Ты, только ты - Филлипс Сьюзен Элизабет (книги читать бесплатно без регистрации полные txt) 📗
— Молли, тебе не обязательно возвращаться в лагерь, если ты этого не хочешь. Более того, будет просто чудно, если ты полетишь завтра со мной в Нью-Йорк и пробудешь там до конца лета. Я арендую прекрасную квартиру у моего друга, который живет в Европе. Она расположена в чудесном месте.
— Я хочу вернуться.
Глядя на бледное личико Молли, Фэб утвердилась во мнении, что сестре лагерь нравится не больше, чем когда-то нравился ей самой.
— Если хочешь, можешь ехать туда, но я-то знаю, каково это — чувствовать, что у тебя нет дома. Берт ведь тоже ежегодно держал меня в школе в Крейтоне и упекал в лагерь на каждое лето. Я эту казенщину просто возненавидела. В Нью-Йорке так весело летом, Молли. Мы прекрасно проведем время и лучше узнаем друг друга.
— Я хочу уехать в лагерь, — упрямо повторила Молли.
— Ты абсолютно уверена в этом?
— Уверена. У тебя нет права удерживать меня. Несмотря на явную неприязнь Молли и легкую ломоту в висках, Фэб не собиралась сдаваться. Она решила сменить тактику и, кивнув в сторону книги, лежавшей на коленях у Молли, ласково произнесла;
— Что ты читаешь?
— Достоевского. Я собираюсь приступить к самостоятельному изучению его творчества этой осенью.
— У меня нет слов. Достоевский — тяжелое чтение для юных девушек.
— Но не для меня. Я достаточно развита.
Фэб хотела улыбнуться, но вовремя спохватилась.
— Очень хорошо. Ты успеваешь в школе?
— У меня исключительно высокий балл — десять. Фэб припомнила одиночество своих школьных дней. Это так тяжело — выделяться из своих сверстниц. Выражение лица Молли не изменилось.
— Я довольна своими умственными способностями.
Большинство девочек в моем классе — настоящие тупицы.
Грустно глядя на несносную маленькую формалистку, Фэб все же не осуждала ее. Рано или поздно дочерям Берта Сомервиля придется пробивать собственную дорогу в жизни. Да и сама она в детстве не раз уходила в себя, когда тощие, как селедки, подруги дразнили ее толстушкой. Чтобы обрести вес в их глазах, Фэб стала возмутительницей школьного спокойствия. Вот и Молли сейчас прячется в свою скорлупу.
— Извини меня, Фэб, но я дошла до очень интересной главы и хотела бы вернуться к ней.
Фэб пропустила мимо ушей попытку сестры выставить ее за дверь и еще раз завела разговор о Нью-Йорке. Но Молли упорно стояла на своем. И Фэб в конце концов была вынуждена признать свое поражение.
Стоя в дверях, она со вздохом произнесла:
— Надеюсь, ты известишь меня, если тебе что-нибудь понадобится, не так ли?
Молли кивнула, но Фэб не поверила ей. Девчонка скорее примет крысиный яд, чем обратится за помощью к старшей сестре.
Спускаясь по лестнице, она попыталась стряхнуть с себя подавленность. Услышав, как в гостиной Виктор болтает по телефону со своим менеджером, и не желая сейчас никого видеть, она проскользнула в кабинет отца. Там, в кресле, стоявшем возле застекленного шкафа с коллекцией оружия, свернулась калачиком Пу. Лохматая белая головка пуделя резко вскинулась. Пу спрыгнула с кресла и, радостно помахивая хвостом, бросилась к своей хозяйке.
Фэб опустилась на колени и притянула собачку к себе:
— Эй, дружище, ну и натворила ты сегодня дел… Словно извиняясь, Пу лизнула ее в нос. Фэб принялась было завязывать бантики на ушах собачки, но пальцы у нее вдруг задрожали, и она оставила это занятие. Пу все равно растреплет их. Эта собачка живет вопреки своей родословной. Она ненавидит всяческие бантики и инкрустированные ошейники, отказывается спать в своей собачьей кроватке и совершенно неразборчива в еде. Она не терпит, когда ее стригут, вычесывают или купают, и совсем не терпит прогулочный свитерок с монограммой — подарок Виктора. Надо сказать, что и сторож она никудышный. Когда в прошлом году Фэб ограбили среди бела дня в Верхнем Вест-Сайде, Пу ластилась к ногам грабителей, умоляя, чтобы ее погладили.
Фэб потерлась щекой о мягкий меховой хохолок.
— При всей своей замечательной родословной ты не более чем дворняжка, не правда ли, Пу?
Внезапно Фэб поняла, что проиграла битву, которую вела весь день, и всхлипнула совершенно по-детски. Дворняжка. Это то, чем являлась она сама. Разодетая, как французский пудель.
Виктор нашел ее в библиотеке, но сделал вид, что не замечает ее слез.
— Фэб, крошка, — ласково сказал он, — пришел поверенный твоего отца.
— Я не хочу никого видеть, — фыркнула Фэб, оглядываясь по сторонам.
Виктор протянул ей свой носовой платок ярко-лилового цвета.
— Рано или поздно тебе придется поговорить с ним.
— Я уже это сделала. Он звонил мне по поводу опекунства через день после смерти Берта.
— Возможно, речь пойдет о недвижимости твоего отца.
— Меня это не касается. — Фэб шумно высморкалась в платок. Она искренне полагала, что ей плевать на ущемление ее прав, и хотела лишь избежать оскорбительных формальностей.
— Он крайне настойчив.
Виктор поднял с пола ее сумочку, щелкнул замочком. Это изящное творение Юдифь Лайбер он приобрел для Фэб в оптовом магазинчике в Ист-Виллидж. Обнаружив прилипший к подкладке сумочки батончик «Милки Уэй», венгр неодобрительно качнул головой. Отбросив мятую шоколадку в сторону, он вынул расческу и привел в порядок ее волосы. Затем подошла очередь помады и пудры. Помогая Фэб восстанавливать макияж, Виктор невольно залюбовался ею.
Эти не правильные черты лица молодой женщины казались ему куда привлекательнее стандартных кукольных физиономий рекламных моделей, с которыми ему приходилось работать. Впрочем, незаурядная красота Фэб приводила в восхищение многих, включая знаменитую владелицу модного фотоателье — мисс Эйш Белчер.
— Сними эти порванные чулки. Ты выглядишь как девица из кордебалета «Ле Мис».
Пока Фэб покорно стаскивала чулки, Виктор вновь упаковал ее сумочку. Затем, заботливо поправив золотой фиговый брелок, свисавший с пояса Фэб, он проводил ее до двери.
— Я не хочу ни с кем встречаться, Виктор.
— Ты ведь не собираешься отступать. Янтарные глаза Фэб вспыхнули темным огнем:
— Я не могу больше выносить этот бедлам.
— Фэб, крошка, — он провел большим пальцем по ее щеке, — люди не всегда столь плохи, как ты о них думаешь.
— Мне ненавистна мысль, что кто-то станет жалеть меня.
— Ты бы предпочла, чтобы тебя никто не любил? Она изобразила на лице самоуверенную улыбку и взялась за дверную ручку.
— Я чувствую себя комфортно лишь в атмосфере всеобщего презрения.
Виктор поднял с пола съежившиеся в нелепый комочек чулки Фэб и покачал головой:
— Фэб, Фэб, когда ты перестанешь ломать себя?
— Когда добьюсь совершенства, — фыркнув, ответила она.
Глава 2
Брайен Хиббард, удобно устроившись в гостиной, разложил на коленях бумаги.
— Приношу извинения за свое вторжение сразу после похорон, мисс Сомервиль, но ходят слухи, что вы собираетесь улететь из Чикаго завтра же вечером.
Адвокат оказался плотным мужчиной небольшого роста, лет сорока с небольшим, с красноватой кожей и седеющими волосами. Отличного покроя угольно-черный костюм все же не мог полностью скрыть его небольшое брюшко. Фэб разместилась напротив него в одном из широких кресел, стоявших перед огромным каменным камином. Она всегда ненавидела эту темную, обитую панелями комнату, увешанную чучелами птиц, задранными к потолку черепами убитых животных и с пепельницей, вырезанной из копыта жирафа.
Когда Фэб скрестила ноги, тонкая золотистая цепочка полукругом легла на ее колено, поблескивая на свету. Хиббард опустил глаза и откашлялся.
— У меня нет причин задерживаться здесь дольше, мистер Хиббард. Молли возвращается в лагерь завтра днем, а мой самолет отбывает несколько позднее.
— Боюсь, что ваш отъезд создаст вам определенные трудности. Завещание вашего отца имеет некоторые нюансы.
Отец ознакомил Фэб со своим завещанием полгода назад, когда врачи обнаружили у него рак печени. Она знала, что Берт утвердил трастовый фонд для Молли и что Рид унаследует его обожаемую команду «Звезды».
