Занимательная геометрия (СИ) - Николаева Ольга (книги регистрация онлайн txt) 📗
Где?то в душе попросив прощения за свою наглость, решился: развернул на сто восемьдесят градусов, усадил на капот, вжался в неё плотнее, настолько, на сколько могла позволить одежда…
Услышав её недовольное "ох", слегка пришел в себя…
— Что? — Прошептал, как в хмельном тумане, не понимая, что не так…
— Денис… что мы делаем? Зачем?
— Затем… Целуемся… Делаем работу над ошибками… С этого нужно было начинать… — Разговаривать в перерывах между поцелуями было трудно, и в то же время — упоительно, говорить ей прямо в губы, и ловить их, не давая возможности выдать ответ…
— Но… холодно… Мороз же…
— Ты права… Нужно было давно уже сесть в машину… — Если она хотела прекратить безумство таким способом — не угадала…
Дэн сгреб девушку в охапку, в два шага добрался до двери, полминуты не прошло, и они удобно сидели в теплом салоне. Вика — там, где и положено — на его коленях.
— Что ж ты раньше не подсказала?то… — Теперь можно было расстегнуть её теплую куртку, и гораздо ближе почувствовать тепло женского тела, гибкую податливость позвоночника…
Девушка вздрогнула, прогнулась от ощущения холодных ладоней на голой коже — он, не в силах сдерживаться, запустил ей обе руки под свитер… До того не терпелось вновь почувствовать её мягкость и гладкость, что о мелочах плохо думалось…
— Тшш… Прости, сейчас отогреюсь… — Пообещал, а оторваться не смог: еще крепче перехватил узкую спину, начал перебирать пальцами по позвоночнику, радостно вбирая легкую дрожь, вынуждая её отстраняться от рук и — еще крепче прижиматься к груди, как будто нечаянно.
Ответная реакция не заставила себя долго ждать: такие же холодные ладошки прижались к шее, забираясь под шарф, заставили передернуться, а потом — зажмуриться от удовольствия… Первая ласка её — осознанная, не во сне, и не для того, чтобы на ногах удержаться…
Еще немного — и заурчал бы, как сытый, довольный кот, но решил, что это будет слишком нагло… И тут, же противореча себе, зашептал ей на ушко какую?то глупую тарабарщину, балансируя на грани пошлости и нежности, норовя завести её еще дальше, и заводясь от этого сам… не забывая пройтись поцелуями по вискам, по скулам, прикусить мочку, отпустив — загладить губами… Уловил мгновение, когда Вика совсем забылась и уже, не таясь, так же взахлеб целовалась, так же смело гладила его волосы, лоб, шею, аккуратно проводила кончиками пальцев по отросшей щетине… совсем не пряталась…
Безумно мешали тряпки — куртки, шарфы, свитера… Перчатки давно уже были потеряны, скорее всего, еще по пути в салон… Кончики пальцев зудели от нетерпения содрать все лишнее — сначала с неё, а потом — с её помощью — уже с себя… Но тут, неожиданно, возникли новые преграды: руль, рычаги, подлокотник, такой удобный, зацепил рукава совсем не вовремя…Просторный салон, вдруг, сжался в размерах — стало невозможным развернуться, и нечем дышать…
В очередной раз ударившись локтем, и больно, обо что?то незаметное, он вдруг осознал: не здесь и не сейчас. Не то время и совершенно не подходящее место. Опомнился, оторвался с трудом, прижал к своему плечу её голову, с трудом выдохнул…
Вика недовольно завозилась, всячески показывая, что требует продолжения… Он уткнулся губами в висок, тихонько уговаривая:
— Вика, остынь немного… Здесь не стоит… — Постарался хоть немного успокоить, поглаживая по спине, по волосам… Чувствуя себя последним уродом — решит же, наверняка, что играет с ней, разжигая и останавливая…
Так и вышло: она подняла голову, как ни старался глаза спрятать — поймала взгляд своим, испепеляющим… Только на дне мелькнула обида — как у растерянного ребенка, или — как у отвергнутой женщины? Не успел разобрать.
Не услышав никаких объяснений (а он раздумывал — с чего бы начать), резко опустила голову, засуетилась, одергивая свитер, пытаясь натянуть рукава куртки — все это дергано, неуклюже, так непохоже на обычно плавную, грациозную Вику… Как под дых ударила этой своей обидой…
— Вот же черт! Ну, погоди ты пару секунд! Послушай меня, а потом придумывай все, что душе угодно! — Перехватил запястья, завел за спину, заставляя выгнуться, задрать подбородок… — Вот на что ты уже обиделась? На то, что решил хоть немного побыть нормальным мужиком, а не скотиной? Что хочу не здесь, на бегу, второпях, в темноте, а по — человечески?
Он ронял слова, стараясь быть мягче, но видел, что снова только все портит… Она сглотнула комок, дрогнули губы — но промолчала, шумно втянула воздух… Еще пара секунд — и расплачется, непременно…
Руки её пришлось отпустить, потому что срочно потребовалось убаюкать, утешить…
— Ну, идиот я, разошелся сверх меры… Можешь наорать на меня, дать по морде… Только не смей сейчас плакать и обижаться… Все будет, Вик, правильно и красиво, и в подходящем месте… Слышишь?
А она, будто ждала этих грустных интонаций, словно сигнала, отчаянно всхлипнула, явно сдерживаясь из последних сил…
— Тшш… Успокойся, девочка, все нормально… Я был бы последним подонком, если бы сейчас не остановился… Не представляешь, чего это стоило… Веришь мне? — Все это приговаривал, аккуратно разглаживая волосы, убирая от лица шелковистые пряди… И уже сам поправил на ней свитер, одернул, развернул сбившийся воротник на тонкой шее, натянул на плечи куртку… Даже умудрился в темноте нащупать замок молнии, подтянуть его до самого подбородка девушки.
Она подчинялась, безвольная, словно кукла… Всхлипы не повторялись, но и слов не было. Тишина прерывалась только его короткими фразами…
Только убедившись, что вся одежда вернулась в нормальный, приличный вид, рискнул заглянуть в лицо девушке, выдавил из себя ободряющую улыбку:
— Ну что? Миримся? Или будем дуться? Ты мне, главное, выскажи суть претензии, а я уж, как?нибудь, постараюсь восстановить репутацию… Хорошо? — В другой момент посмеялся бы над своим тоном, почти заискивающим. Но сейчас было совсем не смешно…
— Нет у меня к вам никаких претензий. Все нормально. Сама дура.
— Ну вот, возвращаемся к нашим баранам… Почему?
— Да потому что! Сижу тут у вас на коленях, обнимаюсь, блин… А за каким, спрашивается, мне это нужно?
— Ну, не знаю… — Такая реакция слегка ослабила напряжение, Дэн ухмыльнулся… — Может, потому, что тебе это нравится?
— Ага! Конечно! Люблю, когда со мной забавляются… Позовут — прогонят, ближе подойду — оттолкнут, развернусь к выходу — держат. Проверяете длину цепочки? Так, что ли, Денис Игоревич?
— Нет, Вика, ты не дура. Просто маленькая совсем, и глупенькая. И слишком много думаешь там, где не стоит.
— Ну, конечно… А вам только в радость поиграть с малолетней идиоткой… О чем и речь… — Она снова услышала в его словах только то, что хотела. Совсем не то, что он стремился сказать.
— Я просто забыл уже, что такое романтика, ухаживания, уговоры… Привык идти напролом и брать, что дают, без лишних заморочек. А тут, понимаешь, ты — такая вся… — Дэн замолчал, подбирая слова, чтобы ненароком не обидеть, еще больше, не задеть…
— Какая? — Вот оно, вечная женская слабость — любопытство, сгубившее за тысячи лет не одну неосторожную кошечку… И Вика ему поддалась, того не замечая…
— Хорошая. Правильная. С принципами. Давно таких не встречал. Придется вспоминать, как за правильными девушками ухаживать. Ты, если что, намекни, если совсем уж буду глупые вещи творить, ладно? — Сам себе удивляясь, он мягко нашептывал убаюкивающие фразы, не понимая — откуда что берется… Но знал, что сейчас они — самые верные, те, что нужны её израненному самолюбию…
— Ну, все? Мир, дружба, жвачка? — Перевел чересчур напряженный разговор в шутливое русло. Нежно чмокнул в нос, обхватил её лицо ладонями, заглянул в глаза — близко — близко, почти в упор… Дождался, когда моргнет, опуская ресницы, сопровождая коротким "угу". Потрепал, напоследок, по макушке и пересадил её на соседнее кресло. — Поехали уже, наверное… Иначе, до дома никогда не доберемся…
Вика только вздохнула, выбрав новую тактику — молчать и кивать, но и это радовало, все?таки, лучше так, чем новые наезды и истерики…
