всегда находился он, а не неприятные личности. Солнышко. Единственное и неповторимое. И девушку все устраивало; более того, порой ей казалось, что отсутствие тела у любимого — это преимущество, а не недостаток.
Пусть большую часть времени Солнце не видно. Лина-то знала, что он есть. Всегда. Рядом. А большего ей и не требовалось.
— Я тебя сейчас съем, целиком, полностью! — повалила Лина его на кровать, едва Солнце с ней на руках переступил порог спальни. Она впилась в него губами, сперва осторожно, языком убеждаясь, что тот парень прополоскал рот выделенной антибактериальной жидкостью для свежести дыхания, а потом уже и смело, наслаждаясь, страстно; рукой массируя член, чтобы он затвердел до боевой готовности.
Презервативы. Как у хозяйственной девушки, в тумбочке Лины хранилось несколько пачек. Дрожащими руками она извлекла один презерватив, зубами разорвала упаковку и сама надела его на налитый кровью член. Стянула с себя платье, трусы, лифчик, бросила все на пол и легла на кровать, с силой зажмурив глаза.
Возбуждение накатывало само, от одного предвкушения.
Свет погас. Чтобы его выключить, Солнцу пришлось встать — находясь в чужом теле, он не мог управлять домом. Девушка лежала и слушала шаги: три туда, щелчок выключателя, и три обратно. Кровать прогнулась, скрипнула, и к девушке прикоснулись горячие ладони, ласково поглаживающие ее скользящими движениями от груди к животу. Едва касаясь. Она улыбнулась — немного щекотно, но приятно. Нащупала телефон и вставила в уши гарнитуру. Большой палец нажал на выпуклую кнопку — и в голову полилась ритмичная мелодия.
Солнце уже привыкло к новому телу и перестало угловато двигаться. Теперь его движения стали мягкими и плавными. Он просунул руку под затылок девушки, удобно располагая ее на своем плече, прижался горячим боком, а ладонями продолжил скользить по обнаженному телу — сперва по рукам, плечам, бокам, огибая наиболее чувствительные зоны, но постепенно захватывая и их тоже. Лина лежала, полностью отключившись от реальности и сосредоточившись на двух вещах: музыке и ощущениях. Солнце не слышало, что именно у нее играет, но всегда безошибочно улавливало ритм и подстраивалось под него.
Вот руки прошлись по животу, приблизились к груди — Лина замерла — но они, словно издеваясь, опустились вниз. Вот они опять поползли наверх, в такт музыки немного виляя из стороны в сторону, почти добрались до цели — Лина задержала дыхание — но они снова ускользнули. Когда же Солнце на третий раз добралось до груди и неожиданно пальцами провело по затвердевшим соскам, Лине показалось, что на мгновение к ней прикоснулся раскаленный прутик — так они обострились. Все тело покрылось мурашками, она охнула и рефлекторно свела колени, пальцами вцепилась в простынь; дразнящие руки очертили грудь по спирали, вершина которой пришлась на кончики напряженных сосков — внутри словно задрожала натянутая струна. Лина, чувствуя, как ей становится все жарче, обхватила непривычное, довольное объемное и твердое на ощупь бедро партнера и непроизвольно вдавила в него ногти; он же оставил соски в покое и резко переместил одну руку вниз, другой прижимая девушку к себе; тыльной стороной ладони надавил на лобок, пальцем нащупал клитор и с легким нажимом помассировал его.
От сильных, безумно приятных ощущений Лина охнула и закинула одну ногу на партнера; палец Солнца опустился ниже, проник в нее, и, покрывшись смазкой, заскользил верх-вниз по чувствительным малым губам, особое внимание уделяя клитору; все ощущения сосредоточились там, внизу, где все увлажнилось как будто воспалилось; от блаженства девушка застонала. А он, улавливая бешеный ритм очередной композиции, все ускорялся, убыстрялся, усиливал нажим — она огнем загорела и прикосновения его стали казаться невозможно, чертовски приятными, на грани боли.
— А-ах! — схватила Лина Солнце за плечо, когда поняла, что еще чуть-чуть, и кончит; но с членом внутри оргазм получался ярче.
