Девственница (ЛП) - Ле Карр Джорджия (читать книги без .TXT) 📗

Я никогда никому не показывал фотографию своей матери. И показывать ее этой женщине мне кажется неправильным. Она враг, великая соперница моей матери. Из-за нее умерла мама. А потом я вспоминаю бабочку, присевшую мне на руку на кладбище, и то чувство покоя и все прощения, которое ощутил тогда.

Я устал ненавидеть эту женщину и ее семью. Я вижу, что они хорошие люди. И я определенно устал стыдиться своей матери. Моя мать не сделала ничего плохого. Она полюбила не того мужчину. Если кому и должно быть стыдно, так это моему отцу. Он изменил этой женщине и разрушил жизнь моей матери. Я лезу в карман за бумажником. Открываю его и протягиваю его по поверхности стола к ней.

Она поднимает его и внимательно разглядывает фотографию. Ее лицо опять не выражает ничего. Затем она поднимает на меня глаза.

— Она была очень красивой.

— Да, была, — шепчу я. И в эту секунду все годы после смерти моей матери превращаются в пыль. Мне кажется, что мне снова двенадцать. Потерянный и испуганный ребенок, но полный решимости защитить память своей матери несмотря ни на что. Я сжимаю челюсть.

— Ты останешься на ужин, не так ли?

Я с сомнением поглядываю на нее. Несмотря на то, что мне хочется принять ее приглашение и стать частью ее семьи, но что-то внутри меня знает, что я никогда не смогу стать частью их семьи. Это будет типа предательства. Я вспоминаю родное лицо мамы. Как она никогда не ругала моего отца, не в чем не обвиняла. Она тосковала по нему.

— Я не пытаюсь найти у вас свой дом. Меня здесь быть не должно, на самом деле.

Она медленно улыбается.

— В этой вселенной даже нет ни одной пылинки, которая бы находилась не на своем месте. Ты находишься именно там, где и должен быть.

Я пристально разглядываю ее, и она кивает.

— Вы хотите, чтобы я остался?

— Много лет назад я ходила к гадалке, и она сказала мне очень странную вещь. Она сказала, что у меня будет пятеро детей. Я сказала, что у меня только четверо, но она очень настаивала, что их должно быть пять. Но она уверенно твердила, что их пять. Я даже подумывала завести еще одного ребенка, но годы шли, а я так и не могла забыть ее слова. Она все время говорила, что у меня пятеро. Ты был пятым ребенком, и я ждала тебя все это время.

Я поспешно выдыхаю, и сглатываю ком.

— Простите, — говорю я ей.

— За что?

— Я разрушил ваши прекрасные воспоминания о муже.

Она медленно улыбается. Улыбка не грустная и не расстроенная. Прекрасная. Она освещает ее лицо, отчего она выглядит на десять лет моложе.

— Почему ты решил, что разрушил, дитя мое? Ты дал моим внукам еще одного дядю, а моим детям еще одного брата. Моя дочь всегда хотела еще одного брата. Теперь ты исполнил ее желание. Не могу дождаться, когда увижусь со своим внуком, твоим сыном.

Глава 37

Тайсон

Канули времена в прошлое, когда изображения с камер видеонаблюдения были зернистыми и низкого качества. Сейчас человек Джека дал ему качество HD. Черт, я даже вижу пигментные пятна на руках судьи. Приплюсуйте объемный звук и огромный экран телевизора, установленный на стене, словно мы находились там же на этой сессии.

Я сижу на диване в тусклом кино-зале Джека и смотрю на странное зрелище, разыгрывающееся на экране. Это секс-подземелье, клуб садо-маза. Стены покрыты черным винилом, не пропускающем звук. В центре комнаты стоит широкий стальной стол, на нем лежит вниз лицом голый судья Джексон.

Я упираюсь подбородком в ладони, как только высокая, статная, пышногрудая, зрелая женщина, одетая в черную кожу с головы до ног, по-видимому, Эванна появляется в кадре, проводя хлыстом по рыхлым белоснежным ягодицам судьи.

— Повернись, ты никчемный кусок дерьма. Неудачник. Посмотри на свой крошечный пенис. Он отвратителен. Какая женщина захочет прикоснуться к нему? Неудивительно, что ты пришел сюда и заплатил мне, чтобы я тебя возбудила. – У меня непроизвольно взлетают брови кверху, но похоже судье это очень нравится.

— Эванна знает, что она играет на камеру, поэтому дальше будет еще лучше, — уверяет меня Джек.

И он не шутил.

У этого судьи серьезные проблемы с кинки. Сначала его нещадно выпороли, затем заставили одеть женский бюстгальтер и подгузники, и ползти по полу на корачках, потом только дама разрешила ему вылизать свои высокие сапоги. Наблюдать со стороны не очень, скажу я вам.

Каждому свое и все такое, но черт возьми, как кто-то может платить за это дерьмо, не говоря уже о том, чтобы оно нравилось, но похоже судье это действительно нравилось, потому что его маленький красный член стал жестким, показывая, насколько он возбудился.

Судья продолжал унижаться перед Эванной.

— Пожалуйста, — всхлипывая, умоляет он, желая испить ее мочу.

— Ты был хорошим мальчиком, поэтому сегодня тебе не придется пить из стакана. Сегодня на десерт я просто поссу тебе в рот.

Он практически начинает пускать слюни, Джек начинает смеяться рядом со мной. Я не уверен, что мне смешно, или мне стоит протереть глаза, видя старика, стоящего на корточках между ее ног, и жадно глотающего ее мочу.

— Святое дерьмо, — восклицаю я, когда она заставляет его огромным фиолетовым фаллоимитатором таранить свою задницу, в качестве наказания за то, что он посмел ненароком дотронуться к ней выше колена. Видимо, это запрещено. Камера все записывает.

Джек выключает видео.

— Годится. Мы отнесем это ему и напомним обо всех непослушных вещах, которые он проделал сегодня во время ланча. Если он по-прежнему будет защищать своего сына, мы опубликуем это видео в интернете и отправим в газеты. — Джек смеется. – Хотя он отлично знает, что такое дисциплина, не так ли?

— Это возмутительно. Мой сын хороший, порядочный гражданин. Он чист перед законом. Как ты смеешь приходить сюда и угрожать мне? Я знаю все о тебе, Джек Иден. Ты можешь притворяться бизнесменом, но на самом деле всего лишь двуличный мошенник. Убирайся из моего кабинета. — Судья, сейчас одетый в темную мантию, брызжет слюной. Он поднимает руку и указывает на дверь. — Я серьезно. Убирайтесь, вы оба.

— Предпочитаешь камеру? – спрашивает Джек, прислонившись к книжному шкафу, полному толстых книг в кожаных переплетах. — В отличие от подземелья.

Бледная кожа старика становится еще бледнее, он быстро моргает.

— Что?

— Ты отлично слышал меня.

— Это какое-то безумие. Я не знаю, о чем вы говорите! — Кажется, у старика будет сердечный приступ. Он сильно потеет.

Я бросаю флешку на его стол из красного дерева.

— Ваша честь, — говорю я, складывая руки на груди. – Здесь все, чем вы занимались во время ланча.

— Ланча? – с трудом выдыхает он, глядя на флешку на своем столе, как будто на ядовитую змею. Похоже, он сейчас находится на грани инсульта. Если он упадет замертво, нам п*здец. Мужчины вроде него меня несказанно удивляют. Чего они ждут? Неужели они думают, что имею такие кинки наклонности, их никогда не будут шантажировать?

— Целый сеанс с Эванной.

— Что вы имеете в виду? – медленно спрашивает он, хотя точно знает, что о чем я говорю. Если бы я не был таким злым из-за своих лошадей, я посочувствовал старику и пожалел его. У всех нас есть свои слабости. Он не может получить, что ему так хочется от женщины, на которой женат.

Он поднимает на нас взгляд. Он не готов сдаться.

— Представьте, что будет с вашей репутацией, если мы это обнародуем, — говорю я низким голосом. — Представьте, что будет с вашей женой.

— А ваши дети, — добавляет Джек.

— Или ваши известные друзья, — продолжаю напирать я.

Он сжимает руки в кулаки.

— Хорошо, хорошо. Достаточно. Что ты хочешь от меня, подонок?

— Забавно это слышать от человека, который может кончить, только вылизывая сапоги женщины, — говорит Джек.

— Чего ты хочешь? Говорите и убирайтесь отсюда, — холодно отвечает судья. Сейчас он представляет из себя совершенно другого человека, нежели мы видели на экране.