Мы никогда не расставались - Лазарева Ирина Александровна (книга читать онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Когда он открыл глаза, то не ощутил боли, но остро почувствовал, как пахнет теплой смолой прогретый за день бор, как неуловимо ласкает лицо дыхание летней ночи, а в небе, прямо над головой, между верхушками деревьев, словно золотой елочный шар, висела луна. От нее, как по воде, расходились в стороны светящиеся круги; сияние лилось с неба, скользило по перламутровым иглам сосен, по засеребрившейся вдруг коре деревьев, спускалось все ниже и ниже и наконец вошло в его душу, наполнив ее неизъяснимым блаженством.
«Так вот как это бывает», — подумал он, чувствуя, что растворяется в ослепительном свете всем своим существом.
Он машинально перевел взгляд на чью-то высокую, расплывчатую фигуру, стоявшую перед ним безмолвно и неподвижно. Вазген прищурился, чтобы сфокусировать зрение, и узнал Смурова. В синем полумраке глаза его поблескивали из-под козырька фуражки, подобно двум прозрачным льдинкам; в руке он держал пистолет.
Вазген засмеялся и произнес ослабевшим голосом, с трудом выговаривая слова:
— Ну что, Смуров, все, как ты обещал — на узкой дорожке и без свидетелей. Говорят, подлецам везет. Стреляй же, не тяни, второй раз такого шанса не представится.
Смуров не шевелился, лицо его ничего не выражало, лишь пальцы, сжимавшие пистолет, были неспокойны, они двигались и оглаживали оружие.
— Давай, давай, стреляй, — насмешливо подстегивал Вазген, — а если духу не хватает, то можешь просто уйти, — я вряд ли выкарабкаюсь.
— Вазге-е-н! — донесся откуда-то издалека голос Алексея.
— Вот видишь, пора бы тебе поторопиться, — сказал Вазген уже равнодушно, потому что чудное сияние вновь разгоралось в нем и превращало все то, что было извне в пустое и несущественное, лишь голос Алеши, звавший его, еще тревожно ломился в сознание.
С тем же равнодушием он наблюдал, как Смуров повернул голову в сторону доносившихся криков и замер, прислушиваясь, а может быть, раздумывая, видел, как медленно поднималось дуло пистолета, заглянул в его бездонную, черную глубину и даже слегка удивился, когда дуло проследовало дальше — выше, и Смуров выстрелил два раза в воздух.
Через две минуты на звуки выстрелов прибежал Алексей, и с ним еще трое членов экипажа. Не выявив на острове живых врагов и обнаружив раненных товарищей, Алексей вызвал подмогу. Матросов перенесли на корабль, Алексей же продолжил поиски друга.
Он бросился к Вазгену и расстегнул на нем китель.
— Куда тебя ранили? Ты можешь говорить? Нет, лучше не разговаривай. Сейчас, брат, ты только держись. Что ж ты наделал, дружище? Смуров, помоги! Кладите его на брезент. Берем все вместе, сразу, осторожно, вот так. Ты мне не вздумай умирать, я тебе этого никогда не прощу! Федя, иди сзади, поглядывай вокруг, на всякий случай. Ну, пошли, пошли, несите аккуратнее.
Вазгена уложили в кают-компании, санинструктор вспрыснул ему обезболивающее и аккуратно перевязал раны. Корабль снялся со швартовов, отвалил от острова и тронулся по фарватеру, указанному Вазгеном. Алексей сидел рядом с другом и со страхом сознавал, что тот его не видит. Лицо его было умиротворенным, глаза открыты, но смотрели мимо Алексея в никуда, присущий им горячий блеск пугающе тускнел и незримо втягивался в глубину.
— Вазген, ты слышишь меня? — пытался достучаться до него Алексей. — Куда же ты уходишь? Вернись, подумай обо мне, о Насте, ты нужен нам, ты не должен сдаваться, вернись, брат!
Он не слышит меня, или не хочет слышать, — с тоскливой беспомощностью обратился Алексей к Смурову. — Он не пытается бороться, мы не довезем его. Что делать, Смуров?
Он опустил голову и застыл, как человек, потерявший надежду.
— Товарищ командир, — возбужденно доложил Федя Лыков, — корабль противника слева сорок пять. Идет на сближение.
Алексей не шелохнулся.
— Алеша, кораблю нужен командир, — тихо сказал Смуров, — иди, я посижу с ним. Не отчаивайся раньше времени.
Алексей резко поднялся и вышел из каюты.
Смуров остался наедине с раненым. С минуту он неприязненно изучал лицо человека, которого никогда не любил и которому не желал добра. Ароян мог бы умереть сейчас, сам, без всякого вмешательства Смурова, избавить его от вины и ответственности, а мир — от своего раздражающего существования, сгинуть, навек исчезнуть, как будто и не было его никогда…
Смуров склонился к самому уху Вазгена и произнес с темной угрозой в голосе:
— Отдаешь концы, Ароян? Это ты здорово придумал, а главное — вовремя. У тебя очень красивая жена. Я тут как-то пообщался с Настей на днях, а в будущем рассчитываю познакомиться с ней поближе. Так что поторапливайся, муженек, не стой у меня на пути, чем раньше умрешь, тем лучше.
Вазген пребывал в волнах неугасимого света и погружался в него все глубже и глубже, все дальше отстранялся от суетности ненужной земной жизни. Имя жены, произнесенное родным, надежным голосом Алеши, не всколыхнуло в нем никаких чувств, не вызвало тревоги, не нарушило потока той чистой радости, которая властно уносила его прочь, но, когда другой, чуждый, опасный и ненавистный голос сказал: «Настя», что-то больно вонзилось ему в мозг, заставило напрячься, забеспокоиться и неимоверным усилием воли сосредоточить внимание.
Смуров видел, как пробудился и осмыслился взгляд его вечного врага, как заблистал в нем знакомый гневный огонь.
— Рано хоронишь меня, Смуров. Скоро я встану на ноги и сверну тебе шею, — сказал Вазген твердым голосом. — Убирайся отсюда, мерзавец, не то я сделаю это немедленно!
Смуров улыбнулся «дрянной улыбочкой», как охарактеризовал ее Захаров, и вышел вон.
Алексей стоял на мостике. Корабль вступил в открытый бой с двумя вражескими катерами. Первый — финский, осмелел, получив поддержку в виде итальянского торпедного катера «MAS». Всплески от падений снарядов окружали «морской охотник» со всех сторон. Перевес был на стороне противника, но не таков был командир Вересов, чтобы показывать врагу спину.
— След торпеды по левому борту! — закричал сигнальщик.
Едва успели отвернуть. Ответом послужил артиллерийский огонь из носового орудия. «Итальянец» задымился, сбавил ход и повернул в шхеры под прикрытие своих батарей.
— Твой друг пришел в себя, пошли к нему санитара, — сообщил Смуров, становясь рядом с командиром.
Алексей весь озарился радостью:
— Это правда? Он что-нибудь говорил?
— Да, сказал, что свернет мне шею.
— Значит, точно пришел в себя! Иди, иди, Кирилл, найди санитара, позаботьтесь о нем, пока мы разделаемся с финнами. Сюда идут два малых охотника. Не взяли «языка», так попробуем взять катер в «клещи»!
Он уже не услышал ответа Смурова среди грохота пушек и пулеметной стрекотни. Катер резко накренился и, описав дугу, стал заходить с кормы финскому судну, чтобы отрезать ему путь к отступлению. Цель этого маневра финны поняли лишь тогда, когда показались несущиеся полным ходом к месту схватки «морские охотники». По вражескому катеру с трех сторон ударили крупнокалиберные пулеметы. Тот ожесточенно отстреливался, как загнанный в ловушку зверь. Один из подоспевших МО снарядами из кормового орудия пробил неприятельскую рубку. Через несколько минут побежденный катер застопорил моторы, и матросы, убедившись в бесполезности сопротивления, подняли руки.
Со сдавшегося судна сорвали вражеский флаг; пленных, среди которых оказались два офицера, поместили в кубрики советских катеров. Командиры, стоя на мостиках своих кораблей, отдали друг другу честь; «морские охотники» развернулись и понеслись к родным берегам, уводя за собой захваченный катер.
Алексей в сопровождении Смурова поспешил в кают-компанию. Вазген находился в полном сознании, хотя трудно дышал и мучился от заявившей о себе боли.
— Убери его отсюда, иначе я за себя не ручаюсь, — встретил он Алексея настойчивым требованием, одновременно пытаясь испепелить взглядом Смурова.
— Уйди, Кирилл, уйди, извини, видишь, он нервничает, — попросил Алексей.
