Когда забудешь, позвони - Лунина Татьяна (мир книг .txt) 📗
— Главное — никогда не расслабляться! — втолковывала «учительница». — Деньги всегда держи при себе, в платок носовой замотай и к лифчику или трусам булавкой пристегни, на худой конец, в поясной сумочке носи. Потом светских дам изображать будем, когда дело сделаем. И никому не доверяй, ни одной живой душе, даже мне. Деньги — страшная сила! Это, когда их мало, не жалко, а потечет копеечка — захочется ручеек в речку превратить.
В этот раз Тина поехать не смогла: мать заболела. И Васса пустилась в плавание самостоятельно.
— Ничего, не боги горшки обжигают! — напутствовала дебютантку дока. — Прорвемся! — И шепнула в ухо: — Деньги пристегнула?
— Ага!
Денег было много, партия закупалась большая. Солидная доля будущей выручки предназначалась рыночному «куратору», у которого кореш ходил в больших начальниках Метростроя. Дружеская пара деловых леди собиралась выкупить у славных метростроевцев магазинчик в подземном переходе, и поддержка была им необходима, не бесплатная, разумеется.
— Джузеппе привет передавай! Разговорник не забыла?
— Нет.
— Ну, все! Регистрация началась, топай к коллегам. Привет, Витек! — поздоровалась наставница с молодым коренастым мужчиной в тонком хлопчатобумажном свитере. — Поможешь Василисе, если что? Она сегодня в самостоятельное плавание отправляется.
— О чем разговор! — охотно откликнулся тот и спросил: — Где сидим?
Васса заглянула в билет.
— Десять А.
— Отлично, а у меня десять Б. Кроссвордами займемся. Ты как к развитию интеллекта относишься?
— Нормально, — улыбнулась авиасоседка.
— Вот и славненько! — подвела черту Тина и весело подмигнула: — Ни пуха ни пера, ребятки!
Это было пару дней назад, в Шереметьево, а сейчас Василиса Поволоцкая, как бывалый предприниматель, деловито шагала по улице Римембранце, готовая к завершению сделки с Джузеппе. Есть надежда, что не позднее завтрашнего дня наставница будет своей подопечной довольна. Васса остановила такси и покатила в отель «Бельведере», где приютилась их группа, за деньгами. Не на себе же таскать! Сумма крупная — и в поясную сумочку с трудом впихивается, не то что в лифчик.
В номере было тихо и пусто. Соседка Ирина, видно, занималась шопингом. Девушка молодая, хорошенькая, глаз играет — как не приодеться? Для рынка — товар один, для себя — другой. Не в деревянную дверь прешься — в стеклянную вплываешь. Разница для дамской души приятная! Васса усмехнулась и посмотрела на часы. Прекрасно, времени еще на кофе хватит. Сейчас достанет из укромного уголка деньги и спустится вниз. Рядом с гостиницей — бар, лексический запас позволит заказать чашку капучино и булочку. Потом — такси, Джузеппе, мешки, гостиница. А завтра — Москва, Изотова, деловой отчет. Так и живем: масло мажем да хлеб жуем, как сказала бы Тинка. Васса вытащила большую дорожную сумку, где под плотной подкладкой было второе дно — там она хранила их общие с Тиной деньги. В Москве мастерила этот тайник, точно заправская шпионка, тщательно прокладывая каждый стежок: чтобы на таможне не засветиться и итальянских горничных не соблазнять. Предусмотрительная аккуратно вскрыла тайничок и — не поверила своим глазам. Пусто! Ничего — ни пылинки, ни соринки, ни тем более долларов. Господи, да что же это?! Лихорадочно обшарила дно, потом — все карманы и отделения, перерыла вещи, вытряхивая по одной на пол. Сломала ноготь, укололась до крови иголкой, торчащей из катушки ниток — плевать! Кинулась к шкафу, обшарила карманы легкой куртки, в которой выходила из дома — вдруг здесь забыла?! Ничего, ничегошеньки, хоть шаром покати! У бедняги подкосились ноги, и тупой, бессмысленной, тряпичной куклой она упала на стул. Этого не может быть, этого просто быть не может! «Господи, за что?! За что ты наказал меня, Господи?! Я не сдавалась все эти годы, не подличала, не предавала, не делала зла. Я просто пыталась выжить! И вот теперь, когда появилась надежда, ты, Господи, решил меня покарать? За что?!» Мысли лихорадочно путались, пихали одна другую и злобно суетились, готовые к бунту. Нет, так дело не пойдет! Воплями, пусть даже и беззвучными, беде не помочь. Василиса поднялась со стула, прошла в ванную, умылась, медленно осушила лицо махровым полотенцем и посмотрела в зеркало. Оттуда на нее безумно таращилась бледная как смерть тетка — встрепанная, старая, глупая. Тетка вдруг разозлилась — до зубовного скрежета. Не станет она себя ломать из-за проклятых зеленых бумажек, не будет убиваться и рвать душу! Ни одна денежная потеря не стоит потери духа! Она трижды глубоко вдохнула-выдохнула. Надо просто собраться с силами и как следует проанализировать ситуацию. «Денег нет — это раз. Ноги, руки, голова целы и на своих местах — это два. С последним, правда, можно не согласиться, но сейчас не до споров, все дискуссии — потом. Сейчас необходимо успокоиться, собрать разбросанные вещи и хорошенько подумать, кто мог украсть деньги — это три».
Васса закрыла глаза и еще добросовестно подышала. Пока дышала, вспомнились слова преподобного Исаака Сирина: «Храни себя от самомнения во время добрых в тебе изменений». Старец, конечно, прав, и его намек справедливый, но выводы оставим на завтра, а сегодня надо дело спасать. Невидящим взглядом уставилась в стену и принялась усиленно размышлять. Итак, подозреваемых — двое. Одна — Ирина, другая — горничная. Обслуга в номер не заходит, русских челноков здесь сервисом никто не балует: не тот уровень. А из коридора итальянка вряд ли кинется вскрывать русса сумку и обшаривать ее в поисках тайника — исключено! Значит, остается Ирина. Молодая, очаровательная, голубоглазая блондиночка из подмосковных Люберец — воровка. Но как она узнала?! Когда? Раздался негромкий стук, и в дверной проем просунулась добродушная физиономия.
— Привет! Можно?
— Здравствуй, Витя! Заходи.
Виктор прикрыл за собой дверь и присел на соседний стул.
— Ты почему такая бледная? Не выспалась или от жары?
— Ирка храпела, заснуть не давала всю ночь, — беспечно заявила Васса. Эта «беспечность» рвала жилы.
— Понятно, — сочувственно кивнул Виктор, — это мука, когда ночь без сна. В нашем деле недосып — хуже пьянки. Вась, я че зашел-то. — Он помялся, кашлянул, прочищая горло, и выдал: — Не сочти меня за сплетника, ненавижу бабские байки разносить, но ты поосторожнее с Иркой будь. Она, конечно, девка неплохая, но говорят, будто на руку грешит. Ну, это, — опять замялся, — чужое взять может: цацки какие, деньги. Я, конечно, не верю, — поспешил добавить противник слухов, — но береженого Бог бережет. Ты лучше подальше положи — поближе возьмешь.
Как же захотелось ей выложить сейчас всю правду! Переложить хотя бы малую толику беды на чужие широкие плечи: вдруг поможет, найдет выход, заставит мерзавку вернуть краденое! Но — нет, расписываться в собственной глупости нельзя, невозможно в начале пути объявлять, что обойти тебя может любая шушера. Свои проблемы она будет решать сама. Не знала Ирка, в чью сумку лезла. Придется напомнить девочке, что хоть топор остер, но и сук зубаст.
— Спасибо, Витя, за предупреждение, — невозмутимо поблагодарила Василиса. — Не волнуйся, дальше меня твои слова не пойдут.
— Заметано! — обрадовался гость, довольный, что его правильно поняли. — Я бы и раньше сказал, да не знал, с кем тебя поселили. Ну, бывай пока! Пошел! Ты позови меня, когда товар привезешь, помогу. Я у себя буду. Пивка сейчас куплю и расслаблюсь чуток перед отъездом. Пива не хочешь?
— Нет, спасибо.
— Ну, чао! — И вышел, в один присест решив задачку: кто?
Теперь следовало подумать: как. Васса застыла на стуле каменным изваянием — чистый сфинкс. Потом усмехнулась, поднялась и вышла, закрыв ключом дверь.
— Алло, Джузеппе? Васса!
На ломаном итальянском она предупредила старика, что задерживается, но к вечеру обязательно подъедет за товаром, волноваться не стоит. Повесила телефонную трубку и вернулась в номер — ждать. До посинения, до чертиков, до конца. Пока не вернется наивная воровка.
Через пару часов дверь распахнулась, и в номер ввалилась потная, запыхавшаяся, обвешанная пакетами и довольная молодая челночница.
