Мой домовой — сводник (СИ) - Горышина Ольга (электронные книги без регистрации .TXT) 📗
Я поставила чайник. Он как раз начал закипать, когда в дверь позвонили.
— Вы кого-то ждете? Нет? Тогда это по мою душу. Сосед. Я перегородил ему выезд. Всегда так ставлю машину, больше негде. Он пенсионер. В десять вечера ему если только в булочную надо, — усмехнулся Виктор, вставая. — Каждый раз один и тот же сценарий. Гадость сделать. Говорю же, никто меня не любит.
За дверью действительно стоял незнакомый мне дядька.
— Ирин, я возьму ключ, чтобы снизу не звонить, — бросил Виктор и хлопнул дверью.
Я составила обе тарелки в раковину, но вымыть не успела. Раздался звонок в дверь. Забыл про ключи, что ли? Открыла мокрыми руками и ахнула: на пороге стоял Вадим. С букетом роз. А я стояла за порогом, но уже не на очень твердых ногах.
— Можно войти?
Зря спросил. С опозданием. Когда уже подвинул меня и вошел.
Глава 27: Кино не для всех и грустный финал
Как в замедленном кино, Вадим шарит глазами по полу. Ищет то же самое, что полчаса назад искал Виктор. А я стою, как дура, с букетом и кусаю губы, будто так трудно сказать:
— Я их выкинула.
Сказал это чужой голос. Абсолютно чужой и лишенный всяких эмоций. Хотя душа наполнилась злостью. На миг, но этого хватило, чтобы меня начало трясти. После пяти дней явиться без звонка и как ни в чем не бывало искать тапочки. По-мужски. Ничего не скажешь!
— Выкинула?
Вадим понял мою фразу прямо, минуя подтекст, и просто скинул ботинки.
— Ты куда? — бросила я уже ему в спину.
Вадим обернулся с таким естественным изумлением на лице, что меня затрясло еще сильнее.
— На кухню. Куда же еще? Где мы должны говорить? В дверях?
— Я не хочу ни о чем с тобой говорить.
— Это я уже понял. Три раза тебе звонил. Потом плюнул и пришел.
— Звонил?
А что ему врать?! Я вспомнила, что в спешке не сняла телефон после урока с беззвучного режима.
— У тебя гости, что ли, были? Нинка?
Я бросилась следом за Вадимом в кухню. В раковине две тарелки после борща. На столе две чашки. Банки оливок… Нинка их обожает. Только вина нет… И еще слов. И голоса.
— Ну что стоишь? — раздраженный моим молчанием, повысил голос Вадим. — Цветы поставь в воду!
Я сунула ему букет. Он поцарапался, но взял и отошел в сторону, чтобы я нашла вазу или же банку… Хоть что-нибудь тут должно быть!
Я присела у нижнего шкафчика и выдохнула:
— Вадим, мы не можем сейчас говорить, потому что…
А дальше мне не дала договорить хпопнувшая входная дверь и голос Виктора:
— Ирин, я почту по дороге взял.
— Связка ключей с шумом опустилась на полочку под вешалкой. — Сразу в мусор или как?
Пауза. Наверное, Виктор споткнулся о ботинки. Или наткнулся на взгляд Вадима. Не знаю, что происходит в мозгах мужиков в такие моменты, но они молчат. Какое- то время. Длинное. Очень…
— Это Виктор, — начала я, но тут…
Тут Вадим швыряет букет на стол. Чашка падает на пол и разбивается. А Вадим в этот момент разворачивается и дает Веселкину кулаком промеж глаз. Да, вот так ровнехонько по переносице. Наверное, тот мог бы дать сдачу, но от растерянности отступил или отлетел. Назад. А я — вперед, обхватываю Вадима со спины и тащу назад. Под ногой что-то хрустит и впивается в пятку — черт, осколок чашки.
Вадим снова впереди, но теперь защищается. Виктор не понял, за что ему влетело, но мальчишки всегда дают сдачи. Я, скрючившись, вытаскиваю из тапка осколок и скачу на одной ноге…
Кто срежиссировал это замедленное кино, не знаю, но я, нарушая сценарий, вклинилась между дерущимися и лишь чудом не получила в нос сразу от обоих.
— Хватит!
Я никогда еще так не орала.
Но орала не одна я. На голове у Вадима сидел Чихуня. А вот кто из них орал, непонятно. Виктор в тот момент точно смеялся, утирая под носом кровь. Я отодрала кота от залысины Вадима и прижала к груди. На краткий миг. Чихуня победно глянул на поцарапанный лоб, вырвался из моих рук и сиганул в комнату. Явно под диван. От греха подальше.
— Очки! — стало моим следующим криком.
Виктор держал их в руках. Они-то и приняли на себя удар. Стекло треснуло. Только бы переносица осталась цела. Кровь продолжала хлестать.
— Идиот!
Это я орала уже на Вадима. Он растирал лоб и щурился. От удивления или от боли
— плевать!
— Ирина, можно мне еще раз помыть руки? Я чуть испачкался…
Виктор скривил рот в улыбке. Мои руки тряслись, но я как-то сумела открыть ему дверь.
— Вам помочь? — спросила я уже его белую спину.
— Если только дать полотенце, которое не жалко выкинуть, — выдал Виктор, не обернувшись, уже пустив из крана воду. — А вообще идите лучше своему молодому человеку помогите. У него противник был куда опаснее моего. Страшнее кошки зверя нет!
Кто бы мог подумать — он еще шутит! С расквашенным носом. И слепой! Хотя, скорее, издевается. Если только чувство юмора не является своеобразной защитой от слез, которая проявляется у мужчин в критических ситуациях. А где моя защита от мужской дурости? Один лезет с кулаками на постороннего, а другой ржет над тем, как кот самоотверженно бросается на защиту хозяина, который ловко сбагрил его в чужие женские руки.
— Кто это?
Я оттолкнула Вадима и прошла в комнату к шкафу, чтобы взять полотенце.
— Я действительно помешал…
Я резко развернулась к разобранному дивану, на который Вадим в этот момент пялился.
— Ты полный идиот, — сказала я ему тихо и твердо. — Думал, я за пять дней уже новым любовником обзавелась? Это сын хозяйки. Привез коту еду. Ну?
— В десять вечера, ага…
— Ага…
Я снова оттолкнула Вадима и вернулась в ванную комнату. Виктор почти вплотную приблизил лицо к зеркалу, чтобы оценить урон. Я протянула ему полотенце.
— Как вы поедете домой? Без очков?
Виктор пожал плечами, продолжая улыбаться мне через отражение. Без очков и с разбитым носом он стал выглядеть моложе. И совсем иначе. Не так серьезно, что ли. Носи он линзы, махом бы лишился всей солидности. Секретарша выглядела куда старше своего босса.
Мы вышли в коридор.
— Идиот!
Я опять орала на Вадима, не в силах сдержаться. Впрочем, он действительно, как полный идиот, хлопал глазами.
— Придурок!
И так далее, меня понесло.
— Ирина, да успокойтесь уже наконец!
Я медленно обернулась на окрик. Виктор уже не улыбался.
— Вы радоваться должны. Из-за вас только что подрались два мужика. Это же мечта каждой женщины!
А вот сейчас я бы собственноручно с удовольствием подбила ему глаз. Бог, как говорится, любит троицу. Два мужика. Ага… Да ни один из вас мужиком не является, дорогие драчуны. Один белоручка, другой белошвейка…
— Мне очень жаль, что так получилось… — Вадим назвался и протянул Виктору руку.
Тот сказал свое имя и пожал ее.
— Слушайте, Виктор, давайте я в аптеку сбегаю. Она круглосуточная. Сколько у вас диоптрий?
— Минус шесть. Я слепой крот. Только зря дергаетесь, Вадим. Отдел оптики там не круглосуточный. Кому ночью нужны очки? У нас даже водку не купить, хотя она-то ночью как никогда нужна… Особенно в моей ситуации.
— Ир, ну че ты стоишь?! — повернулся ко мне Вадим. — Перекись хотя бы дай человеку! А я попытаюсь купить ему очки.
— Ничего у вас не выйдет.
И все-таки Вадим ушел. Еще не хлопнула дверь, а я уже шарахнула дверцей морозилки и протянула Виктору ледяной компрессор, завернутый в бумажное полотенце. Бедняга сел на свое прежнее место, а я нагнулась к его ногам убрать то, что осталось от чашки.
— А, может, вы мне, Ирина, записку красивым учительским почерком напишете, объясняющую, где и при каких обстоятельствах я получил сии увечья? — улыбался он одной стороной рта через лед, который держал ка носу.
— Для жены? — решила сострить я на Булгаковский манер.
— Я не женат, — ответил Виктор быстро. — У меня завтра деловая встреча. Очень важная.
Не женат? В мечтах, похоже. Кольцо просто так, наверное, выросло на пальце… И сын в придачу!
