Если счастье близко (СИ) - Стю Мари (книги полностью бесплатно TXT, FB2) 📗
– И все-таки надо сходить на кафедру, – сказал он себе. – Профессор попросил, нельзя подводить.
«В конце концов, это ни к чему меня не обязывает», – додумал он, когда чистил зубы.
В половине десятого Ростик стоял на втором этаже в университете возле родной кафедры уголовного права и ожидал профессора.
Ростислава в эту минуту не узнала бы родная мать – высокий брюнет с выразительными голубыми глазами и широкими скулами, легкой щетиной и густыми темными бровями походил на голливудского актера. Утром, надевая темный пиджак поверх голубой рубашки, Ростик улыбнулся отражению в зеркале и поймал себя на мысли, что выглядит довольно свежо и привлекательно, несмотря ни на что.
– Доброе утро! – сказал профессор, похлопывая парня по плечу. – Ты уснул что ли?
– Здравствуйте, Семен Николаевич! – сказал Ростик, растерявшись. Он задумался и не заметил, как профессор махал ему рукой.
Профессор – невысокого роста, сбитый, с лысиной на голове. Когда на его большой прямой нос спадали очки, он поправлял их средним пальцем, двигая по переносице вверх. Этот жест прочно приклеился к профессору. Достаточно было кому-нибудь в университете поправить подобным образом воображаемые очки, как все вспоминали Семена Николаевича.
Семен Николаевич – в меру строг, дружил со студентами и аспирантами, любил поболтать с ними и с удовольствием шутил во время лекций. Слыл занудой лишь в одном – в том, что касается науки. У него немного учеников, которые защищали диссертации под его бдительным руководством. Кого-то он отметал, деликатно объясняя, что кандидат в аспиранты не потянет научное исследование, кто-то к нему не шел, понимая, что придется попотеть над научной работой, и выбирали руководителями других, лояльных профессоров. Но, если Семену Николаевичу попадался толковый студент, которому он готов был дать мощный инструмент – знания, он хватался за него обеими руками. Ростислав, по мнению профессора, должен был, как минимум, защитить кандидатскую диссертацию, которая, как икра к бутерброду с маслом в юридической профессии. Хотя профессор видел в Ростике перспективного ученого.
Ростислав прошел на кафедру вслед за профессором. Помещение просторное и светлое. Посередине – большой круглый стол, за которым сидел профессорско-преподавательский состав и молодые люди – девушки и ребята, такие же кандидаты в аспирантуру, как и он. Ростика попросили присесть к ним. Он оказался рядом с миловидной девушкой – та ему приветливо улыбнулась, он в ответ полушепотом сказал: "Привет!" Вполне возможно, он спросил бы ее о чем-нибудь, но как только он уселся, в кабинет вошел заведующий кафедрой и все переключили внимание на него. Вот-вот начнется заседание.
Владимир Львович, молодой профессор, недавно занявший должность заведующего кафедрой, поздоровался с коллегами и, убедившись, что все в сборе, предложил начать работу.
О поступлении в аспирантуру говорили в самом конце.
Ростик утомился в ожидании. Присутствующие обсуждали успехи кафедры на очередном фестивале науки, который проходил в начале лета; потом два доцента отчитались, как съездили на конференцию в Москву; затем все слушали преподавателей – кому и как готовиться к новому учебному году. В общем, как подумал Ростик, говорили о всякой белиберде.
Когда дело дошло до знакомства с будущими аспирантами, он взбодрился, но лишь потому, что понял – скоро его отпустят и он наконец пойдет домой с твердым убеждением, что наука и образование чужды ему.
Ростик разволновался, когда услышал голос Семена Николаевича.
– Я знаю Ростислава Олеговича, – говорил он, – этого талантливого и способного молодого человека с первого курса. Уже в середине сентября вчерашний школьник пришел ко мне на кафедру и спросил, можно ли посещать лекции по уголовному праву. При том, что уголовное право, как вы все знаете, мы читаем со второго курса. Конечно, я одобрил эту идею и взял на заметку смелость и любознательность юноши. Более плотно мы начали работать позже – Ростислав Олегович, будучи второкурсником, под моим руководством выступил с докладом на студенческой конференции. Тогда я окончательно понял – мальчика надо брать под крыло. Я был несказанно рад, когда Ростислав Олегович выбрал кафедру уголовного права профилирующей, а впоследствии поступил в магистратуру. Я был научным руководителем всех его проектов вплоть до защиты магистерской диссертации, – Семен Николаевич сделал козырный жест – поправил очки средним пальцем, – и вы, коллеги, помните, какое впечатление он производил на каждой студенческой конференции; всегда заслуженно занимал призовые места. У него есть научные работы, некоторые из них мы писали совместно и публиковали в соавторстве в ведущих журналах страны и за рубежом. Надо сказать, этот молодой человек красноречив, умен, воспитан, он прекрасно владеет французским языком. В общем, коллеги, Ростислав Олегович вполне может дорасти до профессора кафедры, если, конечно, мы его поддержим. Заключение мое такое – настоятельно рекомендую этого толкового молодого человека для поступления в аспирантуру на кафедру уголовного права.
Семен Николаевич глянул на Ростислава, подмигнул ему и присел.
После того, как заседание завершилось, профессор подошел к Ростику, пожал ему руку.
– Дружочек, мне надо бежать на лекцию в другой институт, – сказал он. – Поговорим позже.
– Конечно, – ответил Ростислав. – Конечно! Вы только скажите, когда.
– Завтра позвони мне, – на ходу ответил тот. – Договоримся о встрече, пообедаем.
Ростислав, хотя и польстился речью профессора, не успел сказать своему учителю, что принял окончательное решение – не связывать жизнь с научной деятельностью. Уж если и менять что-то, подумал он, так лучше стать адвокатом по уголовным делам, как он когда-то хотел, пойти по пути, который был прерван из-за личной трагедии.
Ростислав приехал домой, принял душ, пообедал и лег спать. По дороге домой он старался не думать о том, что придется отказать профессору. И все же не удавалось. С одной стороны, побывав среди интеллигенции, он уловил тонкий запах интересного будущего, полного незабываемых впечатлений, умнейших людей и приятных встреч. Но внутри что-то противилось, это что-то совсем не хотело перемен и, как ни странно, обладало гораздо большей силой, чем хотел бы сам Ростик.
Он проспал до вечера. Вечером ничем особенным не занимался – то смотрел телевизор, то читал новости в интернете, просмотрел электронную почту.
– Сколько непрочитанных писем! – удивился он.
Ростик открыл одно, второе, третье…
В одном ему прислали приглашение на конференцию, в другом – предложили опубликовать статью в научном журнале. В третьем – опять приглашение на конференцию. Будто и вправду все вокруг увидели в нем перспективного ученого.
– Да, уж, – прошептал Ростик, с грустью улыбнулся.
Приглашения навеяли воспоминания о студенческой жизни, о том, как он писал доклады, выступал на конференциях и горел желанием получить как можно больше знаний.
Ростик открыл ящик стола, достал папку с научными публикациями, полистал их, почитал.
– И вправду, складно я пишу, – улыбнулся он.
– Может, вернуться к научной работе? – спросил он себя, спустя минуту. – Поступлю и окончу аспирантуру, защищу диссертацию! А что? Не дурно! Я – кандидат юридических наук!
Но уже через секунду Ростик посмеялся над безумной идеей, собрал статьи в папку и убрал ее на край стола.
Больше в этот вечер он не думал ни об аспирантуре, ни о будущем вообще. Уткнулся, как и прежде, в телевизор и до самой ночи смотрел фильмы.
На следующее утро Ростислав позвонил профессору, убедился, что планы пообедать не изменились. Они договорились встретиться в ресторане «Волки сыты» неподалеку от университета.
– Ростислав, дорогой, – обратился к нему Семен Николаевич в конце разговора, – ты можешь перекинуть на электронку нашу статью об уголовной политике. Мне срочно надо кое-что глянуть…
– Без проблем, – сказал Ростик.
– Только на другой адрес. Запишешь?
