Любить и помнить (Демоны прошлого) - Кауи Вера (полная версия книги txt) 📗
– Но как же она могла забыть о тебе? И как ты это допустил?
– Ничего не поделаешь. Я всегда знал об этом. Узнал, как только вернулся домой после того, как сгорел мой самолет. Я не видел ее два года. У нее было тяжелое нервное расстройство. Не из-за того, что случилось со мной. Она впала в это состояние до того, как увидела меня. Как я потом узнал, это случилось, когда ей сказали, будто твой отец разбился. А потом я постепенно понял, насколько она изменилась. Она была далеко не той девушкой, на которой я женился. Она повзрослела, стала настоящей женщиной. И что я мог ей предложить? Так что жаловаться мне не на кого.
Джеймс сел в кресло у стола.
Джайлз смотрел в напряженное, окаменевшее от тяжелых размышлений лицо сына.
– Вряд ли ты хоть чуточку понимаешь, что твоя мать сделала для меня. Посмотри только: ты привык к этому лицу, другого ты у меня не видел, но когда-то... когда-то я выглядел вот так. – Он жестом указал на портрет. – А до того, как мне соорудили эту физиономию, у меня не было вообще никакой, как у большинства раненых в моей палате. У них тоже были жены, многие из которых навсегда исчезали с горизонта после первого же взгляда на своих супругов. Сара этого не сделала. Она пожертвовала ради меня твоим отцом, в буквальном смысле слова пожертвовала своим счастьем. И его счастьем тоже. Все это ради меня. Беспомощного, изуродованного паралитика-импотента. Ей было всего двадцать три года. Она была полна жизни, к которой ее впервые пробудил Эд Хардин. Она отказалась от него – вместе с жизнью – и посвятила себя мне.
– Угрызения совести, – грубо выкрикнул Джеймс.
– Да, возможно, но еще и чувство долга. Она поняла, что мне нужна больше, чем Эду. Так оно и было. Не забывай об этом. Если бы не Сара, Бог весть, что бы со мной было. У меня ничего больше не оставалось. Ничего.
– Она была твоей женой, – упрямо стоял на своем Джеймс.
– И оставила меня ради твоего отца. Она даже написала мне об этом. Да, она оставила меня, Джеймс. И уже не считала себя моей женой. Они с Эдом были любовниками на протяжении десяти месяцев. Для нее наш брак уже не существовал.
– Она считала его погибшим, так?
– Но потом он вернулся. А она обещала остаться со мной и сдержала слово. Когда ты увидишь отца, поймешь, что значил этот выбор. Она осталась, потому что я в ней нуждался. Это, кстати, верно и сейчас. Она по-прежнему мне нужна. И всегда будет нужна.
– Так как же ты это терпишь – и его, и ее перемену? Если бы такое случилось со мной...
– Мне тоже это непросто дается. Но я принимаю это как неизбежность. Что мне остается? – Он вздохнул. – Ты слишком молод, Джеймс. В твоем возрасте любовь... всего лишь игра. То проиграл, то выиграл. Но, если, по милости Божьей, ты встретишь одну настоящую, все будет по-иному. Тебя перевернет до самого нутра. Не надо недооценивать этого. Любовь – сила неодолимая. Это то самое, к чему каждый стремится всю жизнь. Твоя мать нашла это в Эде Хардине, а он – в ней. Конечно, тут сыграл свою роль случай, да и война... Любовь... и жизнь стали ощущаться совсем по-новому в тех обстоятельствах, когда никто не знал, сколько продлится жизнь и сколько будет жить любовь. Но одно я знаю наверное, Джеймс: твоя мать никогда и ни за что не сделала бы этот шаг, если бы не была так поглощена своим чувством. Я всегда был в этом уверен, а когда познакомился с твоим отцом, понял почему.
Джайлз некоторое время молчал, заново переживая неожиданную встречу с полковником Хардином.
– Это больно, Джеймс. Я разделяю твои чувства. Но стоит ли нам жаловаться? Мы получили все, что могла отдать нам твоя мать за эти двадцать с лишним лет. И все это было отнято у Эда. Я давно это понял. Я безжалостно воспользовался ее самопожертвованием, ты, естественно, делал это невольно. Мы оба заполучили ее за счет Эда. Она давным-давно могла бы бросить меня и уйти к Эду, тебя, разумеется, она взяла бы с собой, а меня оставила ни с чем. Твой отец – одинокий человек, Джеймс. Он настолько околдован твоей матерью, что так и не сумел устроить жизнь с другой женщиной. А я пользовался тем, что по праву принадлежало ему. Я пользовался ее присутствием, уютом, который она создавала, ее любовью – да-да, и ее любовью, – повторил Джайлз в ответ на саркастический взгляд Джеймса. – Твоя мать по-своему любит меня. Не так, как Эда, конечно, но любит. Иначе она не могла бы со мной жить. Я всегда чувствовал ее надежную поддержку, она всегда ободряла меня, вселяла в меня силы. Не суди столь строго, Джеймс. Судить всегда легко. Меня тоже искушал этот бес. Сара тысячу раз заплатила за свою неверность. Почему же я теперь должен лишать ее счастья, которое может дать ей он? Я знаю твою мать: пока она моя жена, она мне не изменит. Сейчас не то, что прежде, когда она уходила от меня к Эду и разрывала наши супружеские отношения. И я не дам ее в обиду, Джеймс, ни тебе, ни кому-либо Другому.
– Ее все равно ничем не проймешь, – презрительно бросил Джеймс. – Она погрязла в своих страстишках.
– Ей нужно душевное спокойствие, теперь особенно.
Джеймс покосился на отца.
– Мы же знаем, в каком напряжении она жила столько лет. Это счастье, что Эд возвратился. Он нужен твоей матери.
– У нее же есть я, в конце концов, – негодующе сказал Джеймс.
– И ты ей тоже нужен. Но Эд... это другое. Он даст ей то, что ты не смог бы.
– Можешь не уточнять, – хрипло буркнул Джеймс.
– Не тебя одного язвит ревность, – спокойно отозвался Джайлз. – Попытайся сдерживаться.
– Она задумала нас познакомить.
– Мне кажется, это следует сделать.
Джеймс клокотал от ярости.
– Он ведь твой отец, – спокойно напомнил Джайлз.
– Да какой он мне отец! Заезжий американец, о котором мне ничего не известно! Что он для меня сделал, если не считать, что участвовал в зачатии?
– Вот именно. Ты – часть его, Джеймс, и очень на него похож. То, что вы живете в разных странах, не его вина.
– На чьей же ты стороне? – напрямик спросил Джеймс.
– Ни на чьей. Я стараюсь быть объективным, вот и все. – Джайлз помолчал и после паузы добавил: – Но Эду я многим обязан – твоей матерью и тобой. Вас обоих я получил за его счет.
– За его счет! Да что он для меня сделал?
– Успокойся, Джеймс. – Джайлз и сам начинал терять терпение. – Как он мог что-нибудь сделать, если даже не подозревал о твоем существовании!
Но логика на Джеймса не действовала.
– Я ему ничем не обязан, – упрямо твердил он.
– А собственной жизнью?
Джеймс раздул ноздри.
– Ты не лучше ее, – злобно выкрикнул он. – Чем он только вас обоих купил?
– А вот на этот вопрос ты должен сам найти ответ. И пока не найдешь, будешь блуждать в потемках. Ключ – твой родной отец, – ровным голосом сказал Джайлз.
– Мой отец! – не мог успокоиться Джеймс. – Отца нашли! Выискался родитель!
– Не выискался, а приехал из Сан-Франциско.
– Вот там бы и оставался! Зачем надо было вторгаться в чужую жизнь, всех баламутить! Он мне не нужен, не хочу я его знать. Он для меня – нуль.
– Зря ты кипятишься. Встреться с ним и увидишь, что был несправедлив.
– Вы оба прямо помешались на этой встрече.
Джайлз вздохнул.
– Джеймс, ситуация не рассосется сама по себе. Эд здесь, твоя мать с ним встречалась, теперь, на полном ходу, уже назад не повернешь. Самое лучшее, что ты можешь сделать, – вскочить в машину и взяться за руль. И я советую это сделать. Хоть будешь понимать, о чем говоришь. Вы слишком самонадеянны, дети свободного поколения.
Джеймс вспыхнул.
– Мама хоть и не принадлежала к свободному поколению...
– Вот оно что. Вам, значит, все позволительно, а другим – ни-ни?
– Но она же мне мать!
– И, значит, ей следовало пользоваться презервативом?
Джеймс покраснел еще гуще.
– Может, это покажется тебе странным, но дети для матери – не единственный свет в окошке. Ты просто раньше с этим не сталкивался, отсюда твоя ярость и твоя ревность.
– Ты меня за психа держишь?
