Король для рыжей ведьмочки (СИ) - Раевская Тиана (бесплатная регистрация книга TXT) 📗
- Спасибо. Давайте мне самый точный. Два.
Женщина мило улыбнулась.
- Вы без фанатизма. Одного достаточно.
- Два. Я должна быть точно уверена.
Маша неслась домой так быстро, как позволяли ватные ноги. Влетела в ванную. Через две минуты лежала на кровати и часто дышала, пытаясь справиться с паникой.
Беременность 3 недели.
Включила телефон. Надо сказать ему. Теперь его выкрутасы влияют не только на нее.
Трубку не берет.
«Возьми трубку нужно поговорить» - первое СМС.
«Фил, я беременна».
Телефон завибрировал.
«Твои проблемы, милая, могу дать денег на аборт».
Что?.. Что?
«Харпер, с ума сошел?»
«В чем проблема? Мы расстались. Могу помочь с врачом в столице».
«Харпер, ты козел».
В ответ тишина. А в душе пустота.
Телефон резко зазвонил. Маша схватила трубку.
- Фил!
- Где тебя забрать? Надо поговорить. – Голос отца. Замученный и сдавшийся.
А надо ли теперь? После того, что ответил Фил. Какое теперь дело, что у них случилось? Ее больше не волнует ничего. Назвала адрес. Обещал забрать через пять минут.
Ехать никуда не хотелось. Вообще ничего не хотелось. Забраться бы под одеяло и свернуться в клубочек. Спрятаться от всего мира.
- А давай здесь поговорим? – попросила она отца, когда он позвонил в дверь. – Проходи. Что-то мне нехорошо. Устала. Или приболела.
Андрей Александрович не возражал. Уселся в кресло. Маша рядом. Приготовилась слушать. Да, теперь все не важно. Но и упустить правду не хочется. Пусть говорит.
Адреналин. Вот что ее удерживает от истерики. Маша поняла это внезапно. Поэтому она сидит и ждет слов отца, а не лежит, рыдая в кровати.
Посмотрела прямо на отца. Плохо выглядит. Круги под глазами, небритый и щетина двух-трехдневная. Постарел как-то.
- Мама сказала, что мы поругались?
- Да. И то, что разводитесь.
Отец вздрогнул и опустил глаза.
- Даже так? Хотя я заслужил. Вся моя жизнь – сплошной обман, Маша. От начала и до конца. Не буду долго тянуть. Но сначала спрошу: тебе Филип что-нибудь рассказывал о своем отце?
Маша кивнула, не понимая, как может быть связано с темой их разговора.
- Кое-что. Эндрю Харпер. Глава медиа корпорации. Живет в США, любит Россию. Женат на матери Филипа почти тридцать лет. В общем-то, все. Ах да. Кое-что о проблемах в семье.
- Он рассказал тебе больше, чем другим.
- И? Какое это имеет отношение к тебе?
- Маша, детка, я и есть Эндрю Харпер.
- Что?! – Маша сорвалась на крик. – Папа! С ума сошел? Как такое может быть?
- Я Эндрю Харпер. Но получая российское гражданство, взял другое имя. Конечно, не без связей, и не без финансовых вложений, но я стал Андреем Александровичем Харитоновым. Моего отца и правда зовут Александр.
Маша старалась дышать ровно. Спокойно. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох.
Что нам это дает? Отец обманывал их с мамой двадцать лет. Он женат. И он отец Фила…
Ее спокойствие резко кончилось.
- Ты! Ты сволочь! Моральный урод! Врун! Гад! Манипулятор! Вершитель чужих судеб. Ненавижу! Тебя и твоего сыночка ублюдка. Ой нет. Это же я ублюдок, а не он. Твой сыночек такой же козел, как и ты. Убирайся! Не хочу тебя видеть! Никогда!
Машу трясло. Сухие глаза сверкали. Губы побледнели.
- Маша, прости меня. Я всего лишь хотел быть счастливым. Если тебе Фил рассказывал о матери, ты должна понимать.
- Не имеет значения! Твоя ложь непростительна! Ты не имел права так поступать с мамой. А потом и со мной. Твоя ложь обернулась катастрофой для обоих твоих детей! Ты хоть понимаешь? Такое нельзя прощать! Уходи.
Отец тяжело поднялся и, сгорбившись, прошел к выходу.
- Машенька, прости меня. Я тебя люблю. Прости.
Глава 26
Полина удалила последние сообщения и удовлетворенно улыбнулась. Так, теперь телефончик на место положим.
Ну вот, рыжая стерва, так тебе и надо. Нечего на чужих мужчин рот разевать. Фил ее! Теперь точно будет ее. Она все для этого сделала. И еще сделает, если понадобится.
Подошла к кровати, где спал шеф, пьяный в стельку. Красивый. И чужой… пока. Данное недоразумение она скоро исправит.
Она начала медленно снимать платье, словно сама испугалась того, что делает. Мотнула головой. Не время бояться. Сейчас нужно действовать решительно.
Разделась донага и юркнула под одеяло. Поморщилась от запаха алкоголя, отвернулась. Нет уж, терпеть эту вонь до утра не собирается.
Хорошая девочка, - похвалила себя. За свое счастье нужно бороться. И она это делает. Не то, что рыжая ведьма.
Фил просыпался тяжело. Голова гудела, как сто духовых оркестров. Во рту гадость неимоверная и сухо, как в дюнах Порто Пино.
Повернулся и понял, что рядом кто-то есть. Шелковистые длинные волосы щекочут руку. Маша! Обнял. Машенька. Ему приснился дурной сон, и милая ведьмочка все еще рядом. Приоткрыл один глаз, чтобы убедиться в своем счастье, и замер. Его руку покрывалом застилали черные, как смоль, волосы. Вот же гадство какое. Явно не Маша. Фил выругался. Голова затрещала, а разбуженная девушка повернулась к нему, открывая голубые глаза.
- Доброе утро, милый. – Ее улыбка могла бы растопить лед у любого, но Фил разъярился не на шутку.
- Полина, что ты здесь делаешь?
- Ты разве не помнишь? – и глазками невинными хлоп-хлоп. Почему это нравилось в Маше и бесит сейчас? Отвернулся, не в силах видеть доставшую его за вчерашний день девушку. Как в дешевом романе, бл…
- Я точно знаю, что не спал с тобой, так что собирайся. Позавтракаем, и ты летишь в Москву. У тебя, кстати, аспирина нет?
Полина грациозно вылезла из постели и в чем мать родила продефилировала мимо. А может они и правда спали вместе? Иначе что она делает здесь голышом? Сама разделась и легла к нему, пьяному и беспомощному?
Нет, не может быть. Он чувствовал, что секса ночью не было. Его ни одна женщина не привлекала с тех пор, как познакомился с Машей. А после случившегося и подавно. Хоть она и оказалась его сестрой, он все еще ее любил. От этого чувства не так просто избавиться. Ненавидел себя, было противно до тошноты. Но любил. А Полина раздражала.
И все же слишком спокойно себя ведет, как будто право имеет рассекать в костюме Евы перед ним, ничего не стесняясь. Красивая, надо отдать должное. Кукла Барби, а не женщина. Ноги длинные, грудь торчком, тело ухоженное. Налила воды в стакан и принесла ему вместе с таблеткой.
- Прошу, мой король.
Фил дернулся. Его глаза угрожающе сузились, а рука схватила за волосы, поднимая к себе кукольное личико.
- Попробуешь повторить, уволю на хрен, - его голос заморозил бы и Африку. – Не ломай комедию, Полина, ты не она и никогда не станешь для меня так же близка, понятно? Мы расстались из-за определенных обстоятельств, но это не дает тебе права думать, что можешь ее заменить. Уяснила?
Фил закинул в рот таблетки и залпом осушил стакан. Прошел в душ, хлопнув дверью.
Коза. Взбесила с самого утра. Мой король, бл… Дура безмозглая. Уволит, как только доберется до Москвы.
Вышел из душа, ожидая, что она все же сбежала к себе. Но нет, сидит. Плачет.
- Полина, прекращай сырость разводить. Собирайся. Позавтракаем, и уезжаешь домой. Дальше я сам справлюсь.
Девушка начала шмыгать носиком, утирая глазки. Как, интересно, тушь на месте остается? Так уметь плакать – целое искусство. Маша плачет, вся красная: и носик, и глазки, и щечки даже… тьфу… обещал же не думать о ней.
- Ты стал совсем бесчувственным. Эта ведьма тебя приворожила.
- Полина. Не нарывайся. – Его взгляд обжигал холодом.
Они спустились в летнее кафе рядом с гостиницей лишь через полчаса. Фил, придерживая девушку за талию, провел к свободному столику. Полина вдруг резко остановилась, повернулась и поцеловала его. Зараза. С чего вдруг? Фил почувствовал непонятную тревогу, вскинул глаза и увидел Машу. Рыжуля широко распахнутыми глазами смотрела на них. Боль. Она стояла в ее взоре, пронизывая и его. Фил прикрыл глаза. Когда открыл, Маша уже исчезла.
