Жиголо, или 100 мужчин для безупречной блондинки - Королева Маша (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации .txt) 📗
«Смешная она, – подумал Арсений. – Строит из себя этакую фамм фаталь. А на самом деле ей бы блины для мужа печь да над детишками крыльями хлопать».
– Вы сегодня так хорошо выглядите, Карина, – сказал он, для того чтобы сказать хоть что-то, потому что пауза неприлично затянулась. Он видел, что ей тоже неловко, и удивлялся, зачем она его все-таки позвала. Хотя иногда ему попадались клиентки, которые любили поплакаться на обидную женскую долю. Неужели она из таких? Непохоже.
– Спасибо. Не очень-то я часто наряжаюсь.
– Странно. Мне казалось, у актрис вся жизнь на виду.
– Не вся. В последнее время я все больше сидела дома, – улыбнулась Карина. – Мы с моим мужем… бывшим мужем почти каждый месяц выбирались куда-нибудь на выходные. Париж, Венеция, Мадрид. Там меня никто не знает, я могла хоть голой на улицу выйти.
– Сомневаюсь. – Он красноречиво взглянул на ее ноги, и опять ее холеная рука метнулась, чтобы одернуть подол, но замерла на полпути. Странная женщина! – Дальше одного квартала с вашей фигурой вы бы не прошли.
– Спасибо. Но я была не одна. Анатолий меня бы защитил.
– Вы по нему скучаете? – Он понял, что пора приступить к сеансу психотерапии.
– Вряд ли. Сначала – да, и очень сильно. А сейчас… Понимаете, я к нему просто привыкла. Почти тридцать лет вместе – это срок. Страсть уходит, и любовь, наверное, уходит. Но остается привычка.
Хотя сейчас мне кажется, что лучше жить одной, – спохватившись, добавила она.
Арсений ей не поверил, но решил тактично промолчать. Почему-то ему было неловко в обществе этой застенчивой красавицы, которая в матери ему годилась по возрасту, но выглядела почти как ровесница – в приглушенном свете. Черт, как хорошо он знал это лицо! Он видел это лицо улыбающимся, плачущим; он видел, как она целуется и дерется, как она поет, танцует и занимается любовью, конечно, в откровенных сценах Карина не снималась никогда. Так что, скорее, он видел на экране, как она намекает на то, что собирается заняться любовью, но все же это было что-то. И как не похожа была та смелая экранная красавица на зажатую домохозяйку, которая сидела напротив него, демонстрируя длиннющие ноги. Не похожа, несмотря на то что у них было одно лицо! Что-то здесь не так… Так просто не бывает. Не может человек с энергетикой секс-бомбы быть таким вот простым и незатейливо-скромным. А может быть, ему, Арсению, просто в каждой женщине мерещится стерва? Обжегшись на молоке, он дует на воду?
Или это она, Карина, пытается ввести его в заблуждение удачно подобранной маской? Там, в ресторане, на презентации сериала, он ведь спросил у нее – какую маску носите вы, Карина? Он не мог не заметить, как она напряглась. А почему? Неужели потому, что ей просто польстило его внимание? Едва ли, у нее, наверное, таких, как он… больше, чем она в состоянии переварить.
– Одна я могу делать что хочу, – продолжала она тем временем расписывать самой себе преимущества жизни без пузана. – Он всегда вставал рано, а я люблю понежиться в постели. И потом, у него аллергия на краски и растворители, а я рисую.
– Вы рисуете? – удивился он.
– Не совсем, я неправильно выразилась… Я делаю кукольные домики. С детства. Хотя таланта у меня, наверное, нет, но руку здорово набила. Хотите покажу?
– Домики?
– Ну да. Я их почти никому не показываю. Пойдемте наверх.
Внимание Карины было ему приятно. Черт его знает почему – то ли она немного ему все-таки нравилась, то ли оттого, что она была звездой. А если звезда обратила на него внимание, значит, и сам он чего-то стоит!
Он прошел за ней на второй этаж. Отметил, что во всех комнатах – хирургическая чистота. Ни пылинки, ни лишней бумажки. То ли дело у него, Арсения! Дорогие интерьеры и черт ногу сломит!
Она открыла перед ним дверь просторной кладовки и включила свет. Арсений потрясенно огляделся по сторонам. Это была необычная комната – «домик для домиков». Кроме кукольных домиков, больших, маленьких, белых, разноцветных, здесь ничего не было. Некоторые из них выглядели как произведения искусства. Например, особнячок из плотного белоснежного картона, напоминающий макет Большого театра. Колонны, балкончики. На одном из балконов скучала чуть выцветшая бумажная барышня в нарядном кружевном платье.
– Это я. – Карина перехватила его взгляд.
– В смысле?
– Это я стою на балконе. Я сделала фигурку самой себя… Знаете, когда-то за мной ухаживал очень богатый человек. Чего он только мне не сулил! В том числе пообещал белоснежный дом с колоннами. Дело было в семидесятых, тогда это казалось невозможной, недопустимой роскошью.
– А вы?
– А что я? Я была замужем, – скупо улыбнулась Карина. – А с тем богачом я познакомилась в Ялте.
– Вы отдыхали одна? Без мужа?
– Можно сказать и так. Толя должен был догнать меня через несколько дней. Три дня я была на юге совсем одна. Вот однажды и познакомилась с тем человеком… Конечно, ничего у нас с ним не было, – неизвестно зачем добавила она. Как будто бы он спрашивал, как будто бы собирался ревновать.
– Наверное, у вас полно поклонников?
– Есть, конечно. Не жалуюсь. Некоторые запоминаются особенно ярко. Знаете, однажды за мной ухаживал иностранец. Я познакомилась с ним на показе мод. Он так на меня смотрел… Я на всю жизнь запомню этот взгляд.
Странная женщина, подумал Арсений. Так не бывает. На всю жизнь запомнить взгляд человека, с которым у тебя никогда даже не было романа. Неужели она действительно такая? Или все-таки врет? А может быть, скучает по пузану и пытается казаться успешной?
Он присел на корточки перед домиком. Кончиком пальца осторожно дотронулся до женской фигурки на балконе. Карина – Карина живая – вздрогнула, словно это ее он потрогал, а не ее бумажного двойника.
Какое странное хобби. Милое хобби. Кукольные домики.
Интересно, а что делает Вероника, чтобы отвлечься от мрачных мыслей? Может быть, у нее есть тоже какой-то потайной запасной выход?
Да нет, вряд ли. Когда Вероника находится в дурном расположении духа, она просто идет по магазинам и тратит деньги. Покупает себе новые шмотки.
– Меня тоже однажды бросила девушка, которую я считал любимой, – вырвалось у Арсения.
– Почему это «тоже»? – как-то сразу подобралась она.
И он понял, что сморозил бестактность – она нарочно перевела разговор с покинувшего ее пузатого супруга на безобидные кукольные домики, а он взял и напомнил ей об изменнике. Если, конечно, все было именно так, как он себе вообразил.
– Вы намекаете на моего мужа?… Наверное, уже сплетни ходят.
– Какие сплетни? Вы же сами мне все рассказали.
– Ладно. Знаете, Арсений, мне уже гораздо лучше. Сначала действительно было тяжело, а теперь я привыкла. И мне кажется, что без Толи здесь даже уютнее… Расскажите о своей девушке.
«Это что, вечер воспоминаний?» – раздраженно подумал он.
– А что о ней рассказывать. Вероника ее звали. Обычная девушка.
– Неправда. Вы не могли полюбить обычную. У нее были очень красивые руки. Она нервно мяла длинными ухоженными пальцами бумажную салфетку. И он невольно ею залюбовался.
– Почему?
– Потому что вы необычный, – тихо сказала она…
…«Что за черт! Что происходит?» – размышлял Арсений, выйдя от Карины. Или ему все только показалось? Бред, бред. Киноактриса с безупречной репутацией, которая в матери ему годится, смотрит на него влажно из-под приопущенных ресниц.
Женщина с безупречной репутацией и взглядом алчной до удовольствий шлюхи! Что это значит? Стоит ли ему сделать шаг навстречу? Вряд ли, скорее всего, это ее оскорбит. И потом, если бы она захотела, то сама бы могла сказать все начистоту. В конце концов, он платный любовник, и ей об этом прекрасно известно.
Влечение. Арсению нравились неразгаданные женщины, такие, о которых можно было бы напридумывать для самого себя самых невероятных историй. В детстве он был влюблен в некую Марину Семашкину, девчонку с самой дурной репутацией во всей школе. Семашкина была красива порочной красотой гулящей кошки. О ней полагалось говорить приглушенно и многозначительно – а ты пробовал, мол, Семашкину? А вот мы с Семашкиной как-то раз в раздевалке… Всем его одноклассникам порочная рыжая Марина снилась. Но на самом деле никто из них Семашкину не «пробовал», потому что общалась она преимущественно с десятиклассниками, а на такую мелочь, как Арсений, и вовсе не смотрела.
