Бывшие любовницы - Адамс Кайли (полные книги TXT) 📗
Дин Пол посмотрел вниз, на Финна Робардса:
— Ты долго ждал возможности сказать мне это, правда?
Глаза Финна были скрыты за большими темными очками от Кристиана Диора. Он не шевельнулся в шезлонге, ни одним движением не обнаружив своей реакции.
— Может быть, — певуче проговорил он. — Но обычно ты лишаешь меня такого шанса. Ты ведь не сидишь рядом в ожидании подобной просьбы.
Дин Пол окинул взглядом вид на Вест-Виллидж и Гудзон. Они находились у бассейна на крыше «Сохо-Хаус», закрытого клуба и отеля на Девятой авеню.
На Финне были плавки «Спидо» модели «нет места воображению» — из тех, что любят чемпионы по плаванию и жирные европейцы. Его тело — точеное, бронзовое, намазанное маслом для загара — было натренировано до состояния совершенства. Он печально вздохнул в знак разочарования и приподнял очки:
— Ты заслоняешь солнце. Не говоря уже о том, что нервируешь меня. — Он похлопал по шезлонгу рядом с собой: — Присядь, сними рубашку. Выпей. Поболтаем. Немного солнца тебе не повредит. Твой греческий загар не совсем идеален. Вот еще бы денек — и было бы то, что надо.
На стоящем рядом стуле лежало белое, аккуратно сложенное полотенце. Дин Пол развернул его, стянул рубашку от Томаса Пинка и устроился на соседнем шезлонге. Для сентября погода было необычайно жаркой.
— Теперь ты счастлив? — Финн улыбнулся:
— Так немного лучше. — Он щелкнул резинкой своих стильных плавок. — Могу одолжить тебе пару…
— Я пас. Но тем не менее спасибо.
Подошел официант. Дин Пол заказал бутылку воды, Финн кивком отослал официанта и сказал:
— Извини, что мы не смогли встретиться в более удобном месте. Но когда я работаю, я должен соблюдать режим. Это, знаешь ли, дисциплинирует. Быть писателем непросто.
Дин Пол бросил на Финна недоверчивый взгляд.
— Да-а, смотрю, ты и в самом деле попал в эту мясорубку.
— Я обдумываю сценарий. Дэвид Хелмор называет это «качественным размышлением». Это не менее важно, чем сам процесс написания. Дэвид — сайентолог и знаком с Джоном Траволтой. Он даже был на дне рождения его сына, Джетта. Тому, кажется, исполнилось двенадцать. Впрочем, не важно. У Дэвида есть серьезные связи в Голливуде.
— Это тот парень, который предлагает двухдневные семинары за семьсот баксов? Я видел его объявления повсюду в городе.
Финн чуть-чуть побледнел.
— Я восемь раз был на его семинарах. И всякий раз узнавал что-то новое. Когда я закончу сценарий, Дэвид посмотрит его и выскажет свои замечания. Вот почему я так серьезно отношусь к «качественному размышлению». Хочу, чтобы мой сценарий был лучшим из всего, что он видел прежде.
Дин Пол чувствовал, что ему придется еще некоторое время погонять туда-сюда мячик светской беседы, прежде чем перейти к делу.
— И о чем будет фильм?
— О моей жизни, — сообщил Финн.
Дин Пол едва не расхохотался. Но в последний момент ограничился широкой улыбкой.
— Что ж, если ты не сможешь об этом написать…
Вернулся официант с заказом, и Дин Пол обрадовался неожиданно возникшей помехе.
— А как твой брак? — поинтересовался Финн.
— Замечательно.
— В самом деле? Джинкс Уайетт пишет несколько иное.
— Мы почти не разговаривали на обратном пути, потому что Эспен все время дремала. Она наглоталась транквилизаторов перед полетом. — Он с досадой покачал головой: — А эта дама услышала краем уха разговор стюардесс и тут же решила, что наш брак в опасности.
— Ты прервал свадебное путешествие, — заметил финн. — Это достаточное основание для слухов.
— За это можете благодарить мою бывшую подружку и ее дерьмового любовника. Родители призвали меня к ответу.
Финн взглянул на часы и перевернулся на живот.
— Насколько я понимаю, ты не собираешься на презентацию книги сегодня вечером.
— Черт, нет. Но на церемонию сожжения этой книжонки я бы обязательно явился.
Финн приподнялся на локте и очень серьезно посмотрел на Дина Пола:
— Думаю, тебе следует пойти. На твоем месте я бы сделал репортаж об этом событии для «Голливуда в прямом эфире».
Дин Пол рассмеялся:
— Да уж, грандиозная идея.
— Вот именно, — настаивал Финн. — Ты появишься с гордо поднятой головой, в сопровождении съемочной группы, чтобы рекламировать его книгу, — Джейк Джеймс просто рехнется. Представь себе эту картину хоть на минутку. Это опустит его ниже плинтуса. Он нападает на тебя в своей книжонке, пытается унизить, используя фотографии. А тебе настолько наплевать, что ты даже являешься на его вечеринку. Более того, ты способствуешь повышению его рейтинга, представляя его в «Голливуде в прямом эфире». — Финн довольно хихикнул. — Ни одна средневековая пытка не доставила бы ему таких мучений. В величайшую ночь своей жизни он будет величайшим образом унижен. А ты воссияешь, как звезда. Это идеальная месть.
Дин Пол усмехнулся. Ему понравилась эта идея. И она нравилась ему все больше и больше.
— Никогда не представлял тебя в роли Маккиавелли.
Финн вновь улегся на живот.
— Я знал, что я гей, уже в шесть лет, и научился справляться с задирами и наглецами. Такими, как Джейк — здоровый горластый забияка. Лучший способ победить таких людей — это дать им понять, что тебя абсолютно не волнует, что они делают.
Дин Пол увидел вдруг Финна в совершенно новом свете. Он знал его еще со времен Брауна, но никогда не принимал всерьез, сводя его роль к банальным определениям «голубой приятель Лары» или «богатенький гомик, устраивающий изысканные вечеринки».
Финн первым нарушил неожиданное молчание:
— Я удивился, когда ты позвонил. Ты не любитель холостяцких мужских тусовок. Что у тебя на уме? Подозреваю, дело касается Лары.
— Я беспокоюсь за нее.
— Почему? Потому что у нее лучший в жизни секс — и не с тобой?
— Это она так сказала? — В его голосе прозвучала откровенная тревога.
— Видишь там, на столике, крем для загара?
— Ну, — кивнул он.
— Не будешь ли так добр брызнуть мне немного на спину?
Дин Пол взял бутылочку, неловко пшикнул несколько раз на спину Финну.
— Только не проси меня…
— Просто разотри его по коже, — поспешно сказал Финн. — Но если студенческое братство не избавило тебя от внутренней стеснительности, тогда, конечно, не надо.
Дин Пол неожиданно почувствовал себя глупо. Он тряхнул головой и принялся размазывать маслянистую жидкость по телу Финна.
— О! — постанывал самый ленивый писатель Америки. — Я всегда знал, что у тебя замечательные руки. Чуть ниже…
Дин Пол тут же остановился.
— Хорош, Финн. Все. — И вытер руки о полотенце. Финн рассмеялся:
— Боже, как ты суров и прямолинеен! Это просто смешно. Ну скажи, что ты хотя бы однажды мастурбировал вместе с приятелем. Это признание оставит гебя гетеросексуальным, но хотя бы сделает человечным.
Подобная мысль вызвала у Дина Пола почти отвращение.
— Нет, никогда.
— Даже в школе?
— Нет!
— Знаешь, что забавно? — Финн поднялся, пристально разглядывая Дина Пола. — Я не могу назвать тебя даже метросексуалом. — Он обратил внимание: а его руки. — Когда ты последний раз делал маникюр?
— Вообще никогда не делал. По мне, это напрасная трата времени и денег.
— Тем не менее ногти у тебя великолепны. Это угнетает.
В голосе Дина Пола появились умоляющие интонации.
— Мы можем поговорить о Ларе?
— Полагаю, да.
— Она правда сказала, что у нее с Хоакином был лучший в ее жизни секс?
— Ты же знаешь Лару, — вздохнул Финн. — Она никогда не произнесет подобного вслух. Я просто сделал определенные выводы из ее намеков. — Он задумчиво помолчал. — А почему вдруг это тебя так беспокоит? Ты не спешил звонить мне, когда она страдала из-за того маниакально-депрессивного теннисиста Гарретта.
— Хоакин Круз — подлец, — жестко сказал Дин Пол.
— Почему? Только потому, что он трахался одновременно с двумя сестричками Кометани, а ты нет?
Не обращая внимания на ехидный вопрос Финна, Дин Пол продолжал настаивать на своем:
