Зигзаги судьбы. Жизнь продолжается (СИ) - Таирова Таша (книги без регистрации txt, fb2) 📗
— Анют, а когда ты решила после второго курса начать работать в своей гинекологии, ты много знала? Нет, ты не отворачивайся и не бурчи — я всё слышу. Тебе напомнить, что твои родители тебе тогда сказали? Вот, тебе было позволено всё, потому что и Виктор Степанович, и Софья Дмитриевна понимали, что только так можно проверить себя и понять своё истинное предназначение. А ты пытаешься остановить наших детей в тот момент, когда они принимают свои первые самостоятельные решения. И Инночку, и Богдана.
— Когда это я пыталась остановить Инночку?
Игорь прижал голову жены к своему плечу и зашептал ей на ухо:
— А ну-ка вспомни, кто из нас всех был против отъезда дочери в Академию?
Анна глубоко вздохнула и закатила глаза — против правды не попрёшь. Надо как-то научить мужа тренировать память и забывать ненужное, а то помнит всё, а при случае напоминает. Вчера, к примеру, ржал как сивый мерин, когда она пыталась отчитать сына за превышение скорости. И только широко распахнутые зелёные глазищи и кулачок под носом заставили Шанина-старшего проглотить историю о бешеном мотоциклисте с вытянутой рукой и опущенным вниз большим пальцем. Но по его ехидному лицу было видно, что при случае всё равно расскажет. А морщинки у его добрых глаз всё заметнее, давление скачет в последнее время, кофе перестал уже пить декалитрами… Ага, а сами с Сан Санычем Гойко устроили гонки в предоперационной на каталках! Взрослые люди, спасшие тысячи людей, с воплями носились по коридорам! Хотя, наверное, пока есть силы на дурость — это ещё молодость. Пусть в душе, но всё же молодость.
— Игорь, — Анна удобнее устроилась в руках мужа, — я просто переживаю, что мальчика могут ожидать неприятности и потеря уверенности в себе.
— Чем чаще нас жизнь бьёт по голове, тем сильнее и мудрее мы становимся, Анют. Если он поймёт, что настоящая медицина, а не то придуманное розовое облако, которым кормят у нас всех вокруг, не его стезя, он может вовремя уйти. Не сломаться, не потерять, как ты говоришь, уверенности в себе, а просто сменить род деятельности. Но что-то мне подсказывает, что с нашим Богданом такого не случится. Помнишь, как ты его на работу с собой взяла, когда я в столицу ездил?
Анна подняла взгляд на усмехающегося мужа и тоже широко улыбнулась. Богдану тогда было шесть лет, Игорь уехал на конференцию, а у неё внезапно само собой организовалось дежурство — заболел коллега. Девчонки тоже дежурили, и оставить маленького Богдана было не с кем. Анна решила взять сына с собой, захватив кучу игрушек, главная из которых — старый фонендоскоп. Притащила всё в ординаторскую, раздавая по пути ценные указания улыбающимся дежурным сестричкам и сыну о том, что «вести себя нужно тихо как мышка». Когда вечером уставшая, задёрганная Анна вернулась с обхода и села за ворох историй, она услышала убийственный вывод-вопрос: «Мам, а что, другой работы совсем не было?»
— Ну вот ты уже улыбаешься. Кстати, я думаю, что решение мальчишек пойти именно на «скорую помощь» в принципе очень верное. Ведь если отбросить всё наносное, то кто такой фельдшер на «скорой»? Фельдшер — это уникальная и значимая медицинская специальность. Эта профессия требует огромных знаний, умений, навыков, физической и моральной выносливости, опыта и компетенции в медицине. Необходимо разбираться в анатомии, физиологии, в фармакологии, терапии, хирургии и прочих направлениях. А также быть отличным психологом и жилеткой для того, чтобы могли поплакаться многие пациенты. К тому же эта работа просто клад для опыта и выработки здорового пофигизма, родная.
— Ты только сыну этого не скажи! — Анна резко отстранилась от мужа и возмущённо посмотрела на него.
— Да ладно, мы все это знаем. — Игорь немного помолчал, почему-то вспомнив состоявшуюся семь лет назад встречу с оперной певицей Мией Берг, и усмехнулся. Медиков часто обвиняют в равнодушии, но им далеко до некоторых деятелей высокого, так сказать, искусства. — Иногда, Анечка, мне кажется, что я превращаюсь в бесчувственную скотину, но потом я вспоминаю, что это называется профессиональная деформация и успокаиваюсь. Вот так, — с глубоким вздохом закончил он.
Анна поцеловала мужа в щёку и тихо, но строго произнесла:
— Ты таблетки выпей, а то опять голова болеть будет. А я пойду с Богданом поговорю. Отпусти, Шанин! — Она пыталась вырваться из сомкнувшихся вокруг неё рук и усиленно пыхтела, стараясь заглушить смех. Игорь внезапно расслабил руки, Анна отскочила от него и резко замерла, поглаживая спину. Игорь тут же вскочил и придержал жену, опасаясь её падения. Анна пожала плечами и грустно заметила: — Вот она, старость, подкралась незаметно, вроде только вчера стреляла глазами, а сегодня уже стреляет в пояснице. Эх, где мои пятнадцать лет…
***
Заведующая подстанцией внимательно посмотрела уставшим взглядом на парней, привычным движением поправила очки и тихо прошептала:
— Чудны дела твои, Господи. — Затем она уставилась в свои записи, разбросанные на столе, немного помолчала, будто собираясь с силами, а затем уже с улыбкой сказала: — Рада, коллеги, очень рада. Но должна предупредить, беру вас на испытательный срок пока санитарами, а через месяца три посмотрим. Такой расклад дел устраивает? При желании можете поехать с любой бригадой, чтобы прочувствовать на своей шкуре всю глубину и мощь нашей работы. А пока пошли, представлю вас сотрудникам. Коллектив у нас дружный, понятно, что как и везде — всякое встречается.
— Вы хотите сказать, в семье не без урода? — серьёзно заметил Матвей, который был досадно удивлён странному интересу именно к себе. Богдана заведующая приняла просто и с улыбкой, когда же посмотрела на Воскобойникова, почему-то изменилась в лице и даже дёрнула головой, будто увидела что-то не совсем приятное. Однако быстро взяла себя в руки и потом ни словом, ни взглядом не давала понять, что в начале знакомства произошло нечто необъяснимое.
— На любой работе и в любом коллективе работают разные люди со своими симпатиями, со своим мнением, кто-то более удачлив, кто-то не так талантлив. Поэтому приходится нелегко. Но со временем многое, что поначалу казалось неприятным, становится частью нашей жизни, мы миримся с характерами окружающих, некоторыми вредными привычками и прочим. Так что нельзя сказать об уродстве, но некие забобоны встречаются и у нас.
Они вошли в большую комнату, Богдан огляделся и улыбнулся Матвею, пытаясь поддержать друга. Он тоже заметил странный взгляд заведующей, но списал всё это на усталость.
— Бригады, прошу внимания. — Заведующая сцепила пальцы в замок и уверенно продолжила: — Хочу представить вам наших новых сотрудников. Прошу любить и жаловать. Богдан Шанин, Матвей Воскобойников, студенты нашего медина, пришли к нам пока на стажировку. Если всё пройдёт хорошо, а мне думается, что так и будет, то скоро ребята станут нашими коллегами.
— Твою же ж мать, — раздалось откуда-то из глубины комнаты. — Дела, однако.
Матвей повернул голову в сторону говорящего и тут же чуть отступил назад, потому что прямо перед ним появилась молодая полноватая женщина с чёрными волосами, собранными в неопрятную гульку на затылке.
— Надо же, совсем молоденькие. И где вас таких… — Она замолкла и удивлённо уставилась на Матвея. Потом отошла от стоящих молодых парней в сторону и ехидно заметила: — Наказания за грехи разными бывают, наконец-то некоторым по полной достанется. Жаль, что в отпуске.
Но тут же из-за стола поднялись врачи, начали пожимать руки, хлопать по плечам, будто только их с Богданом и ждали на этой подстанции, спокойно выслушали слова о том, что пока парней приняли на должность санитаров, но если что, то тогда непременно и обязательно. И в лучшие бригады, чтобы научить. Все с пониманием кивали, вставляя отдельные слова и периодически «дакали», но Воскобойникова не оставляло ощущение, что ему не так рады, как Богдану. Он скосил глаза вниз и попытался осмотреть себя. Тёплая куртка, джинсы, ботинки. Ну да, и куртка не из дешёвых, и джинсы папа из Милана привёз, и ботинки стоят, как вся его нынешняя месячная зарплата плюс стипендия помноженные на три… Но было что-то ещё, только вот что — он не мог понять. Ладно, разберёмся, а пока принимаем всё как данность.
