Шах и Мат (СИ) - Ардмир Мари (книги онлайн бесплатно серия TXT) 📗
— Нет. Я не верю голубым… — Шах не дал договорить, оборвав на полуслове.
— В рекламном ролике их сексуальные предпочтения не важны, разве что если он будет приставать к мужской половине команды.
— Глазам, голубым глазам. — Рассмеялась я. Себе же честно призналась, что у Ромы такие же светлые вот истоки внутреннего неприятия и стойкая аллергия на голубоглазых. — На счет волос, это дело поправимое. Рыжик и Ольга оформят его в лучшем виде, если фактура подошла. А фактура не подходит.
— Почему вы не верите голубым… глазам? — так же тихо поинтересовался Шах, продолжая просматривать портфолио актера.
— Потому что мне нравится омут темных. — Я указала на следующего претендента, вошедшего в двери. — А вот и неплохой пример обаятельного темноглазого мужчины.
Красивый подтянутый, хорошо прокачанный молодой человек на вид лет тридцати легкой походкой прошествовал на место, указанное ассистенткой. Светлая рубашка поло и темные брюки на нем сидят идеально, двигается уверенно, ведет себя соответственно образу — обаятельный мартовский кот. Подметив мой оценивающий взгляд, индивид совсем чуть-чуть изменил позу, приосанился и улыбнулся.
— Берем!
— Нет, — сухо ответил Шах.
— Берем на заметку, — нашлась я, когда Алекс, а так звали темноглазого шатена, начал произносить слова. Шаген нахмурился, принимая портфолио Алекса из моих рук.
— Вы только посмотрите, он же прекрасно подходит на роль спортсмена, — указала на запись видео и попросила ассистентку прогнать с актером еще два тестовых варианта для ролика. Обернувшись к Шаху, я уверенно продолжила:
— А еще бизнесмена в лифте, и молодого человека с провальными предложениями руки и сердца. Впрочем, его можно представить и в образе главы семейства на отдыхе, который указывает, как сделать фото.
— Нет.
— Присмотритесь, разве вы не видите, что выбранная вами блондинка с пятым размером на его фоне будет смотреться достойно.
— Нет.
— В таком случае даем отворот поворот блондинке Синтии, потому что остальные пятьдесят претендентов на ее фоне меркнут.
— Я не закреплял за мисс Блан ни одну из ролей. А ввел ее в список наиболее подходящих.
— То же самое я прошу сделать и для него. — Шатен завершил съемку и приятно улыбаясь, покинул зал. — Кстати, ноги у человека короткие, так что снимать будем не в полный рост. Следующий.
Сижу и очень стараюсь не улыбнуться, под пристальным взглядом Шаха. Потому что признаваться в умышленном искажении фигуры актера, будет не рационально. Особенно, если он подходит для стольких ролей. Искать недостатки пришлось еще у семи подходящих молодых и симпатичных актеров. Что я с чистой совестью сделала на благо компании. С женской половиной дела обстояли хуже. Наличие темной шевелюры и маленькой груди тут де сокращали шансы претендентки на роль. И здесь приходилось нахваливать и откладывать портфолио актрис в стопку подходящих.
Отвоевывая право на повторное рассмотрение очередной брюнетки, убедила Шаха в идее, что выбирать нужно из наибольшего количества вариантов. Иначе разномастные актеры будут смотреться в кадре не органично.
Льюис и Джим седили за нашей пикировкой плавно перешедшей с немецкого на русский, не поддерживая ни одного, в то время как Анабель разливала команде кофе.
— Вы не правы, актриса в кадре должна быть аппетитной. — Ответил Шах.
— В таком случае все взгляды будут прикованы к актрисе, а не к гаджету.
— Но таким образом мы выступим против анарексичных девушек.
— Ах, вот где собака зарыта. Так вы за нормальный женский вес или привлекательные объемы? Или прикрываете второе первым?
— Именно так.
— Именно так что? Там было два варианта ответа.
— А меня устраивают оба.
— Шутите?
— Отчасти.
— Что ж вот так мы и утвердили ваши вкусовые предпочтения — от третьего до пятого размера. — Про себя удовлетворенно отметила, что я в них никоим образом не вписываюсь.
— На самом деле можно привыкнуть к любой груди. Но так как у меня руки большие…
— Объемы должны быть не маленькие? — я широко улыбалась.
— Скажем такими, чтобы умещались в ладони.
— Но вы засматривались на пятый. Если подумать то, какие должны быть кисти у правообладателя на этот размер?
Он лишь загадочно улыбнулся, скрывшись за чашкой с кофе.
Следующим этапом отбора были дети школьного возраста, а так же полутора и двухлетние малыши и их мамочки. Смотреть приходилось и тех и других, потому что превосходная игра ребенка на съемках могла усложниться вывертами родительницы. К счастью или к несчастью эмоциональных мам мы на кастинге не обнаружили. Быстро отобрали старшую группу. А затем, просмотрев не менее шестидесяти малышей, мы отложили портфолио самых раскованных в кадре с подходящими для роли мамами (если ребенок не согласится пойти к одному из актеров), и тех, кто не плакал, когда ассистентка брала их на руки.
Так прошло еще три часа. Голодная и уставшая я сидела в кресле, отрешенно наблюдая за тем, как группа Шаха собирается. В это время одна из мамочек, которая на кастинг привела сына лет восьми, оживленно беседовала с Анабель. Удерживая при этом на руках второго ребенка возрастом до года. Они говорили уже минут пять поэтому, когда ассистентка предложила девушке что-то записать, та освободила руки, посадив девочку на барную стойку. То что ребенок пополз в противоположную от мамы сторону можно было предвидеть, а то что Анабель и мамаша рискнут отойди от стойки — нет.
Не знаю, как успела преодолеть эти пять метров, но поймала малышку на подлете к полу. Мое падение на колени и детский смех счастливо не разбившейся кнопки привлек внимание заболтавшихся.
Встревоженный лепет француженки я не поняла, но попросила позволить еще подержать ребенка:
— Дайте мне ее еще чуточку потискать, давно детей не держала на руках, но очень хочется. — Мамочка успокоилась, как только услышала, что ей перевела ассистентка.
— Как зовут чудо мелкое? — поинтересовалась через Анабель.
— Жасмин.
— О, какая лапочка, ты смотри на эту улыбашку, — подняла малышку в белом платьице над головой. — А что мы уже умеем говорить. А ну-ка? Скажи что-нибудь.
Малышка показала язычок и озорно рассмеялась, когда я ее пожурила приобняв. Поздно вспомнила, что Жасмин не из смирных, и чуть не лишилась уха.
— Нет-нет-нет пусти мою сережку. Я знаю, она красивая, но ааа… — спешно потянулась к сумке, где у меня лежал брелок с маленьким резиновым поросенком. — Вот! E! Смотри, вот это могу отдать.
Поросенок перекочевал в ручки восторженной Жасмин:
— Она не поранится?! — опасливо спросила молодая мамочка через Анабель.
— Не должна это резина, не канцерогенна и без химических добавок. Не беспокойтесь.
И обратилась к притихшей девочке:
— Солнышко светлое, что задумалась, а?
И солнышко начало что-то лепетать, на радость мне и на удивление матери. Через пару минут француженка засобиралась и забрала малышку. Счастливо попрощавшись с Жасмин, я застыла на месте как идол, глядя им вслед. В какой-то момент незаметно подошел Шаген:
— Анна, что-то случилось? Почему вы плачете?
— Нет, я просто… Тут такая малышка.
— Любите маленьких?
— Очень и не маленьких тоже очень. Они такие… — я прервала себя на полуслове, тяжело вздохнула. По лицу действительно текли слезы, а судя по сжавшему сердце стальному жгуту, они готовы литься в три ручья. И плевать моей гордости, что рядом стоит Шах и внимательно смотрит на меня. Привет тебе, моя незажившая рана.
— Они такие бесстрашные, все время лезут куда-нибудь, за ними приглядывать нужно постоянно. И… Господи, почему детки рождаются у таких бессознательных мамаш?
Вытирая глаза, покосилась в сторону Шагена, предоставившего мне платок.
— Вы… — безрезультатно сглотнула комок в горле. Буду продолжать в том же духе примет за истеричку. Я дала себе еще несколько секунд, прежде чем почти бодро спросить, — Шаген, по актерам есть какие-то вопросы?
