Его (ЛП) - Дарк Обри (читать книги без .TXT) 📗
Я вздрогнула. Этого ли я хотела? Не может быть. Я всё ещё не отняла своей руки от его.
— Я разговаривал с твоей подругой. Она скучает по тебе.
Я была так потрясена, что едва не выронила полотенце. И прижала махровую ткань к груди.
— Она сказала, что ты замечательный человек. Очень умная. Она хотела бы сказать тебе об этом перед твоим исчезновением.
— Она думает, что я сбежала?
— Нет.
Я грустно кивнула. Джулс была единственной, кто бы, как я знала, мог постоять за меня. Она знала, почему я сбежала тогда. Когда я подумала о ней, мои глаза начали пылать от слёз. Я никогда не увижу её снова, нет, пока я застряла здесь.
Гейб сидел, наблюдая за мной. Его рука была тёплой под моей.
— Зачем ты рассказываешь мне это? — поинтересовалась я.
Он опустил взгляд на мои пальцы. Его большой палец, мускулистый и массивный, обернулся вокруг моих крошечных пальцев, сжимая их.
— Не знаю. Я рад, что ты не умерла.
— Я не могу здесь остаться.
— Ты не можешь уйти.
Это было не той правдой, которую я хотела услышать. Чёрт бы его побрал! Никогда ни с кем не говорить, не видеться с Джулс, не прогуливаться свободной по просторам внешнего мира. Только сидеть на поводке, всегда быть на конце верёвки, соединённой с ним.
Я отняла руку. Это было единственное, что я могла сделать. Единственный мой акт сопротивления, пусть и небольшой. Он поднялся с кровати.
— Я повешу замок с внешней стороны двери, чтобы можно было оставлять тебя внутри, когда буду уходить. Сделаю это сегодня вечером.
Он собрался уходить, и я поняла, что было ещё кое-что, что я могла бы сделать.
— Гейб?
— Да?
— Не уходи снова. Не убивай его.
Это был обмен. Сделка. Но опять же, что я могла отдать ему? В моей жизни не было ничего. Она ничего не значила. Пока я не умру или не сбегу, я так и буду оставаться ничем. А до тех пор я могла продолжать удерживать его от убийства. Вот где я могла обрести смысл.
Так я говорила себе. Отвергая всякое влечение, которое я имела к нему, отвергая всё. Если я позволю ему прикоснуться ко мне, то только по этой единственной причине.
И ещё, по секрету, я знала, что это и не причина вовсе.
— Кэт?
Он произносил моё имя. Он не имел права так его произносить: звук срывался с его языка, вынуждая мои внутренности съёживаться от желания. Желания и ненависти.
— Останься со мной, — попросила я.
— Зачем?
— Потому что я не хочу снова тебя резать.
— Ты врушка, котёнок, — ласково пожурил он. — Ты лжёшь мне. И лжёшь самой себе.
— Останься со мной, — отчаянно взмолилась я. — Предлагаю сделку. Делай со мной всё, что пожелаешь.
Он улыбнулся. И то, как он это сделал, вызвало у меня чувство, будто бы я уже лежу на кухонном столе, ожидая пока он всадит в моё сердце нож.
Глава 23.
Гейб.
Когда я устанавливал замки на дверь, она даже не смотрела на меня. Её нос был зарыт в книгу, в триллер, но глаза не сходили с места. Впрочем, она ни разу и не перевернула страницу. Я чувствовал, как её глаза следили за мной периферийным зрением.
Интересный факт: когда вы смотрите на что-то краешком глаза, всё предстаёт в чёрно-белом цвете. Свет, падающий под таким экстремальным углом, не попадает на центральные колбочки и палочки, идентифицирующие цвет. Мне стало интересно, какой оттенок серого она увидела во мне. Я повернулся к ней и увидел, как её глаза порхнули вниз по странице.
— Чего ты хочешь от меня сегодня? — поинтересовался у неё.
— Ничего.
— Ты сказала…
— Ты можешь делать со мной всё, что пожелаешь. Это сделка.
Раздражение оцарапало нервы.
— Я даю тебе шанс облегчить это, котёнок.
— Я не хочу ничего облегчать.
— Тебе нравится грубо? — я стоял в изножье кровати. — Нет, не отвечай. Я просто стану делать то, что, как мне кажется, тебе понравится.
Она не проронила ни слова.
Я приблизился и лёг рядом с ней на кровать. Скользнул рукой по её груди, отчего воздух застрял у неё в горле. Я вслушался в её пульс. Он был медленным, ровным.
Я зарылся лицом в её волосы, а ртом прижался к шее. Её сердце подпрыгнуло под моей рукой.
— Как тебе книга?
Она всхлипнула. Я лизнул мягкое местечко на линии её подбородка, мягко посасывая там кожу. Затем сильнее.
— Ох!
— Не самый лучший характер письма? Ты ещё ни разу не перевернула страницу за всё время, что я был здесь.
Она захлопнула книгу с большей силой, чем было необходимо, и та упала в сторону.
Её запаха было достаточно, чтобы сделать меня твёрдым, и я прижался к ней. Она же молча смотрела в потолок, скользя языком по нижней губе и увлажняя её.
— Скажи мне, что не хочешь меня, — произнёс я, поддразнивая.
— Нет.
— Тогда скажи, что хочешь меня.
— Нет.
На этот раз шёпотом. Ложь.
Её сердце забилось чаще под моей ладонью. Неспешно, осторожно я отодвинулся от неё. Это было опасно, и сейчас я не мог её взять. Не сейчас. Я изо всех сил пытался сдержать себя от того, чтобы не прижаться к ней и не взять её тотчас же.
Если она не могла отдавать себе отчёт, я не мог делать это за неё. Впервые за долгое время я захотел кого-то, кого не мог получить, и, хотя мне хотелось её взять, я не мог себя заставить. Повернувшись в дверях, посмотрел на неё краешком глаза. Изгибы тускло-серого в моей постели.
Новый латунный замок сиял передо мной. Я коснулся засова пальцем. Металл был прохладным. Мне хотелось коснуться её: её тёплой кожи, её восхитительно нежной груди.
— Не убивай никого, пока ты там.
— Не убью, — ответил ей.
Она была дразнящей, даже когда не дразнила. Я усиленно пытался найти слова, чтобы спросить у неё то, что хотел.
— Когда вернусь… — я замолчал.
Никогда я не чувствовал себя так неуверенно, так неловко рядом с кем-то. У меня возникло ощущение, будто я обнажил какую-то часть себя, которую не стоило выставлять на обозрение. Меня это раздражало, действовало на нервы. Она действительно волновалась за меня? И почему это имело значение?
— Делай что хочешь, — ответила она.
Чего ещё я мог просить?
Бар, куда я отправился, был переполнен людьми со стороны, где расположился бильярдный стол. На мгновение у меня возникла мысль уйти, но затем я подумал о Кэт и присел на стул в другом конце бара рядом с байкером среднего возраста.
Это будет её первое испытание с замком. Попытается ли она бежать? Перед отъездом я подождал немного внизу, но из комнаты не донеслось ни звука. Она оказалась умнее, чем я думал.
Я не повторю свою ошибку. Один напиток, может, два, а после вернусь.
Неуверенность, вцепившаяся в меня, была поразительной. В своём собственном доме я чувствовал себя незваным гостем. Глядя на неё, лежащую на кровати, я чувствовал себя не в своей тарелке. Неуютно.
Раньше я никогда так себя не чувствовал.
Я осушил заказанный виски. Жидкость обожгла, скользнув по стенке моего горла, облегчая раздражение. Что такого в ней было, что она так глубоко забралась мне под кожу?
— Тяжёлый день? — осведомился бармен.
— С чего вы взяли? — я вскинул голову.
— Просто выглядите немного не в себе, — ответил он. — Ещё один?
Я опустил взгляд на пустой стакан, стоящий передо мной. Одним пальцем подтолкнул его вперёд. Бармен наклонил бутылку с виски и снова наполнил стакан.
Не в себе. Не в своём уме? Нехарактерно, это уж точно. Мысленно я начал перечислять симптомы. Чувство вины, которого никогда раньше у меня не было. Раздражение и неловкость. Тревога.
— Я должен убить её, — пробормотал я.
— И мою тоже, — произнёс рядом сидящий мужчина.
— Простите?
— Мою жену. Её вы тоже можете убить, — его слова были невнятными, пьяными.
На другом конце бара группка людей возликовала хорошему удару. Женщина склонилась над бильярдным столом, её груди свисали как маятники. Её грудная клетка была морщинистой, кожа растянулась и покрылась пятнами от многолетнего загара.
