Будет больно, моя девочка (СИ) - Высоцкая Мария Николаевна "Весна" (полные книги .txt, .fb2) 📗
Наблюдаю за тем, как ремень отца вылетает из последней шлевки в брюках, с большим интересом. Их с мамой препирания тоже слышу отчетливо.
Когда отец, сжав ремень в кулак, надвигается на меня, живот прихватывает от смеха. Спрыгиваю с дивана и упираюсь ладонями в спинку.
— Пап, не догонишь. Завязывай. Правда…
— Вот чего тебе надо? Чего не хватает, а? Ты в первый же день в школе парня избил, а потом девочку в бассейне чуть не утопил, паршивец.
— Никого я не топил, — пячусь, пока отец продолжает надвигаться.
— А она говорит, что запугивал ее так, чтобы она директору о драке не рассказала. Врет, что ли?
— Как дышит, отвечаю.
Ремень рассекает воздух в этот момент.
— Пап, — ухмыляюсь, но чувствую, как дрогнули губы, — ты чего? Ты серьезно, что ли?
— А как с тобой еще, если ты нормальную человеческую речь не понимаешь!
Отец рывком подается вперед, и я моментально топлю по газам. Пересекаю гостиную и выворачиваю в проход, ведущий к кухне.
— Я говорю, что не догонишь, — забегаю в столовую.
Упираюсь кулаками в крышку стола. Отец делает то же самое по другую сторону, как только меня нагоняет. Смотрим друг на друга. Улыбаюсь уже на рефлексах, чтобы сильнее его разозлить. Раз решил в воспитателя поиграть, пусть выкладывается по полной.
— Пойдешь и извинишься. Понял меня? Перед мальчиком этим, перед девочкой, и все чтобы у директора. На глазах у него. Если мне еще хоть раз из школы позвонят, ты у меня на необитаемый остров уедешь без еды, воды и связи, понял меня? Понял, я тебя спрашиваю?
— Всем привет. А че у вас тут…
Марат появляется неожиданно. Заворачивает в столовую, бегло оценивает ситуацию и уже стремится круто развернуться на пятках, чтобы свалить, но отец ловит его в фокус своего внимания.
— Явился, — батя поворачивает голову в сторону брата.
— Малой, беги… У него ремень.
И пока Марат перетягивает на себя отцовское внимание, я успеваю провалиться в гнев на пару секунд. Все-таки настучала, зараза. Совсем не боится последствий?
Тогда — это война. Тогда — я ее точно уничтожу.
Скоро Майя Панкратова станет безликой тенью самой себя. Скоро.
Глава 3
Майя
Злилась ли я когда-нибудь так же сильно, как сейчас? Не думаю.
Эмоции на пределе. Все чувства обострены. Я в ярости, тело уже давно охватило агонией.
Мейхер все еще сидит на корточках у бассейна. Ухмыляется. Явно доволен собой. Герой, не иначе, блин. Подплываю к бортику на другой стороне. В это время, как раз звенит звонок.
Ставлю ногу на первую ступеньку, замечая боковым зрением, как этот гад выпрямляется и, сунув руки в карманы брюк, переступает через мою сумку все это время валяющуюся возле его ног.
— Надеюсь, ты меня поняла, — проговаривает все с той же мерзкой улыбочкой и двигает на выход.
Оказавшись на суше, выжимаю пиджак, хватаю сумку и иду к директору. Шлепаю по коридору в административный корпус, слыша, как в моих туфлях хлюпает вода.
Мейхер за все ответит. Я доставлю ему проблемы. Теперь точно. Если после инцидента с Захаровым, я еще сомневалась, то теперь задета лично моя гордость!
Секретарша Орлова пропускает меня в директорский кабинет сразу. Либо взгляд у меня такой, что я на месте убить готова. Либо она просто сочувствует. Я же вся до ниточки вымокла. Тушь потекла. Волосы — просто аут.
— Майя?
Орлов даже с кресла приподнимается, когда видит меня в своем кабинете. Я ведь выгляжу как ободранная кошка, которая попала под дождь.
— Здравствуйте, Максим Сергеевич.
— Что случилось? Ты в порядке? — директор подходит к тумбе, на которой у него стоит графин с водой, и секунды спустя протягивает мне наполненный до краев стакан.
— Попей.
— Спасибо, — обхватываю стакан пальцами и понимаю, что они дрожат. Орлов тоже это замечает. Только вот хоть какого-то сочувствия я в его глазах не вижу. Скорее волнение. Ему не нужны проблемы с моими родителями, а на саму меня, как человека, ему пофиг.
Он вообще по жизни мелочный. Всего боится и всеми правдами держится за свое кресло здесь. Это уже давно ни для кого не новость.
Делаю несколько жадных глотков воды и довольно нагло вручаю стакан обратно директору. Его брови, естественно, ползут вверх.
— Извините. Нервы. Я пришла рассказать, что это, — провожу в воздухе рукой от шеи до колен, — со мной сделал новенький. Мейхер. Арсений Мейхер.
Вижу, как у Орлова дергается кадык, а потом и глаз.
— Ты уверена? — переспрашивает, прочистив горло.
— Более чем. Сегодня утром, перед первым уроком, он побил Захарова из одиннадцатого «Б», я это видела. Сказала, что все расскажу вам, после чего он решил меня запугать и чуть не утопил в бассейне, — намеренно преувеличиваю.
Я хочу мести, поэтому готова на все сейчас. Если нужно приврать, без проблем. Мою совесть это не заденет. Не в этом случае точно.
— Майя…
Максим Сергеевич возвращается за свой стол, протирает лоб белоснежным платочком.
— В нашей школе? Это происходит в нашей школе? — бормочет себе под нос, а потом смотрит на меня. — Я разберусь. А ты езжай домой, я на сегодня освобождаю тебя от уроков. И еще, — поджимает губы, — давай пока не будем привлекать твоих родителей. Разберемся своими силами.
— Ладно. Я ничего своим не расскажу, но вот родителям Мейхера, думаю им стоит знать, что творит их чадо.
Максим Сергеевич натянуто улыбается, а потом кротко кивает.
— Спасибо.
Из кабинета директора иду в прачечную. Привожу в порядок форму. Сушу, глажу, завязываю волосы в хвост и наношу макияж, предварительно хорошенько очистив лицо. Счастье, что в сумке всегда валяются салфетки для снятия макияжа.
Остаток дня провожу под маской максимально улыбчивой и жизнерадостной девочки. Потому что, если этот дурак решит, что я испугалась, это будет мне только на руку. Его поход к директору сразу станет куда более неожиданным и «приятным». Уже представляю, какими словами этот гад будет меня проклинать.
Единственное, конечно, Вера делать вид, что ничего не произошло, не может. Ее постоянные взгляды на братьев и лицо, будто ей скормили лягушку, выдают. Из-за чего я пару раз замечаю ехидную улыбку Мейхера в нашу сторону.
После школы меня забирает мама.
И как только я сажусь в машину, она мгновенно считывает мое состояние. А оно у меня такое, что я готова Мейхеру голову оторвать. Вот же козлина!
Бешусь до сих пор, чем себя и выдаю.
— Майюнь, ты чего такая напряженная? Что-то случилось?
Если я сейчас все расскажу маме, она непременно поделится этим с отцом, и тот завтра же приедет в гимназию на разборки. К такому даже я пока не готова, поэтому вру:
— Да утром на урок опоздала, Вера колготки порвала. Мы на десять минут позже и пришли, так классная отчитала. А потом еще весь урок акцентировала, что у нас выпускной год, а некоторые все никак проснуться не могут.
Мама поджимает губы и аккуратно выезжает со школьной парковки. Не просто аккуратно, но еще и супермедленно. У мамули любовь к огромным машинам, а ее неповоротливый «Кадиллак» гигантских размеров… Ох, из салона вообще кажется, что не пройдет в ворота. Когда машина выезжает с территории гимназии, мы обе задерживаем дыхание.
— Так, — мама выруливает на дорогу и заметно расслабляется, — выше нос. Опоздала, с кем не бывает?
— Да знаю. Просто настроение на весь день испорченное.
— Это бывает, моя фиалочка. Я слышала, у вас в классе новенькие.
— Откуда?
Мамины слова о Мейхерах вызываю очередную бурю эмоций, еще немного и я пробью головой потолок.
Ну вот она-то откуда уже в курсе?
— С мамой Лейлы Сафиной сегодня разговаривали по поводу поездки на осенних каникулах, она же в родительском комитете, вот и рассказала, что у вас пополнение.
— Понятно, — улыбаюсь. — Да, два брата. Кстати, дети Мирославы Дибич.
