Неприкосновенное сердце - Савицкая Анастасия (книги онлайн полные версии бесплатно txt) 📗
— Почему ты на меня так смотришь? — спросил Адам.
— Не знаю, — не отводила я взгляд. — Просто такое чувство, что вижу тебя впервые.
— Когда ты увидела меня впервые, я почувствовал ненависть даже на расстоянии, — засмеялся он. — Но я не против взгляда, которым ты сейчас меня одариваешь.
Адам смотрел на меня, словно пытался увидеть мое сердце изнутри, и я внутренне застыла.
Я самодостаточный человек. Я не грущу наедине с собой и знаю, чем себя занять. Мне не бывает скучно, но все это не отменяет моей нужды в общении. Я нормальный человек, а потому мне нужны другие люди. И это вовсе не делает меня неполноценной в общеупотребительном значении. Людям нужны другие люди, и так будет всегда.
— Куда мы едем?
— У тебя есть несколько дней? — спросил Адам, проезжая вывеску Нью-Йорк.
— Я, похоже, всех разочаровала, — смотрела я в окно. — Долгое время я не понимала, почему люди рождаются в определенном месте, заводят семью и меняют работу. И я не думала, что сама сделаю хоть что-то, что не буду планировать долгое время. А вчера ко мне пришли подруги, — появились слезы на моих глазах. — Представляешь, они отчитывали меня, и я поняла, как мне это необходимо. Я думала, что меня на плаву держит Меган, но на самом деле меня держит моя семья. И уж так получилось, что ты ее часть.
— Донна, — остановились мы на светофоре, и Адам взял меня за руку. — Я также часто задаю вопросы, такая уж у меня работа. Но, знаешь, спрашивая у друзей, которые изменили свою жизнь, в ответ слышал единственную причину.
— И какую же?
— Любовь, — усмехнулся Адам, нажимая педаль газа. — И я люблю тебя, Донна. Я точно это знаю. И я знаю тебя. Так что сейчас я просто замолчу и дам тебе часок подумать, пока мы не приедем.
«Духи — это память, которая не подводит». Пьер Карден.
Есть места, которые так красивы. В принципе, как и люди. Просто их красота не сразу бросается в глаза, пока не присмотришься. Адам пришел в мою жизнь, когда я была в аду, и сам не осознавая этого, он дал мне надежду на человека. Надежду на себя. Где-то внутри я поняла, что Адам стал чем-то важным. Он внес смысл в мою жизнь. Жить с ним — это подвергать себя непривычному, но жить без него я вовсе не хочу.
Мы ехали в полной тишине, иногда переглядываясь. Спустя час и сорок восемь минут Адам остановил машину и, помогая мне выйти, взял за руку. Мы находились в лесной местности, и вокруг лежал снег. Тут было гораздо холоднее, чем в Нью-Йорке, и я понятия не имела, где мы находимся.
— Где мы?
— В Конгтоне. У меня тут дом.
Пока мы шли, я все время смотрела на небо. Как часто мы смотрим наверх? На тучи? На то, как небеса меняются и живут своей собственной жизнью? Я делаю это постоянно. Небо и вода. То, чем я могу любоваться часами. Когда я опустила свои глаза на саму природу, увидела двухэтажный деревянный дом, который выглядел восхитительно.
— Нам сюда? — спросила я.
— Да, — ответил он, улыбаясь. — Надеюсь, тебе понравится.
Адам открыл дверь, и мы вошли внутрь, остановившись на пороге. Он ждал моей реакции, а я — того момента, когда смогу вымолвить хоть слово.
Я отправилась исследовать место. В первой комнате, в которой я оказалась, была прихожая, а затем я увидела гостиную и столовую. Стоял большой камин, и сбоку лежали дрова. Посредине комнаты — три дивана, на которых были небрежно брошены множество пледов и подушек, а посредине — журнальный столик. Слева находился книжный шкаф, который был заполнен книгами, и на стене висела картина. На втором этаже была уже настоящая столовая с огромным прямоугольным столом. Здесь все было настолько потрясающим и даже чуть старым. Слегка потертая мебель украшала интерьер, и на столе стояли цветы. Фрукты лежали в корзине, и воздух, который был вокруг нас, казался другим — спокойным.
— Тут так красиво, — вернулась я к Адаму на первый этаж.
— Я жил тут несколько дней.
Адам включил свет и зажег дрова в камине. Я смотрела на него и не могла отвести взгляд. У этого человека нет недостатков в плане внешности. Идеально лицо, тело, волосы, машина и запах. Везде был его запах. И его волосы даже сейчас выглядели так, словно он только что встал из постели.
— Я чувствую себя одиноким без тебя, Донна. И хочу пойти другим путем. На наши отношения с тобой, которые есть сейчас, и чувства, которые я испытываю к тебе, — вздохнул Адам, проведя рукой по волосам. — Это ново для меня. Но это произошло в конечном итоге, Донна.
— Знаешь, — подошла я к нему, обнимая за талию. — Иногда я действительно знаю, что делаю, даже если со стороны тебе кажется, что это не так, — Адам усмехнулся, откидывая прядь волос с моего лица. — За последние недели я сказала тебе больше приличных слов, чем за последние три года.
— С тобой легко, Донна, — все еще улыбался он. — Особенно если добавить в тебя алкоголь.
— Очень мило, — подошла я к книжному шкафу, проведя ладонью по книгам, и достала телефон из куртки. — У тебя есть зарядка?
— Конечно, — открыл он верхний ящик комода и отдал мне провод. — Держи. Но, знаешь, я хочу заставить тебя попробовать.
— Заставить? — рассмеялась я.
— Да, — включил он чайник. — Я не хочу уходить от тебя по одной простой причине — мне с тобой хорошо. Ты первая, с кем мне просто хорошо, и моя мужская сущность слишком ценит это в твоей женской. Возможно, я и знаю мало о твоем прошлом и, соответственно, многого не понимаю, но, милая, я понимаю вдвое больше, чем ты думаешь, — снова обнял он меня за талию, прижав к себе.
— Зачем ты хочешь узнать меня?
— Как мне это понимать? — смотрел Адам на меня в недоумении.
— Ты все время спрашиваешь меня обо всем, и в большинстве случаев — о моем прошлом, — нахмурилась я. — Но зачем ты пытаешься узнать женщину, которой больше не существует?
— Я замечаю твою скованность, Донна, — поцеловал он меня в щеку и отправился делать чай. — Но я не так часто придаю этому значения. Это тоже то, что отличает мужскую природу от женской. Это то, что отличает меня от тебя, и этого меня научила моя жизнь — умению не замечать то, что не так важно.
Я улыбнулась. Мужчины не плохие, не бесчувственные и не бабники, теперь я это поняла. Они, как и мы, присматриваются, и им нравится наша доступность, но только если она принадлежит одному мужчине. Адам дал мне возможность почувствовать себя центром вселенной, пусть даже иногда и пусть даже на мгновение.
— Меня учили жить по определенным правилам, — сели мы возле камина. — И это повлияло на мою жизнь. Мама всегда хотела для меня лучшего, навязывая идеологию отношений, а Алекс был не похож.
— Донна, но ведь если твоя мама считает, что ты должна быть лучше других, ты ведь не обязана так же думать. Идеалы твоей матери не обязаны быть твоими идеалами, верно?
